В одном из круизов – правда, это было не на «Ромео» и Лавроненко туда ходил стажером – он обалдел от типичных американских туристов. Средний заморский пассажир в том круизе весил полторы сотни кило, был чернокожим, жил на пособие, ругался со всеми и был всем недоволен.
Наша публика особо не выпендривалась. Само отплытие в круиз было для многих знаком приобщения к определенной группе, находящейся на одной из весьма высоких ступенек социальной лестницы. Осознав это, пассажиры начинали вести себя как гости закрытого модного клуба: ровное общение, доброжелательность, взаимный интерес. Некому завидовать, никому ничего не надо доказывать. В принципе почти в каждом пассажире круиза на первый план выходили именно его позитивные качества.
Этот позитив поддерживала услужливая и доброжелательная команда, внимательные офицеры. Да и он сам, капитан. Лавроненко и сегодня не отказал никому в возможности сфотографироваться. Его спина устала держать стойку «смирно».
Еще минут пятнадцать – и можно будет оставить гостей на попечение директора круиза. А самому переодеться и слегка расслабиться – конечно, не этой кислятиной, а заранее припасенным «Грин лейблом». Самый молодой сорт марки Джона Уокера пришелся капитану по вкусу с того момента, как он впервые попробовал этот великолепный скотч янтарного цвета с легким зеленым отливом. Ему нравился и его свежий аромат с нотками древесины и фруктов, и, конечно, насыщенный вкус.
Он осчастливил очередного любителя фотографироваться. В это время зазвонил мобильный телефон. Капитан взглянул на экран. Высветилась вторая симка. По этому номеру ему могли звонить члены семьи и друзья. Номер первой карты был рабочим, даже деньги на него бросала круизная компания. Если на звонок по служебной надобности Лавроненко еще мог не откликнуться и связаться позже, то вторую линию включал сразу.
– Это Сергей! – прозвучало в трубке.
Слышимость была хорошей, но капитан не узнал человека, звонившего ему.
Он выдержал паузу, давая абоненту возможность расшифроваться, но тот упорно повторял:
– Это Сергей! Сережа!
А фамилия у этого типа есть? Наконец-то до капитана дошло.
– Да, рад слышать. Ты меня прямо на маршруте достал!
Он действительно был рад слышать Сергея. Старые приятели давно не виделись. Чуваев пошел на службу в конкурирующую компанию. Они, оба люди дисциплинированные, понимали, что слишком частые встречи могут не понравиться их любимому начальству. Мало ли какие служебные секреты могли всплыть в разговоре под водочку и маринованные грибочки, весьма любимые обоими! Но Лавроненко следил за другом и отдавал ему должное. В «Альбатросе» парень из проверенной семьи быстро занял ключевое место.
– Ты из Москвы? – уточнил капитан.
Он вышел из боковой двери на палубу, чтобы шум, создаваемый гостями, не мешал разговаривать. Голос Сергея был напряженным. Это капитану не понравилось. Если друг и звонил ему в последние месяцы, то в основном для того, чтобы предложить вместе отметить какое-нибудь приятное событие. Ну, к примеру, выплату бонусов в компании. Или покупку нового авто. Но при таких звонках голос его звучал совсем по-иному.
– Я не в Москве, – напористо выдал Сергей. – Долго говорить не могу. Постарайся сразу понять. Тебе нельзя заходить в Неаполь. Этот город для тебя – запретная зона. Ты понимаешь меня? Оттуда тебе не выйти.
Лавроненко сразу все понял. Ему не нужны были детали. Этот город становился проклятием для многих капитанов. Если судно принадлежало компании, имевшей какие-либо проблемы, незакрытые обязательства, подвисшие выплаты, то именно в Неаполе на него могли обрушиться сразу все неприятности. Местные юристы славились как завзятые казуисты и крючкотворы. «Оттуда тебе не выйти». Это могло означать только одно.
– Все уже подготовлено. Я не хочу тебя видеть в ближайшие несколько дней, – заявил Сергей.
«Вот как шифруется! – подумал Лавроненко. – Не просто так фамилию свою не называет. Значит, сам он уже в Неаполе и не хочет меня там видеть. В принципе ситуация понятна».
– Ты не забыл историю с «Одессой»? Тебе не надо напоминать?
Еще бы он не помнил! История «Одессы» была кошмаром для всех моряков, тогда еще советских. Семипалубный круизный лайнер, флагман украинского пассажирского флота, тезка первого парохода, ходившего на Черном море, исправно работал, приносил неплохие денежки в твердой валюте. До тех пор, пока пароходство не рассорилось со швейцарской компанией «Планмарин» и немецкой фирмой «Ллойд верфь».
У швейцарцев уже был опыт «перетягивания каната» с Балтийским пароходством. Они разорили его на сорок пять миллионов долларов. А затем вошли во вкус и навалились на хохлов. По их иску «Одессу» арестовали прямо в том самом злосчастном неапольском порту и продержали там почти семь лет.
Подобной судьбы для «Ромео» Лавроненко совсем не хотелось.
– Я все понял. Начинаю думать.
Ничего лишнего он тоже говорить не стал. Кто еще мог слышать этот разговор в поздний вечерний час? На каких носителях останутся их слова? Кто будет потом прокручивать запись снова и снова? Черт его знает! Главное сказано. Он понял.
– Все должно быть аккуратно, – проговорил Сергей. – По естественным причинам. Это обязательно!
Да, понятно. Потом, в Москве, можно будет обстоятельно, не торопясь, разобраться во всех перипетиях этого темного дела, выяснить, кто, за что и почему собирается задержать «Ромео» в чужом порту. Этим будет заниматься уже не Лавроненко. Его задача в чем-то проще, а в чем-то сложнее. Он обязан найти причину, по которой теплоход «Ромео» не зайдет в Неаполитанский залив.
Лавроненко прекрасно понимал, чем этот звонок грозит Сергею. Почему тот связался с ним, он проанализирует позже. А сейчас надо просто сказать ему спасибо и дать возможность закончить разговор. Для его же безопасности.
– Я тебя хорошо понял, – отчеканил капитан. – Увидимся дома.
Дисплей телефона погас. А Лавроненко с сожалением подумал о том, что встречу с «Грин лейблом» придется отложить.
На девятый день плавания Светлана проснулась с ощущением, которое часто приходило в детстве. Наступающий день должен был состоять из чудес, как будто Всевышний обещал девушке праздник. Алины в каюте уже не было. Она поклонялась богу Солнца, с раннего утра заняла лучший лежак у бассейна и отправляла свой религиозный культ.
Светлана отбросила невесомое одеяло и подумала, что надо будет что-то в этом роде прикупить в Москве. Она приподняла ноги, вытянула их и сама ими залюбовалась. Черт возьми, совсем неплохо! Длинные, стройные, в меру загорелые. Кожа – так, проверим – практически бархатная. Живот плоский. Дикое корабельное обжорство пока на его форме не сказалось. Правда, налегала она на морепродукты, но и от сказочных десертов не могла отказаться. Все выше, выше и выше. Грудь торчком. Вот эти розовые маленькие соски он вчера…