— А может, — не унимался Шеридан, — ваши лазутчики выглядели не так убедительно, как Франклин? Сегодня утром в Довингтоне он бросил в почтовый ящик Боза конверт с экземпляром своей книги и просьбой о встрече. Эта идея пришла в голову ему самому. Фрэнк написал Бозу, что хочет посвятить ему главу в своей новой книге. Это и есть наша приманка.
Слова полковника, похоже, ничуть не впечатлили Меланктон. Она безапелляционно произнесла:
— Боз на нее не клюнет!
На лицах Шеридана и Франклина появилось разочарование.
— От вас сейчас требуется только одно, — жестко сказала Меланктон. — Вы не должны больше вмешиваться в эту историю. Забудьте про нее. — Спецагент повернулась к начальнику полиции: — Шеридан, на вашем рабочем столе и так полно материалов расследований, сроки проведения которых уже прошли. Займитесь лучше ими. А вы, Франклин, возвращайтесь к своим студентам и больше их не покидайте. Мне пришлось подробно рассказать вам о проводимом нами расследовании только потому, что я знаю: полковник, потратив на свое расследование уже около двух месяцев, не откажется от него, даже если мы будем угрожать ему. Теперь же вам обоим известно, как тут обстоит дело. Дайте нам самим спокойно завершить свою работу. Боз отправил на тот свет семерых наших агентов… Поэтому разобраться с ним должны именно мы… Ваша задача теперь — хорошенько держать язык за зубами. Если вдруг вздумаете болтать, то наши методы вам известны… Я не из тех, кто станет мириться с нежелательными партнерами.
Меланктон снова сделала паузу. Но не успел Шеридан открыть рот, чтобы попытаться ей возразить, как у Фрэнка зазвонил мобильный телефон.
Прошло три дня с тех пор, как состоялся откровенный разговор Патриции Меланктон с Шериданом и Франклином.
Фрэнк плюхнулся в кресло. У него был усталый и встревоженный вид. Он посмотрел на часы: 14.15.
Через несколько минут ему предстояло провести послеобеденное занятие со студентами. Их уже собралось человек восемь: они заходили в класс и неторопливо занимали свои места. Две недели назад Франклин дал им тему, на которую начинающие писатели-романисты должны были написать от двух до двух с половиной тысяч слов. Сегодня настало время представить свои сочинения на суд преподавателя и товарищей-студентов. «Чтение вслух перед аудиторией» считалось самым неприятным тестом во всем курсе литературного творчества. Во время этой «пытки» количество студентов, присутствующих на занятии, было сокращено, чтобы тем самым уменьшить число насмешливых комментариев и язвительных вопросов. «Пытка» происходила на втором этаже в «павильоне Дойла». Франклин уже привык к этому домику: кое-какие доработки в интерьере и внешнем виде сделали его гораздо более привлекательным для проведения занятий, особенно в теплую погоду. Сегодня же погода была просто замечательная. Окна на втором этаже были распахнуты настежь, и молодой преподаватель — в виде исключения — разрешил студентам курить.
Франклин не без интереса проводил подобные занятия: они время от времени вызывали кое-какие изменения в его взглядах, что, в общем-то, происходило с ним не так уж часто. Слушая, как студенты читают вслух свои произведения, он гораздо реже смотрел на часы, чем обычно.
Атмосфера сегодняшнего занятия была шутливой, а комментарии аудитории — не особенно язвительными. Обычно занятия проходили совсем по-другому. Франклина всегда удивляло, какую уничтожающую критику мог извергнуть из себя писатель, когда речь заходила о его собрате по перу. Сколько таких вот занятий заканчивалось слезами и взаимными оскорблениями!
Несмотря на общее благожелательное настроение, Франклин, как только время занятия истекло, тут же с облегчением поднялся со своего кресла и вышел из класса. Обычно Фрэнк засиживался со студентами дольше, чем положено, но сегодня, не задержавшись ни на минуту, он просто молча покинул «павильон Дойла».
Студенты с самого начала занятия почувствовали, что преподаватель чем-то обеспокоен. Поспешный уход Франклина еще больше укрепил их в этом предположении и вызвал недоуменные вопросы.
Франклин, конечно же, не мог сказать своим подопечным, что причина его взволнованности заключается в том, что Бен Боз назначил ему встречу — всего через четыре дня…
Перед тем как вернуться домой, Франклин зашел в свой кабинет в замке, чтобы проверить, не пришли ли ему новые сообщения по электронной почте. Однако его почтовый ящик был пуст. После этого он направился в свой дом, стараясь не ввязываться в разговоры с преподавателями и студентами, которых встречал по дороге. Перед крыльцом его дома стояла черная машина. Автомобиль ФБР.
Фрэнк без колебаний открыл дверь и сел на заднее сиденье.
В автомобиле находились два сотрудника ФБР. Волею случая это были как раз те верзилы, которые набросились на него в Довингтоне на холме возле стены, огораживающей особняк Боза.
— Ну как ваше плечо? Не болит? — насмешливо спросил один из фэбээровцев.
Франклин ничего не ответил. Ему не нравились эти два типа. Они как бы являлись воплощением того отношения к нему, которое Фрэнк чувствовал со стороны всех подчиненных Патриции Меланктон: какому-то молокососу дали задание, вместо того чтобы поручить его опытному агенту ФБР! Он, этот сопляк, пойдет на встречу с убийцей! Для Фрэнка даже придумали насмешливое прозвище — «новобранец нашей мадам» (под мадам подразумевалась Патриция Меланктон).
Агент, сидевший на переднем пассажирском сиденье — именно он задал Франклину вопрос о его плече, — поморщился в ответ на молчание Фрэнка, а затем повернулся и протянул ему огромную черную папку. Эта тяжелая папка была настолько забита бумагами, что в нее вряд удалось бы запихнуть хотя бы еще один листок.
На ее корешке Франклин увидел аббревиатуру «ПС» — «Последнее слово». Именно так называлась операция ФБР, направленная на разоблачение Бена Боза. А еще этой аббревиатурой называлась бригада, возглавляемая Патрицией Меланктон.
— Благодарю, — с подчеркнутой вежливостью произнес Франклин.
Лежавшие в папке бумаги являлись дополнительными материалами для подготовки Франклина, которая длилась в течение уже трех дней. Фрэнку, как было приказано свыше, надлежало досконально изучить всю имеющуюся информацию о Бозе, прежде чем он пойдет на встречу с ним.
— Поосторожнее с этой папкой, понял? — высокомерно обронил все тот же агент. — У тебя есть надежное место, куда ее можно положить?
— Да, ее нужно хранить в надежном месте, — подтвердил второй агент, глядя на Франклина в зеркало заднего вида.
Фрэнк решительно кивнул.
— Ко мне почти никто не заходит, — сказал он. — Так что с вашей папкой ничего не случится.
Агент, развалившийся на месте пассажира, подмигнул своему коллеге и, ухмыльнувшись, спросил:
— Так уж никто и не заходит?
Сидевший за рулем верзила погладил ладонью тоненькую папку, лежавшую у него на коленях, и насмешливо вставил: