Йарра ругнулся и, сжав связник, ушел на нос; спелый гранат, который он держал на ладони, полетел за борт.
Что нужно Его Сиятельству я так и не узнала — разобранные бумаги не помогли.
…а Сэли перестал со мной разговаривать.
К мысу Грифона корабли подошли поздним вечером, и граф сразу же велел готовиться к штурму. За пару часов до этого я успела увидеть, как флот разделился на две части — большая, с флагманом Йарры во главе, продолжила следовать курсом на последний оплот мятежников, а тридцать галер резерва затерялись среди островков. Еще я успела сосчитать солдат, дополнительно перешедших на галеас Сиятельства, рассмотреть крепость на острове — издали она казалась игрушечной, ойкнуть при виде вражеских парусов, а потом меня заперли.
Йарра, заметив, что я все еще на палубе, поймал меня за локоть, развернул и втолкнул в каюту.
— Лира, я прошу тебя, — сказал граф, крепко сжав мои плечи, — сиди здесь. Не пытайся выйти, поняла? И ничего не бойся, «Волк» защищен от пожаров. Мне пора, а ты будь умницей. — И повернул ключ в замке. Видимо, чтобы искушения быть неумницей не возникло.
Я пнула двери, и за стеной сразу же раздался голос Сэли:
— Я здесь, госпожа. Вы что-то хотите?
— Ничего. — Черта с два он меня выпустит. Да и… Однажды я уже ослушалась.
Хватит.
Вода, сыр, фрукты. Светящийся порошок черного мрамора в колбах часов — я гипнотизировала их взглядом, ведь если отвернуться, кажется, что время замирает. Малыш Литами, которого я с перепугу едва не зашибла табуреткой. Маленький целитель справедливо рассудил, что каюта Сиятельства — самое безопасное место на корабле, и спрятался под кроватью сразу после завтрака. И уснул. А во сне чихнул. А я чуть заикой не стала, когда из-под кровати донеслось смачное:
— А-апчхи!
А снаружи бой.
Я слышала крики и взрывы, рев огня, оглушительный треск, с которым падают мачты и проламываются палубы. Несколько раз тряхнуло — так бывает, когда шпирон насквозь пробивает борт корабля, превращая суда в поле боя. Топот, лязг оружия, отрывистый голос Йарры — живой, слава Светлым! — удар в крышу каюты и потекшее по ней пламя драконова огня. Потекшее и сразу опавшее — но сердце пропустило удар, а потом забилось где-то в горле.
Рени сидел в углу каюты и, закрыв глаза, зажав уши ладошками, молился духам Воды и Пустыни. По щекам маленького целителя текли слезы.
— Рени, — позвала я. — Рени, отойдите от стены!
Карлик меня не услышал.
Тогда я подхватила его под мышки и, вытащив из-за сундука, подтянула к центру комнаты, под стол. Вовремя — по обшивке забарабанили болты. Не пробили, конечно, но рисковать, надеясь, что по каюте не выстрелят из скорпиона, я не собиралась.
— Рени, у вас бинты есть? — встряхнула я лекаря.
— Ка-кие? — икнул он.
— Любые. Раненых нужно будет перевязывать. Иглы, нитки? Обеззараживающее? Опий? Вата? Инструменты? — перечисляла я, и взгляд Литами постепенно становился осмысленным.
— У меня… Да… Да, есть, — кивнул он и полез под кровать, вытащил оттуда свой сундучок.
— Приготовьте все необходимое, — велела я, и карлик, всхлипнув в последний раз, начал перепроверять лекарства.
Кто бы теперь меня успокоил…
Ненавижу неизвестность, она меня с ума сводит! Жив? Ранен? Цел?.. Чертов граф!.. Чертов Тимар! Чертов поводок! Я в бой хочу, а не под столом прятаться!..
