– Да! – сделала страшные глаза Ксения. – Именно для этого я вас и позвала. Мне нужно много трупов!
– Ксюша, – флегматично произнес Нарцисс. – Не пережимай. Юмор у тебя всегда черный. А люди хотят поесть и выпить. Я, наверное, больше всех. И ты могла бы по-человечески объяснить, что этот отвар делается из чего-то хорошего с чем-то еще лучшим. Я его очень люблю, просто точно состав не знаю. Там корица, ваниль, гвоздика, все приятное, с этим вином сочетается, смысл не только в том, что вкусно. Просто становится легко и хорошо.
– А нельзя было то же самое в водку плеснуть? – мрачно проговорил электрик Дима.
– Ой, я тебя умоляю, Димыч, – застонала Ксения. – Ты так и будешь мне мозг проедать своей водкой? Ты алкаш, что ли? Нельзя. Не сексуется.
– Да я что, – дал задний ход Дима. – Плесните скорее. Так у вас от жажды помрешь, пока все будут байки про цианистый калий рассказывать.
Ксения склонилась над бокалами Веры и Виктора.
– Ну, вы-то люди нормальные. Вам понравится точно, – и она подмигнула Виктору.
– И что ты обо всем этом думаешь? – спросила у мужа Вера, когда хозяйка дома от них отошла.
– А чего тут думать. Без цирка не останемся, судя по всему. Слушай, положи мне вон тот большой кусок мяса. А то с этими приправами я чувствую, что все сейчас сметут. Когда станет, как парень сказал, хорошо и легко.
Елена выпила свой бокал залпом. Что-то она перенервничала с этой историей, в которую попал Арсений. Если бы было в ее воле: не разрешить туда ехать Владимиру! Арсений – это неприятность сам по себе, и она быстро не кончается. Но Владимир не стал бы ее слушать. Что как-то… раздражает. Вино с приправами оказалось очень вкусным. Она нашла взглядом Ксению, которая еще ходила между столами, и щелкнула пальцами, как официантке. Та усмехнулась, но подошла, наполнила еще один бокал.
– Понравилось? – довольно спросила она, плеснув пахучую жидкость из своего кувшина.
– Да. Спасибо.
– Может, допьете свой бокал, нальем еще, я заодно и вам добавлю? – обратилась Ксения к Андрею. Тот молча посмотрел на мать. – Не успела спросить, как вас зовут и кем вы приходитесь нашей королеве?
– Его зовут Андрей, – ответила Елена. – Это мой сын. Я в салоне вам говорила, что приеду именно с сыном. И ему достаточно. Еще раз спасибо.
Ксения отправилась дальше, теперь она поставила кувшин на голову и изобразила восточный танец. Про себя она тихо прокомментировала слова Елены насчет сына: «Нифигасе контроль!»
Еда и вино пользовались большим спросом, женщины-официантки меняли блюда. На столах появились пирожные, разрезанные тортики, фрукты, чашки с чаем и кофе по заказам. Ксения уже сидела рядом с Нарциссом.
– Не, ну ты посмотри на этого дятла, – кивнула она в сторону Димы. – Он зырит, у кого осталось вино в бутылках, и перетаскивает к себе!
– Оставь его в покое, – добродушно сказал Нарик. – Ты же хотела, чтобы всем было хорошо.
– Не так! Ты же знаешь, как всем должно быть хорошо.
– У каждого свое счастье, – философски произнес Нарик. – Ему будет хорошо, как всегда. Тебе что, жалко?
– Поголовье гостей… – пробормотала Ксения. – На одну голову меньше.
– Какая потеря, – усмехнулся Нарик. – Слушай, а мне еще налей, а? Если это не скажется на поголовье, конечно.
– С тобой не скажется. Ты – опытный боец.
– Черт, какой приятный комплимент. Особенно от тебя. Ты ведь знаешь толк, да?
