Народ, услышав, что есть свободные места, рванул с первого поезда и устремился к оврагу. Я засомневалась, но, глядя на других, тоже побежала. Овраг был очень глубокий. Края отвесные. Все в этом овраге копошатся, как муравьи.
Мне повезло. Я выбралась первой. И уже хотела побежать, но обернулась и увидела, что больше никто из оврага не может выбраться. Люди пытаются, но не могут удержаться и сваливаются вниз.
Я решила им помочь. Руки людей тянулись ко мне. Промелькнула мысль, что я не удержусь, и меня затащат в овраг. Но, к моему удивлению, я очень легко вытаскивала людей. Как только прикоснусь к ним, сразу подбрасываю их вверх. Они выпрыгивают из оврага и бегут на поезд. А я всё вытаскиваю людей из оврага. Уже скоро отправится другой поезд, а я всё занята. Но вот последний человек спасён, и я бегу к поезду. Успеваю в последнюю минуту запрыгнуть на подножку. Двери поезда закрылись, мы поехали.
И что же я вижу – вагон снова переполнен. Я с трудом удерживаюсь на ступеньках. Но люди в вагоне – другие. Люди те же – но их лица улыбающиеся, светящиеся. Они шутят.
Здесь мы видим прежнюю тему альтруизма, но она раскрывается уже совсем иначе. Теперь Альбина помогает людям не потому, что они этого просят, а по собственной внутренней потребности. Оказывая им помощь, она не особенно выигрывает во внешнем комфорте – в новом вагоне всё так же тесно, но общая атмосфера меняется, и ехать с окружающими становится уже куда приятнее. Этот сон даёт ключ к действию – помогая другим на Пути, ты улучшаешь и свою ситуацию тоже. Во сне имелся явный элемент абсурда – когда Альбина вытаскивала людей из оврага одним касанием, практически не прилагая к этому усилий. Можно рассматривать данный эпизод как указание на то, что, действуя в согласии с Волей Бога, ты можешь легко выполнить даже самую трудную работу; можно расценить по-другому – что Альбина уже стала или может стать сильнее во взаимодействии, в помощи людям. А можно и просто принять её странную силу как элемент абсурда, который вообще частенько проявляется в самых разных снах – как мистических, так и обычных.
Абсурд, свойственный снам вообще, регулярно присутствует и в мистических сновидениях. При этом довольно часто он несёт в себе дополнительное указание на суть послания, которое передаётся человеку. Иногда – это абсурдное поведение, вроде бесконечной сервировки стола в одном из первых снов Альбины или обмена хорошей квартиры на худшую. Иногда – это странная обстановка, в которой разворачивается действие, или присутствие неуместных существ (вроде тигров, лежащих в траве вокруг вашего дома) или предметов. Точно трактовать значение элементов абсурда, присутствующих в снах, удаётся не всегда, но обращать внимание на них нужно обязательно. Порой именно в них кроется ключ к разгадке содержания всего послания, пришедшего в сновидении, хотя, конечно, трактовка любого сна сильно зависит от его контекста в целом.
Люди, пытающиеся трактовать сны на основании трудов психоаналитиков, попадают в ловушку их очень специфического видения мира. У них, так или иначе, всё завязано на уме и его патологических, или не очень, проявлениях. Психоаналитики – Фрейд, Фромм, Юнг и прочие – создали некую особую реальность, причём каждый свою. Из понимания этой своей реальности они и трактуют сновидения, создавая собственную систему символов и значений вещей в снах. Если вы ищете в себе патологию – добро пожаловать в мир психоанализа, если же вам интересен истинный смыл ваших снов, то надо искать его самим.
Те, кто трактует сны по сонникам, вообще играют в странную игру, считая, что язык снов может иметь некое общее для всех значение. Другими словами, подразумевается, что есть некая общая реальность сновидений, в которой овца, приснившаяся горцу, и она же в сне французского аристократа будет иметь одно и то же значение. Если, конечно, очень долго читать сонники и пропитать их содержанием свой ум, то символика снов может приблизиться к тому, что в них пишут, – просто потому, что импульсы, возникающие в разных телах человека или приходящие к нему извне, будут облекаться в формы, выученные умом. Такое бывает редко, и потому толку от сонников для трактования снов практически нет никакого. Но для развлечения они вполне годятся.
