Он достал телефон и отошел в сторону. Вернулся минуты через три, улыбаясь.
— Ну что, порядок! Хозяин сказал, пусть сегодня приходит. Вечером. Как раз покажешь, на что способен.
— Вот спасибо! Удружил так удружил! Слушай, ты за пиво расплатись пока, ладно? А то я совсем на мели…
— Да не вопрос. — Расплачусь…
* * *
В восемь вечера полковник Гуров подъехал к ночному клубу «Оазис». В этот час народу в клубе было еще немного. Гуров сразу же прошел в бар, заказал порцию коктейля и, присев на высокий стул у стойки, стал осматривать зал. Бармен, молодой парень с вытянутым лицом, продолжал свои манипуляции с миксером и шейкером. Гуров попросил еще и латте. Парень закончил смешивать коктейли, протянул два стакана совсем юной парочке и молча занялся кофе для полковника.
— Слушай, а Вадик подошел уже? — обратился к нему Гуров.
Бармен приподнял одну бровь.
— Ну, Вадик Семеркин, — пояснил полковник.
— Вроде был здесь, — ответил бармен. — Посмотрите в зале.
— Успею! — махнул рукой Гуров. — Сейчас кофейку хлебну… Молока добавь побольше, ладно?
Парень подлил в напиток молока. Вообще-то Гуров предпочитал черный сваренный кофе, но иногда можно было побаловаться и такими штучками, типа латте или капучино. Не торопясь, чтобы не привлекать лишнее внимание бармена, Гуров слез со стульчика и проследовал в зал.
Там у стены стоял рослый, дородный мужчина с черными усами, одетый в синий костюм. Заложив руки за спину, он наблюдал за тем, что происходит у стойки и за столиками. Это явно был не Семеркин. Во-первых, ему было за пятьдесят, во‑вторых, грузность и здоровый румянец на его лице никак не вязались с образом наркомана. И вообще, вряд ли Балабанов назвал бы его Вадиком, скорее добавил бы еще и отчество.
А вот худощавый парень лет двадцати восьми, с белесыми волосами, стриженными на затылке и длинной прядью, спускающейся на шею, шныряющий по залу, кажется, подходил под описание майора…
Гуров улучил момент, когда Семеркин отошел в угол, чтобы поговорить по телефону, встал из-за стола и медленно двинулся к нему.
— Привет, Вадик! — произнес полковник, подойдя со спины.
Семеркин оторвался от телефона, обернулся и быстро окинул взглядом Гурова. Вида, что не знает подошедшего, не показал, бросил небрежно:
— Привет!
— Хочу угостить тебя коктейлем, — заявил полковник, глядя на парня с улыбкой.
— Это с каких таких щедрот? — усмехнулся Семеркин.
— Да по случаю знакомства.
— А мы разве знакомы? — удивился Семеркин.
— Ну вот как раз и познакомимся, — продолжал улыбаться Гуров.
Семеркин помолчал.
— Вы кто? — спросил он, сощурившись.
— Человек, — пожал плечами Гуров.
— Это не базар, — замотал белобрысой головой Вадик. — Что нужно?
— Пойдем, за коктейлем объясню.
— Не, спасибо, я на работе не пью, — отказался Семеркин.
— Правильно. Лучше колоться, — кивнул полковник.
Выражение лица Семеркина моментально изменилось. Он еще раз смерил Гурова холодным взглядом и процедил:
— Извините, мне пора.
Но полковник удержал его за плечо и шепнул прямо в ухо:
— Привет от майора Балабанова!
Лицо Семеркина вытянулось еще больше и приобрело откровенно кислое выражение.
— Можно было хотя бы сюда не приходить, — нервно произнес он.
— Нельзя, Вадик, — продолжал улыбаться Гуров. — Понимаешь, как ни крути, все дороги ведут в ваше замечательное заведение. Всех сюда тянет, здесь прямо как медом намазано. А потом люди пропадают.
— Чего? — Лицу Вадика уже физически некуда было тянуться. — Что за базар такой? Кто пропадает?
Гуров сунул руку в карман и достал фотографию Лени Кораблева.
— Вот этого чела знаешь?
По выражению лица Семеркина полковник сразу понял, что Кораблев ему знаком.
— Пойдемте-ка отсюда, — кивком пригласил Гурова Семеркин.
Он провел полковника через соседний зал к служебным помещениям. Возле одного из них остановился и подергал ручку двери. Убедившись, что она заперта, достал ключ, отпер замок и пригласил полковника войти.
Они оказались в небольшом, скромно обставленном кабинетике. Скудная обстановка этого помещения не шла ни в какое сравнение с богатым убранством и показной роскошью залов для посетителей.
Семеркин поспешно запер дверь изнутри, уселся на старенький диван и закатал оба рукава.
— Ты чего это? — спросил Гуров.
— Это чтобы вы видели, что я не ширяюсь! Я завязал, понятно? Да, и заодно, если сюда кто заглянет — пусть видят, что это наркоконтроль пришел чисто по мою душу. Хотя, честно скажу, мне и этого не надо! Я из-за вас работы лишиться могу, понимаете?
— Почему? Вас разве менты не крышуют?
— Одно дело крыше платить, а другое — стучать, — пояснил Семеркин.
— Ладно, понял, — кивнул Гуров. — Но я тоже своей работы лишаться не хочу.
— Я-то тут при чем? — искренне изумился Семеркин. — Чего вы до меня докопались?
— Грубый ты, Вадик! — попенял ему Гуров. — А ведь молодой совсем!
— Зато вы старый! — огрызнулся Семеркин.
— Не старый, а мудрый и опытный. — Гуров покачал головой. — Чувствуешь разницу?
— Ладно, кончайте! — быстро сказал Семеркин. — Говорите, что хотели.
— Я же тебе уже сказал. — Гуров снова показал ему фотографию.
— Ну а что конкретно-то? — спросил тот, едва взглянув на фото.
— Знаешь его? По глазам вижу, что знаешь.
— Не знаю! Ну, бывает здесь… Что я, всех должен знать?
— Часто бывает? — спросил Гуров, пропустив мимо ушей последние слова.
— Часто, нечасто, пару раз в неделю, может, — сказал Семеркин.
— Играет? — прямо спросил полковник.
— О чем вы? — изумился Семеркин.
— Да ладно! Меня ваш левый бизнес не интересует! Я здесь по другому делу. — Гуров ткнул пальцем в фото и добавил, внимательно глядя Вадику в глаза: — По поводу Лени Кораблева. Так играет?
— Бывает, — кивнул тот, глядя в сторону.
— Проигрывает много?
— Ну, чтобы что-то огромное — нет. Так, по мелочи. Иногда выигрывает. Тоже, правда, по мелочи. Так что баланс соблюдается.
Семеркин уставился на полковника честным взглядом, надеясь, что вопросов больше не последует. Однако Гуров не унимался:
— Вчера тоже был?