– Знаю – не знаю… У женщины всегда все впереди. Слушай, какие красивые глаза у сына этой мегеры Елены… Вот они, напротив нас. Я так удивилась, что это ее сын. Думала, любовник, немного моложе. И вообще: какой интересный мужик. Спокойно! Вас, интересных, тут двое.
– Я не Отелло, ты же знаешь.
– Но ты Нарцисс.
– Это мой образ. А мужик необычный, действительно. Но, Ксюша, он очень странный. Такое впечатление, что он тут не в своей тарелке. И что он вообще, по жизни не в своей тарелке.
– Странный, – согласилась Ксения. – Я никогда не встречала странных людей. Как правило, люди мне понятны. Вот у Веры, той смешной, белокурой наивной куклы, тоже красивый муж. Но он ни в коем случае не странный. Просто мужик, обычный, классный и, скорее всего, до смерти скучный.
– Ты начала ревизию поголовья? – поинтересовался Нарик.
– А почему нет? Мое шоу. Давай съедим этот торт. Такой один, я знаю. Это сказка просто. Мне уже хорошо. А тебе?
– Мне тоже.
Нарик взял блюдо с небольшим шоколадным тортиком, порезанным на шесть кусков, придвинул две чистые тарелочки, положил себе и Ксюше по три ломтя.
– Тебе настолько хорошо? – уточнил он.
– Да. Но спешить не будем. Подождем, пока опустеют столы. Еда – конкурент любви.
– Ты так считаешь? Я не согласен. Она – помощник любви.
Он проглотил большой кусок торта, закатил глаза, изображая восторг.
– Вот оно, блаженство!
– Свинья, – спокойно отреагировала Ксения, – мне ты так никогда не говорил.
– Я просто не делился сокровенным, – спокойно ответил Нарцисс. – Но могу.
Он взял рукой другой косочек торта, но Ксюша в это время резко произнесла:
– Ложи взад!
Нарцисс одернул руку, недоуменно уставившись на девушку, но она уже громко хохотала.
– Ну, я тебя и купила. Это Зощенко. «Аристократка». Она там жрала пирожные в театральном буфете. Ты такой темный, Нарик? Ты книжек вообще не читал?
– Я был на спектакле по Зощенко, – ответил немного обиженно Нарцисс. – Меня часто приглашают и актеры, и режиссеры. И прекрасно помню эту сцену. Просто ты так рявкнула… Я медленно соображаю, ты же знаешь.
– Это хорошо, что медленно, – многозначительно посмотрела на него Ксения.
Владимиру так и не удалось уснуть. И Васька очень старался, придавив его голову и заполнив спальню колыбельным мурчанием. И от водки потеплело внутри, и немного успокоились нервы. Но не спалось. Он тихонько сдвинул Ваську, встал, подошел к компьютерному столу, включил настольную лампу, нашел на смартфоне последнее фото.
Да, номер их машины есть. Есть даже рука с перстнем и змеей по пальцу. Номер явно не московский. Но что это ему даст в случае чего? И в случае чего? Если вдруг его подставят с этим пистолетом. Если сюда явятся вымогать деньги. Это ведь как азбука для начальных классов: шантажистам и вымогателям не платят. Они всегда возвращаются. А найти Владимира не составит проблемы. У них есть его телефон, имя, фамилия. Подельник в погонах справится при всей своей тупости. Типы из машины или их дружки могут сюда явиться, когда Владимир будет на работе, когда дома только дети и жена. Или только дети. Так же легко узнать, где все они учатся. Конечно, о таких вещах не думают на воспаленную голову и ночью… Но то, что было азбукой, больше ею не является. Платить приходится всем. Потому что все знают, что будет хуже. И когда это может произойти – никому не ведомо. Эти отморозки могут забыть о нем: за ночь у них много приключений. А могут вспомнить, когда забудет он. Застанут врасплох. А дома не бывает больших сумм. У них в принципе нет больших сумм, никаких накоплений. Живут на то, что Владимир зарабатывает. Раньше оставалось на что-то – ремонт, мебель, сейчас – нет. Только на детей и еду.