«У нас нет отдела внутренней безопасности, поскольку это чревато возникновением либо кастовости, либо клановости, либо, упаси боже, того и другого вместе. Наша система ближе к американской, построенной так, чтобы все стучали на всех. Драматизировать не нужно. Принцип самоочищения зарекомендовал себя наилучшим образом. Помните, что Служба — уникальный институт, совмещающий функции контрольного органа, силовой структуры и научно-исследовательского учреждения…»
Потом, кажется, в класс вошла Ася. Да, именно на этом месте, после сомнительного определения «научно-исследовательский». Олег не удивился: все воспоминания о школе так или иначе были связаны с девичьей старшиной. В тот раз она опять надела что-то невообразимое… белое? черное?… Нет, серое. Милицейскую форму с узкой юбкой и тонким бантиком на рубашке. Да, юбка и бантик. Это были первые элементы фактуры, сопоставленные памятью с той подвешенной в пустоте лекцией. Первые конкретные детали.
Дальше, словно проталины в снегу, возникли и другие. Иван Иванович со своим идиотским вопросом: «А если самые крутые опера сговорятся и создадут банду — кто их сможет победить?» Смех курсантов, инструктора и Прелести. Она же ему и ответила: «Для начала надо узнать, кто из операторов круче, а профессиональных конкурсов Служба не проводит». И снова смех…
Картинка стала прорисовываться и стремительно наполняться цветом. Спустя мгновение это уже был рядовой эпизод, каких за полгода на базе набрались сотни, а то и тысячи…
— Железки сюда давай, — сказал мужчина, не отводя от Олега станнера. — И будь благоразумен, май фрэнд.
Шорохов, аккуратно расстегивая пояс, еще раз оглядел незнакомца: затасканный коричневый плащик и вязаная шапка с ярко-красными «Fox» по кругу. Теперь Олег не сомневался: это он, тот самый опер, что выходил из «Крыши Мира». Он был старше, но не намного — лет тридцати, с осунувшимся лицом, острым носом и воспаленными от хронического недосыпа глазами. Если вымоет голову — станет блондином.
— Ты случайно не Лис?…
— Для тебя это скорее плохо, чем хорошо. Угораздило же дурака…
— Не за тех играешь. Ты даже не догадываешься, что здесь будет через час.
Лис принял тяжелый ремень и начал его неторопливо сворачивать — одной рукой.
— Даже не догадываюсь… — сокрушенно ответил он. — Ты в Службе давно, чучело зеленое?
— Не покупай, не купишь. Это секретная информация.
— Говорю же — придурок… Грабли можешь опустить. Шорохов повесил руки вдоль тела и выкрикнул:
— Дрозд!
Лис умиленно покачал головой. Олег ждал от него выстрела, но тот, видимо, считал себя специалистом недосягаемого уровня.
— Дро-о-озд!! — заорал Шорохов со всей мочи.
— Там двойные двери с обивкой, — спокойно сказал Лис. — В двух соседних квартирах никого нет, люди вернутся только к восьми. В третьей бабка глухая. А на другие этажи не надейся. Сам на подобные вопли часто открывал?
— Никогда… — признался Олег.
— Значит, Дрозд, говоришь?… Хм, оборзел Дроздяра. Решил, что ему все по плечу… Во сколько он к вам приперся?
— Куда это «к вам»? — осторожно спросил Шорохов.
— К Вениаминычу, куда! Ты хорош тормозить, а то зарядов десять как впорю — вот тебе понравится… В школе на тренингах больше двух не давали?
— Откуда ты про Лопатина знаешь?
— А ты сам-то откуда, стратег недоделанный?! Кого сейчас в Москве найдешь, кроме него? Эх, Вениаминыч… — Лис глубоко вздохнул и непонятно почему вдруг убрал станнер в пояс. — Маразм у него уже, что ли? Стареет, бродяга, совсем нюх потерял…
Разоружив Олега, человек в демисезонном плаще стал еще более дружелюбен. Он даже сунул руки в карманы — поступок, учитывая обстоятельства встречи, едва ли целесообразный. Чистой воды бравада. Лис демонстрировал, что не воспринимает Шорохова как серьезного противника, и, похоже, вообще никак не воспринимает. Это было обидно.
Олег невзначай сдвинулся с места. Теперь он легко достал бы Лиса ногой, а если тот позволит еще один шаг…
— Так во сколько к вам Дрозд пожаловал? — повторил Лис.
— Ночью. Часа, может, в два или в три… Выходит, это ты его в «запор» посадил?
— Куда-куда?…
— В «Запорожец». Красный, ушастый.
— Такие еще остались? Ну… да, наверно, я… Слушай, ты куришь?
Шорохов вытащил сигареты и прошел по площадке из угла в угол. Драться охота пропала. При нем затевалась какая-то фантасмагория с вывихнутой логикой, или точнее — классическая многоходовка.
«Вот о чем надо было лекции читать», — раздраженно подумал он. Однако такому их в школе не учили. Такому учить без толку.
— Погоди… — Олег заглянул в нишу, где его караулил Лис, и растерянно пожевал сигарету, — Ты ведь даже не знал, что это Дрозд. Тогда откуда все?…
— Тебя как зовут, пытливый?
— Шорох.
— Ясно. Шорох из отряда Лопатина… Хочешь стать таким же умным, как дядя Лис…
— Если получится, конечно, — съязвил Олег.
— У меня было достаточно информации: дата и место. Остальное — переменные.
— Чего?…
— Двоечник!.. И кого это Вениаминыч себе набрал?… Дрозд вам небось про свидание пел?
— Баба у него тут.
— Мне известно только о его свиданиях с мужиками… Но это его личный геморрой, меня не касается. Меня другое волнует: то, что он сюда приволок.
Шорохов подпер стенку и с интересом посмотрел на Лиса.
— Кило брюликов, — сказал тот.
— Килограмм?… Бриллиантов?!
— Искусственных. В две тысячи пятидесятом они стоят, как оконное стекло. Но у вас их примут за настоящие. Все камни крупные, идеального качества… Ясно, что идеального, зачем выращивать с дефектом? Здесь на них можно приобрести… допустим, «Майкрософт». Но это я к примеру. Предприятия будут куплены у нас, в России, В том числе один маленький, но очень перспективный банк.
— И что, магистраль такое выдержит? Ведь в будущем от этого вторжения все поменяется.
— Будущее и так меняется. На то оно и будущее. Шорохов болезненно сморщился и затоптал окурок.
Он уже убедился, что мелкие поправки в магистрали возможны, — значит, возможны и более существенные. У него появилось ощущение, что он пропустил несколько важных лекций, хотя прогуливать занятия было бы в высшей степени глупо. Он и не прогуливал. Кажется…
— Почему я должен тебе верить? — спросил он.
— Первая здравая мысль, Шорох. Действительно, почему?… А скажи-ка, май фрэнд, что случилось с Дроздом?
— По башке схлопотал…
— По башке?! — удивился Лис.
— По лбу.
— Великолепно!