В стену ударился еще один горшок с зажигательной смесью. Полетели щепки. Оттолкнув Рени, я опрокинула стол на бок, перекрывая щель, и заматерилась от испуга, когда в столешнице задрожал болт. Опять успела. Чертов карлик, да он прямо притягивает стрелы!
— Все в порядке, — улыбнулась я целителю. — Это я чтоб сквозняка не было.
Рени кивнул и снова зашептал что-то, перебирая порошки в полотняных мешочках.
Заскрипели жилы взводимых стрелометов, и рев нескольких десятков глоток отметил удачный залп. Топот, грохот, толчок — мы с Рени растянулись на полу — и мягкое движение назад: подводный таран «Волка» пробил корпус вражеского корабля и оставил судно тонуть.
— Зажигательными!
Живой… Живой — спасибо, Светлые! — сцепила я руки и спрятала ладони между колен.
Шум битвы постепенно стихал. Вспомнив рассказ Раду о плане штурма, я поняла, что сейчас мы огибаем остров, заходя в тыл Косты.
— Потушить огни! Тишина на корабле!
Приближение аномальной зоны я почувствовала издали. Волосы распушились, начали искрить и потрескивать. Меня затрясло, зубы выбили дробь. Нервы и жилы будто мотало на ворот. Сердце ухало, сбивалось с ритма, кровь из носа и ушей пачкала половицы. А потом начался звон — противный, комариный, он нарастал, нарастал, нарастал!.. Перекрывал собой все остальные звуки, резал барабанную перепонку, давил на глаза — изнутри, — и я завыла, втягивая голову в плечи. Захлебываясь слюной и слезами, сжалась в комок, потянула на себя одеяло, пытаясь отгородиться, — от звона дрожали стены, вибрировал пол, казалось, еще чуть-чуть, и корабль развалится, осыплется, оставив лишь остов, увенчанный носовой фигурой. И точно так же осыплюсь я, только вместо бревен каркаса будут сухо постукивать кости.
Я зажмурилась, вспоминая Тима, Уголька, пустыню и ее линялое небо цвета глаз Йарры, Наставника, барханы, песчанников… Вцепилась в точку равновесия, обняла сланцевый столб караванной тропы — чтобы не потеряться, чтобы помнить, кто я и где, чтоб не забыть себя, не отдаться Зову, так похожему на неестественный, мертвый шепот Леса.
Звон исчез, но собственное хриплое дыхание и стоны Рени я услышала только спустя несколько минут. Вытерла лицо рукавом, села. Попыталась встать и, плюнув, на четвереньках поползла к фляге с водой. Хороша бы я была сейчас на палубе… Райанская Волчица, Леди Война, лярвин дол. Позорище.
Сил не было даже на то, чтобы сменить насквозь мокрую от пота рубашку. Я кое-как напилась воды, напоила Рени, завернула нас в одеяло и улеглась на пол, прислушиваясь к топоту за стеной и тихим голосам десантирующихся солдат.
И снова томительное ожидание. Светящийся порошок черного мрамора в песочных часах, и повороты колб — один раз, второй. Пять часов штурма, почти восемь — боя. Рени уснул, прижавшись к моему боку; я завидую ему, но глаза начинает жечь, стоит опустить веки.
…у графа отличная кольчуга, он Искусник, ну что с ним может случиться?.. Правильно, ничего. И с ним, и с браслетом все будет хорошо. С браслетом, конечно, в первую очередь.
…вернется, никуда не денется. Принесут, в крайнем случае.
…тьфу, дура! — рассердилась я и села.
— Светлые, не слушайте меня, не слушайте, пожалуйста! Пусть он вернется, он хоть и гад, но что я… что мы с Тимом будем без него делать? Пожалуйста, Светлые, помогите ему… Данкан, защити! Проведи его сквозь бой, Анара! — жарко зашептала я, глядя на струйку черного мрамора, медленно наполняющего колбу песочных часов. Светящиеся пылинки в толще саванного камня были похожи на искры татуировки Его Сиятельства.