К исходу седьмых суток противник сумел блокировать орбитальную платформу и приступил к высокоточной бомбардировке луны Нопалцина. Но уже через полчаса получил ещё одно подкрепление, неожиданно прекратил боевые действия и выслал к Нопалцину парламентёров. Оказалось, что, пока конкуренты громили Стальной дивизион, другие конкуренты воспользовались ситуацией и атаковали их базу. В отсутствие основных сил база пала и была захвачена врагом. Нескольким боевым кораблям удалось покинуть солнечную систему и прибыть сюда. Отныне их база принадлежит противнику, противостоять которому нет ни сил, ни средств. Поэтому они приносят Стальному дивизиону свои извинения и хотели бы войти в его ряды всем своим составом. Потому что у Нопалцина хотя бы есть эта самая орбитальная платформа, подавить которую так и не удалось. Это хоть какой-то шанс выжить, потому что данное нападение на базу Стального дивизиона явилось первым, но вряд ли последним.
По сути разгромленный, Нопалцин отказываться не стал. Вчерашних врагов, ставших без пяти минут сослуживцами, по-прежнему было раз в пять больше, чем уцелевших наёмников Стального дивизиона, и потому никто не стал возражать. Боевые действия были прекращены, слияние официально подтверждено, и обе стороны улеглись спать прямо в кабинах боевых машин. На следующий день началось восстановление разрушенной базы, благо гражданского персонала, попрятавшегося в бункерах, хватало. Новоиспечённые сослуживцы с горя перепились в дугу, но ожидаемых пьяных драк не последовало. Вместо этого разные люди начали тихо кучковаться по углам и шептаться друг с другом, замолкая при приближении кого-то, не относящегося к ним. В чём дело, выяснилось через сутки после выплаты очередного жалованья, когда после отлёта гражданского грузовика, доставившего на базу ремонтные материалы, Стальной дивизион не досчитался двух десятков наёмников и нескольких контейнеров с ценным оборудованием.
Нопалцин усилил внутренний контроль, и случаев воровства больше не происходило, однако наёмники продолжали бежать тайком. Почему тайком, Куохтли понимал. Они прибудут на планеты какой-нибудь цивилизации и предъявят документы, что состоят на службе в лицензированной компании. От них отвяжутся на какое-то время, за которое они попытаются как-нибудь скрыться. Нопалцин, конечно же, послал уведомления о дезертирах на ближайшие обитаемые планеты, но никто ведь не знает, куда отправились беглецы и что произойдёт раньше: на транзитную планету придёт уведомление или они успеют сменить транспорт и документы.
С каждым днём настроения в дивизионе становились всё более мрачными. Все ждали нового нападения и ломали головы, куда бы податься, пока не поздно. Несколько десятков наёмников уволились официально и полетели вступать в общегалактический флот, прельстившись высоким жалованьем в противовес ужасающим перспективам дивизиона. Нопалцин ещё пытался барахтаться, всячески оттягивая роковой час: восстанавливал базу, пустил всю взрывчатку на изготовление фугасов и закладку минных полей, его люди вбрасывали в сеть информацию о сокрушительной и лёгкой победе Стального дивизиона при отражении атаки на базу, причем, согласно их данным, у Нопалцина не одна, а целых три орбитальных артиллерийских платформы, и тому подобное. Но до пришествия Эмиссаров за общегалактическим флотом оставалось ещё десять месяцев, а это в сложившейся ситуации безумно долго.
