– Может, стоит подождать? Может, еще появятся?
– Какой смысл? Машина припаркована минимум до завтра, пешком они вряд ли гулять пойдут… Хочешь подежурить здесь ночку?
– Да нет, не хотелось бы.
– Вот и я о том же. Заводи, едем в гостиницу.
– Не торопись. Тут для тебя новость.
– Новость?
– Звонил этот твой. Еще один Игорь. С которым ты по дороге разговаривала. Я сначала не понял, кто, а потом…
– Да брось. Неужели уже пробили тачку?
– А что тут удивительного? Дурное дело нехитрое.
– И какие же результаты? Она-то хоть не в угоне, я надеюсь?
– Нет, эта чистая. Владелец – некто Дмитрий Зуев, проживает по адресу Степная, 37. Навестим его?
– Всенепременно!
Улица Степная находилась довольно далеко от центральных районов нашего города. Предположить, что, скрывшись в одном из потайных ходов рынка, Дмитрий Зуев выдвинулся непосредственно по месту своей регистрации, было трудно. Либо он не проживал там, либо возвращался домой очень поздно и, возможно, даже не на своей машине. Но побывать там следовало, хотя бы для того, чтобы сориентироваться на местности и понять, как лучше и эффективнее это самое возвращение подкараулить.
Если же кроме самого Дмитрия Зуева по данному адресу проживали и другие граждане, то нам предоставлялся шанс, воспользовавшись его отсутствием, тепло с ними побеседовать.
За всеми перипетиями сегодняшнего дня я снова не заметила, как наступил вечер, и очень удивилась, когда, подъехав к дому № 37 по улице Степной, обнаружила, что уже девятый час.
– Что ж, возможно, это и к лучшему, – философски отметила я, вылезая из машины. – Если кроме гражданина Зуева здесь проживает еще кто-то, наверняка все они уже дома.
Возле ветхой калитки на старых досках деревянного забора находилась кнопка звонка. Нажимая ее, я еще не представляла, что сейчас буду говорить.
Через несколько минут где-то в глубине двора заскрипели дверные петли, послышалось неспешное шарканье и старческий голос спросил:
– Кто там?
– Я из пенсионного фонда, – сразу сориентировавшись, бодро сообщила я. – Мы собираем сведения о льготниках. Откройте, пожалуйста.
С той стороны послышалось какое-то звяканье и шуршанье, после чего калитка открылась. Глазам моим предстала пожилая, бедно одетая женщина с усталым, измученным лицом.
– Здравствуйте, – бодро заговорила я. – Меня зовут Наталья. Мы собираем сведения о тех, кто имеет право на льготу и дополнительные выплаты к пенсии. Вы работаете?
– Я-то? Нет, – слегка ошарашенная моим напором, скрипуче отвечала старушка, все дальше отходя в глубь двора.
– Очень хорошо. Это уже заявка на дополнительную выплату. Имеете иждивенцев на содержании? Несовершеннолетних детей, инвалидов? Дети есть у вас? – повторила я интересующий меня вопрос, видя, что старушка слегка тормозит.
– Дети? Да, есть сын, только…
– Вот и отлично. Это тоже плюс. Ваш сын работает?
– Сын? Да не знаю я…
– Как это? – в свою очередь притормозила я.
– Да так, очень просто. Он и не бывает здесь… не заходит ко мне. Давно уж. Чай, уж и забыл, как мать выглядит-то…
– То есть вы хотите сказать, что сын с вами не живет? – уже догадываясь, что не за горами новый облом, с угасающим энтузиазмом спросила я.
– Нет, девонька. Нет, не живет. Давно уж не живет, и не знаю даже, где и шлындается. Все, чай, по дружкам… Раньше-то сюда к нему все таскались, замучили. А потом ушел. Он ушел, и дружки его ушли. С тех пор и не видела его.
– С каких пор?
– Да года с два уж, – задумчиво глянула вдаль старушка. – Да, года с два. Это вот как сосед мой, Вася, помер, так и…
– И где он может проживать, вы не представляете? Даже предположить не можете? Ориентировочно? – давила я, не давая собеседнице с головой уйти в область воспоминаний.
– Нет. Нет, не представляю. Он ведь не докладывает.
– Так вы бы сами спросили. Поинтересовались бы. Не в один же миг он вот так вот у вас канул в Лету. Наверное, приходил, наведывался…
– Да приходил как-то. Вещички свои тут брал.
– Ну вот. Вы бы и спросили…
– Да как его спросишь, он вон какой. А я старая, хворая, что я тут могу?
– А самой-то вам неужели не интересно? Неужели не беспокоитесь? Все-таки сын. А вдруг с ним случилось что? Заболел, в аварию попал…
– С ним-то? Да ну… Он знаете какой? Его и кувалдой не прошибешь.
Поняв, что все дальнейшие расспросы бессмысленны, я обнадежила старушку, что она имеет все шансы получить прибавку к пенсии, и вернулась в машину.
– Сегодня какой-то день обломов, – разочарованно проговорила я, когда Игорь заводил движок.
– Что, нет его здесь? – сочувственно поинтересовался тот.
– Нет, и не было, и не будет. Мамка уж который год одна проживает и про дела сына явно не в курсе.
– Может, стоит последить за этой его машиной?
– Да мы и так следим, а что толку? Между пальцев ускользают, гады. И потом, у них ведь не только эта машина. Они и на других ездят. Мы с тобой выставимся, будем эту караулить, а они в это время… А давай-ка я Игорьку позвоню. У него знакомых целый вагон в нужных кругах. Может быть, удастся договориться, чтобы машинку эту без нас попасли.
Я взяла трубку и активировала номер Игоря, уже надежно поселившийся в списке вызовов моего «жениха».
– Игорек? Рада слышать. Это снова я.
– Взаимно. Там про машину передали тебе?
– Да, спасибо. Ты, как всегда, на высоте, оперативный и конкретный. Только в этот раз, к сожалению, информация не пригодилась.
– Как так?
– А вот так. Мы сейчас как раз из адреса едем. Нет его тут. И давно уже.
– Вот оно что. Ну а хоть кто-то там есть? Ребята говорили, он с матерью прописан.
– Она-то на месте. Только толку с нее… «Не помню», «не знаю» – вот и разговор весь. Сынок-то, похоже, и дорогу позабыл в родной дом.
– Возможно, оно и неудивительно. Судя по роду его занятий, он не домашний мальчик. Я твоему другу не стал говорить, но, похоже, на такое задание выбрали его не случайно. Опыт уж был.
– Криминальное прошлое?
– Неумышленное убийство.
– Ого! Это официально? С занесением в протокол?
– В целом, дело о краже, но в процессе Дима этот не рассчитал и кому-то двинул так, что мало не показалось. И, соответственно, исход летальный.
– То есть за ним тюремный срок?