Карл решительно прошел мимо двери с табличкой «Счетоводный отдел» и остановился у следующей двери с табличкой «Комната для персонала».
– Там на вахте спросишь Эдди, – сказал Карл, открывая мне дверь. – Он о тебе уже знает.
– Хорошо, – сказал я, заходя внутрь, и закрывая за собой дверь.
Как только дверь закрылась, я увидел, что нахожусь в просторном коридоре с кучей дверей, я прошел по нему и увидел старика сидящего за столиком.
– Вы Эдди? – спросил я, подходя к нему. – Меня к вам отправил Карл, я…
– Бил знаю, проходи, – проворчал он, сунув мне в руку какой-то ключ. – Твоя комната с номером десять.
Я взял ключ и, поблагодарив Эдди, отправился искать дверь своей комнаты. Долго идти мне не пришлось, уже через пару метров я нашел нужную дверь и, открыв ее ключом, вошел в комнату. Которая оказалась весьма уютной и даже чем-то напомнила мне ту, из которой я ушел еще утром. Очень устав от всего пережитого за день, я тут же рухнул на диван и мгновенно заснул.
Не знаю, сколько времени я проспал, но уже через пару часов меня разбудил громкий стук в дверь.
– Эй, парень пора идти, – услышал я через дверь голос Карла. – Надеюсь, ты хорошо отдохнул, потому, что нас ждет много работы.
Поднявшись с дивана, я почувствовал невероятную легкость, ощущение было такое, как будто я проспал часов двенадцать не меньше. Я подошел двери и, открыв ее, вышел в коридор, в котором меня уже ждал Карл.
– Выглядишь намного лучше, – сказал он, увидев меня. – Идем.
– Сколько я спал? – спросил я, идя за ним по коридору.
– Два часа, – ответил Карл. – Обычно спят не больше часа, но я решил, что тебе нужно хорошо отдохнуть после пережитого тобой потрясения.
– Не больше часа? – переспросил я, удивленно. – А ощущение как будто я спал целый день.
– Так и было, – с ухмылкой сказал Карл. – В этих комнатах один час равен восьми земным, так что ты проспал почти шестнадцать часов.
Мы подошли к двери с табличкой «Счетоводный отдел», и Карл со словами: – «Добро пожаловать в счетоводы». – Открыл ее и, пропустив меня вперед, зашел сам. Я зашел в большой зал, в котором повсюду стояли маленькие столики. За каждым, из которых сидел человек с кучей различных бумаг и вел записи, что-то постоянно бормоча себе под нос.
– Иди за мной, – сказал Карл, и решительно двинулся к другому концу зала.
Я не спеша последовал за ним, постоянно озираясь по сторонам, и глядя на снующих повсюду людей с большими папками в руках. Пройдя через весь зал, Карл остановился у большой белой двери.
– За этой дверью, – сказал он, повернувшись ко мне. – Находиться мир живых.
– Объясняю, как здесь все устроено, – продолжил он. – Существует три типа душ.
– Первые это те, кто попадает прямиком в пекло, это так называемые «плохие парни», убийцы, маньяки, насильники и так далее, – сказал Карл. – Вторые, это твердые середняки это те люди, которые при жизни заботились только о себе, и жили в свое удовольствие, не делая никому зла. Вроде бы да, они молодцы, они никому нечего плохого не сделали за всю свою жизнь, но дело все в том, что в этом месте смотрят и на хорошие поступки сделанные человеком при жизни. А раз они нечего такого не делали, значит, им придется дорабатывать и после смерти, чтобы избежать пекла за свой эгоизм.
– Их сюда приводят насильно и на землю не пускают, – немного погодя продолжил Карл. – Но есть и третий вид, это как раз те, кто должен был прямиком попасть рай, но по каким-то только им известным причинам туда не торопится. Вот их то мы и отправляем обратно на землю, давая новую жизнь и новую работу.
– Ты, мой друг, отправишься обратно в свой город, и будешь вести подсчет смертей, – сказал с ухмылкой Карл.
– Что буду вести? – спросил я в недоумении.
– Подсчет смертей, – повторил Карл. – Ты вернешься обратно и будешь вести записи обо всех смертях, произошедших в твоем городе в течение пятнадцати лет.
– Пятнадцати? – спросил я.
– Да, таков твой испытательный срок, – ответил Карл. – У тебя будет свой блокнот, в который ты будешь записывать дату, время и причину смерти. В этом блокноте составлены записи обо всех людях, живущих в твоем городе, и вот тут в правом углу идет отсчет отведенного им времени.
– Отведенного для чего? – спросил я.
– Для жизни конечно, – ответил Карл. – Каждому человеку отведено ровно столько, сколько он должен прожить, но иногда в силу каких-либо обстоятельств смерть наступает не по времени, так, кстати, произошло и с тобой, ты бы мог прожить до восьмидесяти, если бы не та авария.
– Вот именно для таких случаев нам и нужны часовые, – продолжил Карл. – Тебе всего лишь нужно будет заранее придти в указанное в этом блокноте место, и произвести запись о смерти, ну как справишься?
– Думаю да, – ответил я, принимая блокнот из его рук.
– Это хорошо, – кивнув, сказал Карл. – Так же тебе полагается носить часы, чтобы записывать верное время, и этот красный свисток, на случай если возникнут проблемы.
– Какие проблемы? – спросил я, взяв свисток в руки и внимательно его изучая.
– Разные, – ответил Карл, открывая дверь. – Может попасться бунтующий дух, или же живые будут мешаться у тебя под ногами.
– Ладно, не будем терять времени, – сказал Карл. – Видишь за дверью свет, заходи прямо в него, как устанешь, вернешься тем же путем, ну вперед!
Я первым вышел на улицу, Карл немного погодя последовал за мной, при этом плотно прикрыв за собой дверь, и заметив мой вопросительный взгляд, сказал: – «Мера предосторожности, мы же не хотим, чтобы души разбрелись по всему городу».
– Дом престарелых? – сказал я, спуская по ступенькам.
– Ну а что, по-моему, хорошая маскировка, – пожав плечами, ответил Карл. – Там на домофоне нажмешь цифру два, назовешь свое имя, и тебя пропустят. Все понятно?
Я, молча, кивнул и, убрав блокнот в карман пиджака, а часы и свисток рассовав по карманам брюк, не спеша двинулся в сторону своего дома. Размышляя о том, что еще пару дней назад так же ходил по этим улицам, не подозревая о том, что меня ждет.
– Вот она – жизнь, – думал я про себя. – Так близко, что можно ухватиться рукой за нее и больше не отпускать.
Эти узкие улочки, скрип колес об асфальт, спешащие неизвестно куда люди, все это было теперь так близко, и так бесконечно далеко от меня. Зайдя в дом, я поднялся на свой этаж и, остановившись у двери, замер на месте с восторгом разглядывая ее. Я просто стоял и смотрел на дверь своей квартиры, так, как никогда не смотрел раньше, на дерево, покрытое густым слоем краски, на пластиковую ручку в виде змеи, на замок уже несколько раз некогда сломанный. Очевидно, после смерти начинаешь, видит то, на что раньше у тебя, попросту, не хватало времени, но сейчас его в избытке и ты пытаешься насладиться каждым прожитым мгновением. Я схватил ручку и попытался открыть дверь, но она не поддалась.