Вскоре случилось страшное: жены Нопалцина сообщили полковнику, что их юридическая фирма получила официальное письмо от материнской цивилизации. В котором полковнику было предложено продать Стальной дивизион за бесценок в обмен на снятие каких бы то ни было обвинений и непредъявление новых. Всем его наёмникам гарантировались хорошо оплачиваемые должности в составе общегалактического флота. На раздумья давали месяц. Что будет в случае отказа, в письме не говорилось, но догадаться было нетрудно. Косвенным намёком на это стало полное прекращение космических сообщений с базой. Гражданские компании перестали браться за перевозки в интересах Стального дивизиона, и Нопалцину пришлось гонять за провиантом собственные грузовики. Предназначенные для космической переброски боевых подразделений, эти транспортные монстры обходились недёшево, а тут ещё кто-то сказал, что деньги у Нопалцина заканчиваются и он, чтобы не остаться нищим, через месяц примет предложение правительства. В дивизионе вспыхнула молчаливая паника, выразившаяся в повальном пьянстве и второй волне тайных побегов.
На фоне всеобщего уныния и декаданса Нопалцин получил от жён срочный вызов на некие конфиденциальные переговоры с заказчиком, пожелавшим не афишировать сделку. Все решили, что полковник полетел сливать дивизион правительству материнской цивилизации, и на неделю база едва не погрузилась в анархию. Тим-лидерам даже пришлось пристрелить нескольких особо разбушевавшихся персон, чтобы сохранить хотя бы подобие дисциплины. А потом произошло то, чего никто не ожидал. Полковник Нопалцин вернулся с контейнером денег. Все получили двойное жалованье и премию «за лояльность». И приказ готовить дивизион к убытию в другую галактику на выполнение долгосрочного контракта сроком до трех лет. Оплата стандартная, но никто даже не пикнул – ТРИ ГОДА! Читай: на два года больше, чем осталось до отправления общегалактического флота. То есть возвращение состоится тогда, когда в Галактике Теутио Тик’Аль улягутся все страсти. Пушечное мясо давно уйдёт на священную войну, и наёмники снова будут в цене. И рынок наёмнических услуг ещё не успеет перегреться, то есть появляется возможность занять в этом бизнесе топовую нишу. Ну или по крайней мере почти топовую.
Дивизион всколыхнуло так, что на приливе энтузиазма вчерашние враги стали почти друзьями и вместе впахивали ради подготовки к миссии. Нопалцин объявил режим строжайшей секретности, чтобы не пронюхали спецслужбы, и впервые на памяти Куохтли данный режим ревностно соблюдал каждый. Дивизион подготовили к переброске в рекордные сроки, за две недели. Всё, что только можно было сдвинуть с места, погрузили на транспортники, базу законсервировали и заминировали, орбитальную артиллерийскую платформу перевели в автоматический режим. В назначенный час дивизионный конвой рассчитал прыжок в некую точку посреди мёртвого космоса меж двух захолустных необитаемых солнечных систем и ушёл в прыжок.
Кристалл Связи принял входящий поток энергии, и Алиса отвлеклась от работы. Калибровка силовой установки только что отстроенного её кастой небольшого грузового судна была почти завершена, оставалось лишь плавно остудить раскалённый до жидкого состояния Кристалл, дабы навсегда зафиксировать сделанные настройки. С этим она справится быстро, малоразмерные грузовики не требуют для себя крупных Кристаллов, и стиснутый со всех сторон силовыми полями расплав затвердеет быстро. На снижение температуры с десяти тысяч градусов до комнатной уйдёт четыреста восемьдесят мгновений, оптимальная скорость охлаждения для кристаллического компаунда данного типа. Быстрее нельзя – атомарную структуру может повести, и весь Кристалл придётся изготавливать заново. Медленнее тоже нежелательно, чрезмерно длительное пребывание в состоянии высокой температуры может удлинить межмолекулярные связи, и время отклика на резонанс у получившегося Кристалла возрастёт на несколько десятитысячных сига. Для силовой установки это очень много, пусть даже это всего лишь небольшой грузовик диаметром немногим больше двухсот тринадцати метров. Жаль, но крупных судов каста Мастеров Арктиды не строит уже лет пять. С тех пор как расселение Арктиды стало приоритетной задачей, тут всё больше в ходу малоразмерный транспорт. Алиса убедилась, что её личный поток надёжно взаимодействует с Кристаллами Охлаждения и Формовки, и ответила на вызов.