- Сарказм тут неуместен, Виктор Алексеевич. Думаю, его смерть никак не связана с ночным происшествием. Это несчастный случай.
- Это убийство!
- Пусть так, - Островский устало махнул рукой. - В любом случае оно не имеет отношения к событиям трехдневной давности. Его убили за что-то другое. Мало ли? Например, порезвились хулиганы.
- Хулиганы? Не тот район, господин Островский, не тот!
- В наше время нельзя чувствовать себя в безопасности нигде.
- А как вы объясните факт, что в меня стреляли?
- Стреляли? - Островский удивленно поднял брови. - Когда?
- Вчера. Стреляли явно поверх головы, но именно в тот момент, когда я осматривал место ночного происшествия. Это, по-вашему, тоже ничего не значит?
- А, по-вашему, стрелял тоже я? Какое мне дело до ваших изысканий? Вы закончили работу, и ваши дальнейшие похождения меня не интересуют!
- Разрешите вам снова не поверить, господин Островский, - Виктор прищурился и погрозил клиенту пальцем. - Вы по-прежнему скрываете от меня гораздо больше, чем говорите.
- Вы знаете вполне достаточно, Виктор Алексеевич. Предлагаю на этом и остановиться. Если же вы все-таки намерены продолжить свое бесперспективное расследование, будьте любезны, избавьте меня от роли консультанта.
- Не консультанта, а подозреваемого, гражданин Островский. - Туманов понял, что проиграл этот раунд задолго до его начала, еще когда решил припереть клиента к стенке «сырыми» фактами и косвенными уликами, но отступать ему не хотелось.
«Поспешил! - Туманов чувствовал, что краснеет, но поделать ничего не мог. - Черт возьми, как же я так?! Первую версию надо было все-таки обмозговать наравне со второй. Но теперь-то куда пятиться? Стоит попятиться, и все пойдет прахом, отступление обернется паническим бегством, а самое громкое дело в практике превратится в самый позорный провал. Да еще скандал разразится. Куда после него возьмут, на какую работу или службу? Разве что участковым в Бирюлево. Дьявол, надо же было так обделаться! Сыщиком себя возомнил! Шерлоком Пуаро! Идиот!»
От глаз Островского смущение сыщика, конечно же, не ускользнуло. Он подался вперед и смерил Туманова торжествующим взглядом.
- В таком случае, предъявите мне официальное обвинение и арестуйте, - на губах у клиента заиграла ухмылка, - гражданин начальник.
- Этого я сделать пока не могу, но… - Туманов встал. - Подумайте, Всеволод Семенович, может быть, еще не поздно признаться?
- Довольно инсинуаций, - Островский тоже встал и теперь взглянул на сыщика, как на назойливую муху. - Не смею вас задерживать, господин Туманов…
…Едва сыщик вышел, Островский шумно выдохнул и помотал головой. Этот Туманов оказался одновременно и лучше, и хуже, чем о нем думали наниматели. Что такое особенное проглядели клиент и адвокат, принимая сыщика на работу - вопрос для долгого анализа с чашкой кофе в руке, а вот как с ним поступить - следовало решать немедленно. В противном случае дела могли пойти совсем уж непредсказуемо. Островский снял телефонную трубку и набрал номер Мартова.
- Этот сыщик наговорил черт знает чего, - после обмена приветствиями сказал Всеволод Семенович. - Представляешь, он заявил, что я битцевский маньяк!
- Забавно, - адвокат усмехнулся. - Надеюсь, это не так?
- Забавно ему! - Островский поморщился, словно от приступа зубной боли. - Ты только представь, каков гусь! За сутки нарыл столько улик и фактов, что я поначалу даже опешил, а потом едва не зааплодировал.
- И в чем проблема?
- Разве не ясно? Зачем мне сдался сыщик, который копает под меня самого?
- Не я предложил подключить к делу чужака, - спокойно ответил Мартов. - Все претензии к мастеру Чеснокову. Но дело поправимое. Гони этого сыщика в три шеи, и вся любовь.
- После всего, что он узнал, просто выгнать его не получится. Тут надо как-то иначе проблему решать.
- Ты думаешь, он много узнал? С его-то «выдающимися» способностями.
- Способности, как выясняется, все-таки есть, просто маловато опыта. Но в нашем случае опасно уже одно то, что он знает нас в лицо.
- Ну и что? - адвокат сдержал зевок. - Мы для него обычные богатые бездельники, ничего особенного он разнюхать не мог, расслабься, Сева.
Островский снял галстук и нервно прошелся по кабинету.
- Не-ет, он чего-то недоговаривает. Его обвинения - чистый блеф. Он хотел посмотреть, как я буду реагировать. Он знает что-то серьезное, но придерживает это, как козырь в рукаве.
- Тоже не проблема, - Мартов взял многозначительную паузу. - Если считаешь, что он все-таки способен на умственные подвиги, убери его.
- Все-то у тебя просто, Андрюша, как в детском задачнике! - Островский скомкал галстук, зашвырнул его подальше и плюхнулся на диван. - Убрать его - не выход. Вот если бы его как-нибудь убедить в нашей безобидности и использовать в поисках Хамелеона дальше, это было бы грамотно. Парень он неудобный, зато цепкий. Надо только правильно его обработать. Пока не знаю, чем, но помочь он бы мог существенно. Очень даже существенно, я нутром чую.
- Ой, что-то не нравится мне такая помощь, Сева. Столько проблем… и никакого результата, одна нерво-трепка. Нужна она, такой-то кровью?
- Чесноков решил, что нужна, - бригадир пожал плечами. - Ему виднее.
- А ты не думал, что мастер посоветовал привлечь к делу чужака, преследуя другие цели, прямо противоположные?
- Чесноков не хочет, чтобы мы поймали Хамелеона? - Островский усмехнулся. - Смелое предположение. Даже смелее, чем у этого сыщика. Зачем мастеру выгораживать врага? Желание смерти? Не замечал за ним.
- Люди с годами меняются, - Мартов заговорил осторожнее, тщательно подбирая слова. - Я ничего не утверждаю, Сева, пойми меня правильно, но даже мне, адвокату, посвященному практически во все цеховые дела и секреты, неизвестны мотивы, по которым Чесноков решил привлечь к делу такого бездарного чужака. Между нами, я предлагал включить в твою группу кого-нибудь из сотрудников «Эрик и K°», но мастер настоял на кандидатуре Туманова.
- Значит, у него имелись весомые резоны, - уверенно заявил Островский. - Юрий Михайлович верил Чеснокову, и я тоже ему верю. Поэтому Туманов останется в деле. К тому же, повторюсь, не такой он и бездарный. Больше притворяется.
- Тем более. А если он доберется до истинных мотивов нашего расследования, возьмется за другой конец ниточки и начнет раскручивать клубок в обратную сторону?
Островский раздраженно отмахнулся.
- Он будет работать вслепую, как и раньше.
- Будет ли? Насколько я понял, он тебе больше не доверяет, и вряд ли ты сумеешь его переубедить без серьезных аргументов.
- А я и не собираюсь его переубеждать, - Островский задумчиво потер подбородок. - У меня вдруг появилась одна занятная мысль. Пока не план, но все-таки. Он отыщет нам Хамелеона из чистого любопытства, нам придется лишь подтолкнуть его в нужном направлении и набраться терпения. Отыщет и пусть проваливает.