Кстати, иногда можно встретить утверждение, что чуть ли не на второй день операции «Цитадель» на Воронежский фронт прибыли и немедленно были введены в бой стратегические резервы Ставки. А вот Центральный фронт все время обходился собственными силами. Это не так. Приняв на себя удар более мощной, чем Центральный фронт, вражеской группировки, Н. Ф. Ватутин более трех суток вплоть до второй половины дня 8 июля обходился собственными силами. Лишь с 14.00 8 июля был задействован переданный Ставкой 2‑й тк, а 10‑й тк перешел к активным действиям во второй половине дня 9 июля. Что же касается двух гвардейских армий, то они непосредственно вступили в бой: 5‑я гв. А лишь утром 11 июля, а 5‑я гв. ТА утром 12 июля. Таким образом, в наиболее тяжелый момент, когда противник вел наступление свежими силами, Н. Ф. Ватутин сумел удержать ситуацию под контролем собственными силами, с большим мастерством, используя все особенности оборонительной полосы и искусно маневрируя силами и средствами. Увы, но и они имели небезграничный запас прочности, ведь бороться приходилось не просто с противником, а с лучшей армией Европы. Повторюсь: первые пять суток операции общие потери войск Воронежского фронта, участвовавших в сдерживании 4‑й ТА, были не слишком высокие, как некоторые пытаются представить. Это видно [900] даже из приведенных данных в таблицах 29 и 30. Исключение составила лишь ситуация в 5‑й гв. Стк, но о ней уже говорилось выше.

Почему–то исследователи, пишущие о Курской битве, не обращают внимания на тот факт, что решение тактических задач 9 июля (не в самый знаменитый день битвы) далось войскам ГА «Юг» значительно большей ценой, чем в прежние дни. Особенно это очевидно, если посмотреть динамику убыли личного состава 4‑й ТА. Потери за этот день в двух ее корпусах достигли 1996 человек, в том числе убито и пропало без вести 383. За всю операцию «Цитадель» большие потери личного состава армия понесла лишь 5 июля, при прорыве главной оборонительной полосы Воронежского фронта.

Следует отдать должное командованию и всему личному составу 1‑й танковой. В этот день им удалось сделать почти невозможное. В тяжелейших условиях они достойно выдержали испытания и выполнили стоявшую перед ними главную задачу: врагу не только не удалось преодолеть их рубежи, но он был вынужден менять свои планы. В ходе этого беспримерного по напряжению и ожесточенности сражения на обояньском и прохоровском направлениях «катуковцы» продемонстрировали высокий боевой дух, стойкость и несгибаемую веру в победу над фашистскими захватчиками, а их командующий — талант и образец полководческого мастерства.

Впереди была еще целая неделя кровопролитных боев, но основное дело было сделано, кризис вражеского наступления к исходу 9 июля стал очевидным: замысел операции «Цитадель» полностью провалился, все соединения 4‑й ТА и ГА «Кемпф», понеся существенные потери, были блокированы на втором армейском оборонительном рубеже Воронежского фронта, а вера войск противника в победу подорвана. По докладам разведки 1‑й ТА, пленные сообщали: офицеры в 48‑м тк, чтобы подбодрить своих подчиненных, начали откровенно врать, говоря солдатам: «Эсэсовцы уже прорвались к Курску, и победа практически в руках вермахта». А тем временем командование ГА «Юг» под давлением объективных обстоятельств: высоких потерь и угрозы обоим растянутым флангам 4‑й ТА — развернуло оба корпуса своего ударного объединения на фланги, приступив к решению по сути лишь тактических задач. В этой связи уместно напомнить, что согласно плану «Цитадель» именно 9 июля войска ГА «Юг» и ГА «Центр» должны были соединиться в районе Курска и тем самым достичь поставленной Гитлером цели — окружить два советских фронта. Однако уже через пять дней наступления ситуация резко изменилась, и теперь над войсками Гота нависла вполне реальная угроза окружения. [901]

Список иллюстраций