— Знаешь, мне все это неинтересно.

И стыдилась своей лжи. На самом деле ей ужасно хотелось узнать, что он написал…

И она начала учиться. Училась выводить буквы и читать. В этом ей помогал Пол Колин, старый поэт, живший на Нижних Ветвях.

Сомнений в собственных педагогических талантах у него не было, и очень скоро он спровадил ученицу, вручив ей следующее послание: «Если ты можешь прочитать эту записку, я тебе больше не нужен. Прощай».

Однако сейчас Элиза чувствовала себя неуверенно, спотыкалась на каждом слове. Ей понадобилось перечитать таинственное послание трижды, прежде чем она окончательно успокоилась и обрадовалась.

Оказывается, никто не пытается ее убить. Наоборот, ей хотят помочь. Тень наверху — посланец Нильса и Тоби!

Они стараются вызволить ее отсюда. А что если Тень?.. Элиза вдруг представила себе лицо Тоби…

И впервые за долгие годы взмолилась о помощи. Прошептала в тишине, на мгновение сбросив маску невозмутимости и суровости:

— Помоги мне. Скажи, что делать дальше.

Ей показалось, что хозяин Тени выслушал ее, а затем исчез.

Элиза рухнула на постель. Теперь она не одинока! И выполнит все, что ей прикажут. Без возражений.

Девушка невольно отдернула руку: матрас рядом с ее лицом был влажным. Она улыбнулась, догадавшись о причине таинственного исчезновения кинжала. Нынешний март выдался холодным, по ночам подмораживало. Ей прислали записку на острие сосульки, и в тепле ледяной кинжал растаял.

Между тем человек-тень притаился под мостками, пережидая, пока мимо шагали громогласные стражники. Потом неслышно проскользнул в Восточное Яйцо. Как только Лео Блю сбросил черный плащ и шагнул к свету, появился Арбайенн.

— Вы звали меня, господин?

Лео пристально посмотрел в глаза советнику и произнес:

— Возможно, вы были правы.

— В чем именно?

— Насчет Нильса Амена. Ему нельзя доверять.

Арбайенн схватился за рукоять меча.

— Поверьте, господин, это меня совсем не радует. Я бы предпочел ошибиться.

Теперь Лео Блю во всем убедился сам. Всю зиму он слушал, как Нильс делал Элизе какие-то таинственные намеки, но прямых доказательств его вины добыть не мог.

Лео размышлял несколько месяцев и наконец придумал план: подкрасться к Элизе в виде Тени, выдать себя за друга Нильса и посмотреть, что из этого выйдет. Если Элиза попросит у Тени помощи, значит, Нильс подослан врагами.

— В следующий раз, когда Нильс Амен к нам пожалует, живым его не выпускать, — приказал Лео с лихорадочным блеском в глазах.

Арбайенн поклонился и вышел.

Мая сказала: «До скорой встречи», — и сердце Нильса радостно запело. Бедняга Нильс! Он беспечно возвращался домой, не ведая, что приговорен к смерти и противниками, и союзниками.

16
Невеста была в зеленом

— Снаружи вас дожидается посетитель. Он пришел с дочерью и хочет с вами поговорить.

Арбайенн понимал, что сейчас не время докучать Лео Блю беседами. Но и важного гостя, близкого друга Джо Мича, тоже не стоило выводить из терпения.

— Гоните их в шею! — крикнул Лео.

— Это один из помощников Великого Свечника, близкий друг Джо Мича. Его лучше выслушать.

— Что ему нужно?

— Он хочет предложить вам свою помощь.

— Предложить помощь? Мне?

Лео беззвучно рассмеялся. Он лежал в гамаке в полнейшей темноте. Третий день не выходил из Восточного Яйца. Разоблачение Нильса Амена приводило его в отчаяние и ярость. Ведь он доверился Нильсу! Даже время от времени позволял ему видеть Элизу! А тот обвел его вокруг пальца!

— Сейчас я их позову, — осмелился наконец прервать его размышления Арбайенн. — Постараюсь объяснить, что вы очень заняты и не сможете уделить им много времени.

Лео Блю ничего не ответил. Молчание — знак согласия. Он снова погрузился в мрачные мысли.

Вскоре в Восточном Яйце в сопровождении Арбайенна появились две весьма необычные фигуры.

Отец, толстяк в старомодной блузе с жабо, обтирал пот с круглого лица огромным носовым платком в горошек. По столь торжественному случаю он густо намазал иссиня-черные волосы мушиным салом, зачесал их назад и надел белые лаковые ботинки. Сразу было видно: он из тех, кто занялся разведением светляков и стремительно разбогател — жители Вершины нуждались в ярком освещении.

На девушку рядом с ним больно было смотреть. Отец блестел и лоснился, а у дочери взгляд безнадежно потух. Вместо живого четырнадцатилетнего подростка перед Лео предстала вялая кукла в бантах, рюшах и кружевах. Ее лицо ровным счетом ничего не выражало. Ни чувства, ни мысли.

— Дорогой мой! — жизнерадостно прогремел гость, обращаясь к сгустку мрака, где скрывался Лео. — Я пришел сообщить вам приятное известие.

Лео Блю мгновенно поднялся и сел. В последнее время ему не хватало хороших вестей.

— Простите, что вмешиваюсь не в свое дело, — продолжал громыхать толстяк в белых ботинках, — однако ходят упорные слухи, будто у вас в личной жизни не все гладко.

От неожиданности и возмущения Лео едва не вывалился из гамака. Об этом с ним не смел заговаривать никто и ни при каких обстоятельствах!

— Дорогой господин Блю, я здесь, чтобы избавить вас раз и навсегда от всех тревог и разочарований.

Лео с трудом сдерживался, чтобы не наброситься на этого круглого дурака и не придушить его.

— Прислушайтесь к моему совету и завтра же станете женатым человеком. Ведь сейчас вы в глупейшем положении. Вы стали всеобщим посмешищем…

Лео аж подбросило из гамака!

— А выход прост, — как ни в чем не бывало продолжал громыхать гость, — и я охотно укажу его вам…

Арбайенн, стоя в дверях, внимательно слушал. Он знал, что подобный разговор ничем хорошим не закончится. Тем более что в глазах Лео уже загорелся недобрый огонек.

— Ваше спасение перед вами! — провозгласил толстяк. — Женитесь на моей дочери Берник.

Да-да, перед Лео предстала незабвенная, несравненная Берник. Бедняжка попыталась сделать реверанс, но зацепилась пяткой правой ноги за носок левой и рухнула на пол, даже не вскрикнув. Гуз Альзан бросился к дочери.

— Берничка, деточка…

Он ухватил ее за шиворот, попытался приподнять, но она падала снова и снова. Со стороны казалось, будто толстяк подметает пол метелкой из перьев.