По всей видимости, не ожидал подобного поворота событий и сам глава храма Вселенской премудрости.
– Э‑э‑э, – заблеял он. – Да вы присядьте, юноша, присядьте. Я понимаю, чего не скажешь ради красного словца. Вам еще нужно долго и упорно учиться, овладевать моей методикой…
– Ну, зачем же долго? – не согласился с ним чернявый атлет. – Я и сейчас вполне могу…
Он повернулся лицом к Натали.
– Не согласитесь ли побыть моей ассистенткой, прекрасная домина?
«Прекрасная?! – неистово забилось сердце в груди у зеленоглазки. – Говори, говори еще!»
Сорвалась со скамьи и бегом, чуть не спотыкаясь, подалась к кафедре.
Едва не сбитый ею с ног Элмс испуганно шарахнулся в сторону.
– Ну‑кось, друг, дай ножичек, а? – протянул парень руку к гоблину.
Тот быстренько спрятал оружие за спину и скрутил нахалу здоровенный кукиш.
– Фу, как невежливо! – пристыдила его Натали.
Слоноухий не смутился и сунул фигу теперь уже ей под нос.
Хозяин решил, что таки пора прекращать безобразия, творящиеся на глазах у верной паствы.
Вежливо, но цепко взяв Куркову под локоток не предполагающим возражений тоном, Грегуар предложил:
– Пройдемте в мой кабинет, молодые люди, продолжим там. Не будем мешать занятиям.
– Продолжай, сын мой! – кивнул проповедник рыжему.
Гоблины стали по бокам парня, плотно зажав его своими тушами. От столь почетного эскорта освободиться было проблематично.
Они вышли в коридор, а затем, как и предполагала в душе Натали, отправились в сторону, противоположную той, где, по рассказам Криса, находился офис местного начальства.
Парня и девушку буквально под конвоем проводили до дверей храма и там чуть ли не взашей выпихнули на улицу.
– Чтоб я вас больше здесь не видел, гнусные ищейки! – напутствовал их на прощание Элмс, впрочем, не забыв широко перекрестить напоследок.
Работа есть работа.
Грегуар тут же удалился обратно в здание, а вход перегородили гоблины, которых стало уже не два, а целых пять.
– Пока, парни! Счастливой службы!
Натали беспечно сделала дядям ручкой и повернулась к товарищу по несчастью, надеясь на продолжение столь удачно начатого знакомства.
Увы… Пока она раскланивалась с большеухими, парня и след простыл.
Вот нахал!
Возмущению домины Курковой не было предела!
Бессовестнейшим образом втравил ее в эту заварушку, нагло попользовался и смылся. Нет, таки точно – все мужики гады! Если не сказать крепче…
– …Так что миссия провалена, шеф! – с самым счастливым видом, никак не вяжущимся с драматизмом сообщения, закончила рапортовать Натали. – Больше меня туда не пустят! Впрочем, не очень‑то и хочется возвращаться…
И умолкла, настороженно посверкивая на Криса зеленым глазом из‑под кокетливой челки.
К ее великому удивлению, обычно грозное, начальство прореагировало на весть о заваленном задании как‑то уж больно индифферентно. Куркова прямо забеспокоилась, не случилось ли, не приведи Господи, чего недоброго. Даже пощелкала перед мутноватым взглядом (это ей так показалось, что мутноватый) сыщика двумя пальчиками.
Крис и впрямь словно вынырнул из грез. Недовольно фыркнув, прищурил правый глаз и покачал головой. Дескать, забываешься, дорогуша.
А потом ошарашил напарницу новостью:
– Миссия отнюдь не провалена. Все еще только начинается. Трималхион пригласил нас в круиз на «Титанике»…
– Вау‑у! – возопила блондинка, вскидывая вверх руку с оттопыренным большим пальцем.
И тут же озаботилась:
– Да, но у нас ужасно мало времени! Нужно ведь еще успеть кардинально обновить гардероб!..
Говорите, не боги горшки обжигают?
Да знали бы вы, сколько горшков попортили эти тупицы с Олимпа, пока первый в производство пошел!
Прометей
В порту Сераписа всегда многолюдно.
Как‑никак морские ворота Аквитании да и всей Галлии, что уже лет пятьдесят пытается объединиться, да все никак не может.
Огромные трансатлантические лайнеры, сухогрузы африканских линий, пузатые скандийские рудовозы и русские транспорты с зерном, многопалубные пассажирские каботажники из Испании и Британии…
Влажный ветер нагонял с моря дымку, было душновато и слегка тоскливо.
Кристофер тем не менее старательно занимался делом – изучал стоявшего у Главного городского причала исполина.
Что и говорить, «Титаник» вполне оправдывал свое название.
Возносясь над пристанью на высоту чуть ли не десятиэтажного дома, он тяжело покачивался на мелкой волне.
Самый большой пассажирский корабль мира.
Крис не был романтиком по натуре, но и он не мог не проникнуться величавостью картины: огромная стальная громада и рядом ее творцы, в сравнении с ней не больше муравьев.
Отдыхающий титан, вокруг которого суетится толпа раболепных пигмеев.
А народу здесь было много – все что‑то грузили, искали, спорили: послезавтра отплытие, однако.
Пока что на корабль прибыло не так уж много пассажиров, но суета была изрядная – обслуга важных гостей стремилась заранее подготовить все к приезду своих господ. Лакеи, управляющие, дворецкие, слуги, смотрители персональных автомобилей и заведующие псарнями старались изо всех сил.
Пассажиры, впрочем, тоже имелись.
У парадного трапа торчал крупный красномордый и рыжебородый мужчина лет пятидесяти, по виду – типичный норманн. Бутафорский шлем с золочеными рогами на его голове оповещал всех, что перед ними гость из‑за океана – депутат винландского альтинга, что по имперским меркам равнялось сенатору.
Яростно жестикулируя и бранясь, депутат указывал бледному служителю в морской фуражке на груду баулов и чемоданов. Верно, выговаривал за пропажу багажа.
Его жена, судя по черным волосам и бронзовой коже, происходившая из аборигенов Аунако, стояла рядом – спокойная и равнодушная к мелочам, как и подобает супруге великого вождя.
Крис чуть улыбнулся, заметив висевшую на груди бородача медаль величиной с кофейное блюдце – «За победу над Русью».
Вероятно, в молодости участвовал в Аляскинском конфликте из‑за спорного золотоносного района, когда полтора года отряды лыжников гоняли друг друга по тайге и тундре. Хотя та мелкая война и кончилась ничем и каждый остался при своем, но обе стороны поспешили объявить это великой победой и отчеканить соответствующие медали.