Самому трактовать свои сны бывает сложно, и главная сложность заключается в том, что человек слишком отождествлён с переживаниями, полученными им во сне. Для него события сна слишком живые, а детали – яркие, и вычленить из всего этого общий смысл бывает довольно трудно. Есть один способ, который помогает взглянуть на свой сон со стороны. Он очень прост – нужно просто пересказать свой сон несколько раз и лучше – разным людям. В процессе пересказа вы начинаете смотреть на свой сон, и он перестаёт быть для вас объектом отождествления. Тогда вы можете увидеть общий контекст сна, а также некие связи между предметами и событиями, которых поначалу не заметили. Сны можно, конечно, и записывать, но пересказ лучше – потому что при написании, в отличие от разговора, формулирование идёт иначе, и часть внимания забирает текст, с которым тоже легко отождествиться, толком не успев разотождествиться с впечатлениями от сновидения.
Трактование снов – это и навык, и искусство одновременно. Лучше всего трактует сны тот, кто часто их видит и может получить опыт того, насколько часто его сны отражают текущую ситуацию или даже предсказывают будущее. Опыт осознания связи реальности и снов очень важен для правильного их понимания. В том, что касается мистических снов, – для правильного их трактования он просто необходим. Но если учесть, что у людей большая часть снов представляет собой шелуху из смеси разных впечатлений, то им получить положительный, полезный опыт связи снов с Высшей Реальностью бывает просто неоткуда.
Но вернёмся к сну Альбины про поезда. Она с ним никак не работала, потому что делать с ним было решительно нечего. Сны-подсказки, сны-ключи – не нуждаются в дополнительной работе с ними, хотя должны быть приняты к сведению и запомнены. Дело в том, что в определённый момент жизни воспоминание о каком-то сне может помочь в принятии решения и дать вектор действию. Так, во всяком случае, у нас бывало.
Следующий сон Альбины в её собственном пересказе я здесь приводить не стану, потому что он изобилует названиями населённых пунктов, которые ничего не скажут читателю. Суть его сводится к тому, что она едет на занятие группы, которое проходит в одном из посёлков, но едет абсурдным образом – сначала на машине, причём уезжая в два раза дальше, чем нужно, а потом возвращаясь в нужное место пешком. Поприсутствовав на занятии, она так же возвращается назад – сначала пешком, потом на машине. На этом сон заканчивается.
Здесь опять присутствует тема пути, теперь уже прямо связанная с её участием в группе, однако путь этот оказывается запутанным и непрямым. Город, до которого она доезжала на машине, возвращаясь из него в нужный посёлок пешком, был на тот момент связан с её внешней работой, и сон трактовался весьма однозначно. Либо усилия, связанные с внешней работой, либо беспокойство из-за неё являлись следующим препятствием для дальнейшего продвижения Альбины. Путь становился длинным и трудным – недаром на само занятие она добиралась пешком, а в город, где работала, – на машине. В любом случае её внутренние приоритеты на тот момент явно лежали в сфере внешней деятельности, на что и указывал данный сон. Характерно, что Альбина не сумела правильно «отработать» этот сон – как она ни старалась, добраться сразу в посёлок, где проходило занятие, визуализировать, что она приезжает туда на машине, ей так и не удалось. Увиденное во сне было сильнее её попыток, и изменить здесь она ничего не смогла. Вот вам ещё одно доказательство того, что сны, приходящие в мистических практиках, не столь уж просты, а их импульс имеет собственную силу, и взаимодействие с ним – не просто ещё одно упражнение в визуализации. Если бы у Альбины получилось пойти прямой дорогой, не совершая крюков и пеших путешествий, то, возможно, и положение её в Работе тоже изменилось бы. Но этого не произошло.