Арлен воспользовался общим потрясением, освободился от мозгового демона и нырнул в ближайший проход. Почувствовал притяжение сети Лощины, очутился там в мгновение ока и Втянул магию, как хапает воздух вынырнувший утопающий. Сила омыла его, прогнала боль и отчаяние, но Арлен не стал терять времени на восторги. Взмыл в небо и выискал своего недавнего поработителя.

Мозговой демон, который так и не оправился от потрясения после потери великой метки, тотчас изобличил себя собственной силой, напоминая маяк в ночи. Его собратья не покинули своих меток и остались в безопасности. Арлен знал: несмотря на их почтение к старшему, при благоприятном раскладе демоны не рискнут собой, чтобы помочь. Бескорыстие им чуждо, как и любовь.

Хамелеон старшего мозгового демона принял облик огромного полевого и с невероятной скоростью мчался к хозяину, но еще не поспел. Арлен досыта Втянул энергии из меточной сети Лощины и понудил тепловые и ударные метки направить в князя подземников чудовищный разряд магии. Не столь изящно, как атака самого демона на Арлена, но в красоте и не возникло нужды.

Демон узрел опасность и со скоростью мысли дематериализовался, но магия летела быстрее, чем мысль, и подземник остался большей частью плотным, когда удар достиг цели и уничтожил и хамелеона, и его господина.

Как в прошлый раз, смертный вопль мозгового демона разошелся психическими волнами, которые оказались мощнее любого ящика с шутихами. Все трутни в радиусе мили попадали замертво, и даже Арлен схватился за голову и отчаянно массировал заболевшие виски.

Не могли не почувствовать этого и остальные мозговики; демоны, что сражались с войском Лощины, пришли в смятение, хотя не полегли. Арлен взглянул на людей и осознал цену своей самоуверенности. За те минуты, что он торчал в плену, организованные трутни собрали кровавую жатву.

По поле боя валялись булыжники и бревна вперемешку с десятками трупов людей и коней. Капитана Гамона не видать, а Тамос в испачканных ихором доспехах лишился коня и сражался со скальным демоном – отбивался щитом и копьем. Рядом билась Ренна, а Зарука носилась одна, вминала в грунт полевых демонов.

Гаред усидел в седле, но через хребтину Облома был перекинут еще и бесчувственный Даг Мясник. Жители Лощины не остались в долгу, но Недра могут изрыгнуть нескончаемый поток демонов, тогда как каждая человеческая жизнь драгоценна и незаменима для победы.

От вида раненых и убитых Арлен вскипел и Втянул еще, не обращая внимания на кожное жжение, послал силовой разряд в скопление полевых демонов и расчистил проход.

– Отходим! – крикнул он зычно. – Берегите головы, но поскорее возвращайтесь к великой метке! На сегодня дело сделано!

Он еще дважды начертил тепловые и ударные метки, испепелил стаи демонов и заново расчистил пути к отступлению. Метки были те же, какими пользовалась Лиша для извлечения атмосферной влаги, когда хотела полить сад, – с их помощью он утопил свору огненных демонов, что сорвались в погоню. Они попадали на землю, корчились, дымились и захлебывались, а сверкающие глаза потемнели.

Когда люди оказались в укрытии, Арлен повернулся к горам камней и бревен, что собрали подземники, сызнова зарядился силой и принялся их громить.

Он Втянул столько, что замигала и потускнела вся сеть. Горло и нос Арлена ожгло огнем, будто он съел пригоршню жгучего красийского перца. Мышцы заломило, ногти раскалились. Он моргнул, и пересохшие глаза отозвались острой болью.

Однако заготовки еще остались, и Арлен вобрал больше энергии, но тут все почернело, и он почувствовал, что падает.

«Забыл про дыхание», – подумал он перед тем, как грянуться оземь.

Глава 24
На последнем дыхании

Осень 333 П. В.

Вторая ночь новолуния

Лиша работала во временном лазарете Нового Райзона, когда засверкали вспышки. Она отчаянно старалась залатать грудь раненого, но дважды приходилось прервать работу и склониться над ним, чтобы прикрыть телом рану, пока здание дрожало от взрывов, а с балок сыпалась труха. Снаружи равно ликовали и вопили от страха.

– Что там творится, во имя Недр? – осведомилась она.

– Я выясню, госпожа. – Уонда схватила лук, радуясь возможности что-то сделать.

Она вернулась через несколько минут.

– Госпожа, скорее бегите туда!

Лиша даже не взглянула на нее, она отчаянно пыталась пережать кровоточащую артерию скользкими пальцами.

– Я немного занята, Уонда. Что случилось?

– Вы нужны срочно! – не унималась Уонда.

Ее настойчивость вынудила Лишу поднять наконец глаза. Лицо Уонды побелело от страха.

– Избавителю плохо!

При этих словах встрепенулись все.

– Не может быть! – вскричала какая-то женщина; другие подняли вой.

Лиша посмотрела на разверстую рану – хлопот с ней оставалось невпроворот.

– Я не могу… – начала она, но Аманвах накрыла ее руку своей.

– Иди, – сказала дама’тинг. – Я разберусь.

Лиша уставилась на нее:

– Разве ты…

– Я лечила раненых шарумов с семилетнего возраста, госпожа, – оборвала ее Аманвах. – Ступай.

Лиша кивнула, вытерла тряпкой руки, подобрала юбки и поспешила за Уондой.

– Рассказывай, что знаешь, – велела на ходу.

– Говорят, он объявился в небе, – сказала Уонда. – Метал огонь и молнии, как сам Создатель, и прикрывал отступление. Но потом великая метка потускнела, и он упал.

Она подавилась последним словом и утерлась рукавом. Лиша ни разу не видела великаншу плачущей, и это зрелище лучше, чем что-либо, передало серьезность ситуации. Травница ускорила шаг и добралась до толпы, уже запыхавшись.

– В стороны, дорогу госпоже Лише! – заорала Уонда, но ждать не стала, принялась расшвыривать людей и освобождать путь.

В центре круга оказалась Ренна, она стояла на коленях подле Арлена, который неподвижно лежал на булыжниках. Его голова покоилась в луже крови. Гаред и еще несколько лесорубов, что сдерживали натиск зевак, быстро расступились и пропустили Лишу.

– Ты раньше на мне помрешь, Арлен Тюк! – кричала Ренна и сжимала его руку, но Арлен не отвечал.

– Он жив, – сообщила Лиша, отыскав слабый и неровный пульс.

Череп раскололся в месте удара о камни, и она нащупала паутину разбежавшихся трещин. Из кожи торчали отломки костей. Он сломал плечо и ключицу, раздробил ребра, таз…

Но кровотечение прекратилось.

– Ночь, – выдохнула Лиша. – Он уже поправляется!

– Плохо, что ли? – взглянула на нее Ренна.