— Вся моя жизнь прошла в Дании, — пожал он плечами.
— Я знаю, — согласилась Яна. — Я много узнала о тебе в Интернете…
— Не всему можно верить, что пишут в Интернете.
— А чего ты так напрягся? Я вычитала только хорошее… В целом информация, надеюсь, верна? Ты — режиссер-документалист, но снимаешь и художественные фильмы? Организатор благотворительных фондов?
— Все верно, — согласился Евгений.
— А на какие деньги организовываешь фонды и, как пишут, сам принимаешь активное материальное участие? Фильмы-то не приносят бешеных гонораров, — продолжила Яна.
— У меня, Яна, есть бизнес, приносящий очень большие доходы, вот из этих денег я и имею возможность часть выделять на благотворительность… — пояснил он.
— А откуда такая тяга почти все отдавать на благотворительные цели? — покосилась на него Яна.
— Трудно сказать… Мне на жизнь хватает… Я не бедствую… А все эти излишки… Зачем они? Для чего еще жить? Да и нагрешить успел, не так чтобы пришлось долго замаливать, но помогать другим хочу.
— Логично… — снова вздохнула Яна. — Сворачивай направо, скоро уже кладбище…
— Дорога безлюдная… — отметил Женя.
— Да, а кому здесь может что-то понадобиться? Полувымерший поселок и какие-то странные организации с одной стороны. Глухомань.
— Что ты имеешь в виду? «Странные организации»… — поинтересовался Евгений.
— А ты вывески почитай… Я еще в прошлый раз внимание обратила. «Общество садоводов-любителей “Гладиолус”», «Ветераны конькобежного спорта “Острый конек”». Звучит просто как издевательство. «Острый конек»… А вот это как тебе нравится: «Гарпунеры России». Откуда в Москве гарпунеры? Китобои… И тут еще множество чудных шарашек, ступеньки у многих организаций покрылись пылью. А у вас в Дании есть подобные общества? — спросила Яна.
— Дай подумать… Как тебе это: «Общество мужей, притесняемых своими женами»?
— Реально?
— Точно говорю.
— Круто! Вот тебе и викинги! Нет, измельчал мужик по всему миру, измельчал, — вздохнула Цветкова.
— А ты познакомься с директором «Гарпунеров Москвы». Точно крутой мужик окажется! — рассмеялся Евгений.
— А еще что у вас за границей есть интересного? — улыбнулась Яна.
— Кружок единомышленников в защиту Сальери. Моцарт — выскочка! Поделом ему! Нельзя вызывать зависть у других талантливых людей своим чрезмерным талантом! Это лозунг, — веселился Женя.
— Класс! Они вполне могут переезжать на эту улицу…
— Эти бездельники комфортнее всего чувствуют себя в Дании… Еще и дотации от государства получают, как притесненное меньшинство, — сказал Евгений.
— Так у вас хоть находятся люди, которые сочувствуют им… А здесь — номинально открыли то, что никому не надо… А что тут делают на самом деле? Вдруг что-то нехорошее? Но это все только мысли вслух.
— Все, паркуюсь, — сказал Женя и остановил машину.
— А страшно было? — спросила его Яна, внезапно меняя тему разговора.
— Где? — спросил Женя.
— Когда ты снимал военные репортажи.
— Там об этом не думаешь… Хочешь, чтобы зритель ощутил человеческую боль. Там адреналин, он стимулирует.
— А в тебя стреляли?
— Почему тебя все это интересует? — улыбнулся Женя. — Все было, и стреляли, и шальная пуля раз попала…
— Так ты был ранен?! — ужаснулась она, тряхнув волосами.
— Три раза.
— Бог троицу любит! Надеюсь, что в последний раз тебя ранили.
— Если быть до конца честным, я тоже очень сильно на это надеюсь, — ответил Евгений и помог Яне выбраться из машины. — Куда теперь?
— Ты знаешь что странно? Я все звоню и звоню… А ни Ася, ни Леша не отвечают… А ведь мы вместе сегодня хотели посмотреть, кто захоронен на Лешином месте, — озабоченно сказала Яна. — Что делать — не знаю…
— Мы же сами не будем разрывать могилу? — уточнил Женя. — Без них?
— Нет, конечно! С нами в заговоре, то есть собирался помогать, директор кладбища, все полуофициально, не криминал все-таки, — успокоила его Яна. — Давай пройдемся по кладбищу… Подойдем к Лешиной могиле, может, они уже там? Может, со связью что-нибудь случилось?
— Хорошо, — согласился Евгений. — А зачем ты так переживаешь? Аж побледнела.
— Если честно, то да… Вдруг что случилось? Ася чувствует себя очень одинокой женщиной, а с Лешей у нее был роман когда-то давно… Его тоже недавно бросила невеста… Может, они и вспомнили былое? Утешили друг друга? Я надеюсь на это. Да и с директором кладбища у нее что-то намечается…
— Вроде ее взяли в заложницы из-за того, что она женщина какого-то Сергея? — уточнил Евгений.
— Да, это так, и что? Ася — свободная женщина, у нее много мужчин! — ответила Яна, заливаясь краской стыда. — А вообще все может быть… Хотя после таких размышлений становится еще хуже. Надеюсь, мы их найдем живыми и невредимыми.
— Яна, извини за нескромность… А у тебя много мужчин? — вдруг спросил Женя.
— У меня? Почему это тебя интересует? Одновременно не было много мужчин… По жизни были, я расставалась со многими, и завязывались новые отношения. Я никогда не вступаю в одну и ту же воду дважды… Исключение составил только отец моего ребенка, за него я выходила замуж два раза. Но и здесь не вышло ничего хорошего. Считаю, что жить с человеком, когда ушла любовь, весьма аморально, и это рано или поздно доведет до невроза.
— Так замужем официально сколько раз была? — спросил Евгений.
— Четыре раза. А ты?
— Я не был женат, не знаю, что сказать. Опыта в семейной жизни нет…
— Да тебе пора детей в школу водить! — воскликнула Яна.
— Знаю. Но в Дании мужчина создает семью не раньше тридцати пяти лет, то есть довольно поздно, надеюсь, что у меня есть шанс, — засмеялся он.
— В России за тобой выстроилась бы очередь… — покосилась она на него.
— Я помню! Нехватка мужчин… Но, не поверишь, мне эта очередь не нужна. Хочется найти одну-единственную, с которой не будет скучно, которую будешь любить, она станет твоим родным человеком! Хотя все так, наверное, говорят.
— Вот бы и мне так! — мечтательно возвела к небу глаза Яна.
— Уже хорошо, что ты разделяешь мои взгляды. Так, глядишь, и…
— Эти взгляды разделяет каждая женщина, странно, что ты так себе и не нашел пару. Видимо, большой выбор до добра не доводит, — резко оборвала она.
— Что было то было, но не серьезно, — улыбнулся Женя.
— Я бабников чувствую на расстоянии.
— Ну вот… Меня уже и в бабники записали! Я не такой!
— Сам напросился, со своей энергетикой… сексуальной, да и с вопросами дебильными. Извини, нервничаю я что-то.