В этой главе рассказывается о подобных перспективах и устанавливаются границы, в рамках которых наука на данном этапе своего развития способна объяснить связь между йогой и вдохновением.
Зачастую потенциальная взаимосвязь йоги и творческой деятельности лежит на виду. К примеру, Карл Юнг обращался к этой практике в один из самых тревожных и в то же время плодотворных периодов своей жизни – задолго до того, как выступил с предупреждением об опасностях энергии кундалини.
Швейцарский психиатр (1875–1961) и отец психоанализа обратился к йоге на относительно раннем этапе своей карьеры. Он пережил два кризиса. Первый был личным. Когда Юнгу было чуть больше 30 лет, он в рамках своих исследований попытался проанализировать и собственное сознание, что привело к жестокой внутренней борьбе. В результате он стал страдать галлюцинациями, которые доводили его до судорог, ему часто приходилось держаться за предметы обстановки, чтобы не упасть. Историю своего «столкновения с подсознанием» он записал в тайном дневнике в переплете из красной кожи. Дневник был опубликован в 2009 году [16] . Считается, что эти записи положили начало юнгианскому методу.
Другим кризисом стала Первая мировая война. Бушевавшая за пределами родной страны психоаналитика, сохранявшей нейтралитет Швейцарии, война потрясла основы старой Европы. Юнг ощущал странную связь между внутренним и внешним конфликтами. В интересах науки он использовал эту связь, чтобы довести себя, как он писал, до грани безумия. «Я часто был так взвинчен, – вспоминал он, – что мне приходилось выполнять определенные упражнения из йоги, чтобы сдержать эмоции». Он практиковал в меру. «Я делал эти упражнения, пока не успокаивался достаточно, чтобы возобновить работу с подсознанием».
Еще одним примером очевидной взаимосвязи между йогой и творческой деятельностью является случай Леопольда Стоковского (1882–1977), дирижера, сформировавшего собственную свободную манеру руководства оркестром – он отказался от традиционной палочки, предпочитая дирижировать руками. Его часто вспоминают в связи с диснеевским фильмом «Фантазия», где он сыграл главную роль как дирижер Филадельфийского оркестра.
В начале карьеры Стоковский серьезно увлекся оздоровительными практиками и начал выполнять строгую программу, включавшую занятия йогой, медитацией и суровые ограничения в еде и питье. По свидетельствам очевидцев, он умел полностью расслабляться, когда это было необходимо, и после 6 часов сна работать без перерыва 18 часов. Перед каждым концертом он медитировал, чтобы очистить ум.
Стоковский также был известным дамским угодником. В 1930-е годы он и актриса Грета Гарбо (1905–1990) обнаружили, что вместе могут, как говорится, творить прекрасную музыку; они поехали в Италию и в старинном городе Равелло арендовали виллу с видом на Средиземное море. Там он стал обучать ее йоге.
Актриса всерьез взялась за изучение дисциплины и впоследствии занималась у Индры Деви, прославившейся как первый «звездный» инструктор йоги. Гарбо стала таким преданным адептом практики, что не только рассказала о ней друзьям и знакомым, но и сама начала «играть» в преподавателя. Гейлорд Хаузер, фитнес-гуру тех дней, который давал актрисе рекомендации по питанию, вспоминал, как Гарбо учила его делать стойку на голове. Он обнаружил, что эта асана действует омолаживающе. Но также узнал, что при ее выполнении можно повредить шею. Впоследствии он отказался от стойки на голове и заменил ее расслабляющей позой на наклонной доске, где голова находилась ниже стоп. «Так можно ощутить все преимущества, – заявлял он, – не рискуя получить травму».
Стоковский оказался не единственным классическим музыкантом, использовавшим йогу для стимуляции творческой активности. Иегуди Менухин (1916–1999) был известным скрипачом и дирижером. Во время Второй мировой войны этот уроженец Нью-Йорка сотни раз выступал перед войсками союзников, а когда солдаты освободили узников немецких концлагерей, играл для тех, кому удалось выжить. Многие из них были похожи на скелеты, обтянутые кожей. В 1947 году в качестве акта примирения он отправился в Берлин и стал первым еврейским музыкантом, выступившим в Германии после холокоста.
В этот период у Менухина начались проблемы со здоровьем – сказались тяготы войны и годы напряженных репетиций. К началу 1950-х годов он стал жаловаться на боли, напряжение, глубокую усталость, невозможность отдохнуть. Это влияло и на творчество.
Затем в 1952 году, находясь в Индии, он познакомился с Айенгаром. Тот научил его расслабляться в шавасане – позе трупа. Музыкант тут же погрузился в глубокий сон. Последующие уроки йоги подарили Менухину чувство глубокого обновления, он стал лучше играть на скрипке. Так Менухин стал адептом йоги. В 1954 году он подарил Айенгару часы «Омега» с гравировкой на обороте: «Моему лучшему учителю по игре на скрипке». Вскоре музыкант представил Айенгара британской, французской и швейцарской аудитории. Именно благодаря Менухину никому не известный йог стал мировой знаменитостью.
В 1965 году, когда вышла книга «Прояснение йоги», Менухин написал к ней предисловие, в котором отразились его бесконечная благодарность и любовь. Звезда классической музыки превозносил йогу за то, что та позволяет нам по-новому взглянуть «на собственное тело, наш главный инструмент», и учит достигать «максимальной созвучности и гармонии». Видевший войну своими глазами, он рекомендовал йогу как путь к добродетели.
«А какова альтернатива? – вопрошал он. – Нравственные извращенцы, осуждающие порядок вещей, моральные калеки, критикующие тех, кто прям душой, деспоты, погрязшие в высокомерии, люди, вымещающие собственное разочарование на других и являющие собой трагическое зрелище». По природе своей, заключал Менухин, йога культивирует в людях уважение к жизни, правдивость и терпение. Он считал, что эта практика способна сделать мир более цивилизованным, о чем свидетельствуют «спокойное дыхание, безмятежность ума и твердость воли», характерные для ее адептов.
Что касается более современных исполнителей, хвалебные отзывы о йоге можно услышать от Стинга – рок-звезды, который играет не только на гитаре, но и на лютне. В своем интервью он рассказал, что занятия йогой способствуют возникновению состояния внутренней тишины, в котором музыка приходит к нему словно из другого измерения. «Не думаю, что это я пишу песни. Я всего лишь проводник, – признался он. – Йога – еще один способ инициировать тот же процесс».Что именно вдохновляло таких творческих людей, как Стинг и Менухин, Стоковский и Гарбо, а также Юнга и других мыслителей? В какой степени йога повлияла на их карьеру? К сожалению, нам этого уже не узнать. Однако, учитывая, какой глубокий отклик находит йога не только у известных личностей, но и у множества обычных практикующих, определенные выводы сделать можно. В последние годы появилось новое направление, в котором йога используется как источник вдохновения. «Йога как муза» – этой теме посвящены мастер-классы, семинары, путешествия, книги и журнальные статьи; есть даже тренеры и консультанты в данной области. Все большее распространение этого направления свидетельствует о том, что йога действительно может пробудить творческое начало.
«Йога не сделает писательский труд легким занятием, – говорит Джефф Дэвис, преподаватель, – потому что создать книгу непросто. Зато она помогает тысячам авторов облегчить и структурировать творческий процесс, им больше не придется ждать случайного всплеска вдохновения, зависеть от настроения и энергетических перепадов».