– Ясно. «Колыбель» – мой провайдер. – Андрей покачал головой и снова выпил.
– Я тоже обращаюсь к нашему процессору, но мне для этого нужен терминал.
– А у меня, значит, мозги сами по себе коннектятся…
– Все симбиотические системы связаны с кораблем. Мы отслеживаем перемещения агентов, состояние их здоровья и кое-что еще. Благодаря этому мы и узнали о вашей гибели. Но все контакты, кроме вашего, – односторонние. Агент не может вызвать корабль. По крайней мере, он не может этого сделать без терминала. Если не принимать в расчет ваш способ связи с Сетью…
– Если забыть о том, что я напичкан симбионтами, – перебил Андрей, – которые мнят себя умнее природы, то выходит, что эту водку и эти оливки я заказал, как заказывают пиццу по телефону?
– У вас возникло желание. Вероятно, этого оказалось достаточно. Симбионты самостоятельно его интерпретировали, вышли в единую Сеть и отыскали путь к локальной сети «Адмирала Мельника». Итогом явился… да, обычный заказ, который поступил к стюарду. Вы могли бы это сделать и сами, если бы воспользовались терминалом, – Ксена указала на металлическую угловую панель с кодовым замком. – Таким же образом стюард получал и предыдущие ваши заказы. – Она завершила плавное движение, и ладонь остановилась над стопок тарелок.
– И-и-и… – Андрей вновь налил водки. – И камеры с микрофонами – тоже я выключил?
– Поэтому никто не пожелал к вам войти. – Ксена мученически посмотрела в потолок и взяла рюмку.
– Гм, а вы вот решились… Как вы думаете, симбионты и впредь будут предугадывать мои желания? И до какой же степени? Мне жутко любопытно. Вернее… просто – жутко.
– Судя по тому, что они вернули вам даже татуировку… Нет, я сначала выпью, раз вы настаиваете.
– Это приказ, – осклабился Андрей. – И закусывайте. Оливки тут не хуже водки.
– Кстати, принимать алкоголь вам теперь тоже не обязательно. Достаточно захотеть, и симбионты затуманят вам рассудок, расстроят координацию движений, а если будет особое пожелание, то обеспечат и похмелье.
– Нет, пьянеть я как раз не собираюсь. Это всего лишь ритуал. Так проще.
Ксена понимающе закивала.
– Ваши симбионты, – напомнила она. – Граница – вот о ней я и говорила. Найти предел возможностей вашей системы и соотнести его с природными возможностями человека – это и есть главная задача наших будущих исследований. Симбионты не столько спасали ваш организм, сколько создавали его заново. Они многое в нем изменили, и теперь они соучаствуют в вашей жизнедеятельности на равных с вами правах. Симбионты больше не слуги, они ваши партнеры или компаньоны.
– Обалденная у меня компания…
– Хорошо это или плохо – не мне судить. Но как бы вы к себе не относились, это реальность. По крайней мере, вы живы. И ваш опыт имеет огромное значение.
– Прикладное, – угадал он. – Собираетесь выводить расу сверхлюдей?
– Сверхгадов, если уж на то пошло, – равнодушно ответила Ксена. – Ваша пластичность потрясает. Ваши адаптивные ресурсы должны быть неисчерпаемы. А где адаптация, там и освоение планет с некомфортными условиями. Мы ведь до сих пор заперты в узких рамках по температуре, атмосферному составу, радиационному фону и тысяче других причуд природы.
– Ага, – вякнул Андрей. – Да здравствует человек морозоустойчивый, не нуждающийся в кислороде, пьющий вместо воды щелочные растворы! – Он уверенно поднял графин и наполнил рюмки. – Ну и уродуйтесь. По мне, вы как есть гады, так гадами и останетесь. Хоть с чешуей, хоть четырьмя ногами.
«Яйценесущие, перепончатые, жопокрылые, – вспомнил он слова бармена. – А внутри сопли. Сопли вместо души».
– Верно, верно сказано, – пробормотал Андрей.
– Вы о чем это? – не поняла Ксена.
– Не слушайте, – отмахнулся он. – Вокс попули и всякая такая ахинея.
Три небольших рюмки произвели на него неожиданный эффект. Задачи отрезвить «партнера» перед симбионтами не стояло, и на сей раз они обошлись без самоуправства. Напротив, как и предупреждала Ксена, симбионты усилили воздействие алкоголя, и Андрей оказался в той приятной кондиции, когда тело и язык еще остаются под контролем, а течение мыслей – уже нет.
Прищурившись, он посмотрел на Ксену и вдруг заметил, что она едва держится на ногах.
– Ого-о… – сказал Андрей.
Ксена опиралась рукой на стену, но ладонь то и дело соскальзывала. Она бездумно оглядывала комнату и медленно моргала, словно боролась со сном. Пятьдесят грамм водки оказались для Ксены убойной дозой.
Андрей вдруг с изумлением обнаружил, что у нее васильковые глаза. Он увидел это еще при первой встрече, но то, что свалилось на него потом, не позволяло вспоминать о такой ерунде. Глаза – ярко-голубые, как у ребенка. И вовсе они не холодные.
– Что-то ваш ритуал не пошел мне на пользу, – с трудом выговорила Ксена. – Мне бы самой сейчас симбионты не помешали.
– Так введите их себе.
– Не имею права. Система не опробованная. И, как выяснилось, непредсказуемая.
– Да, ответственность за целый мир – это тяжело. Ничего, скоро пройдет.
– Мне неуютно, – призналась она. – Больше никакого алкоголя. И вообще, с какой целью вы его принимаете?
– Именно с этой, – Андрей, улыбнувшись, указал на ее подгибающиеся колени и похлопал по подушке. – Не мучайтесь.
Ксена с трудом отлепилась от стены и села на кровать.
– Ваши ритуалы иррациональны, – сказала она. – Некоторые вообще не поддаются осмыслению.
Андрей повернулся и молча посмотрел Ксене в лицо. Сколько же ей все-таки лет?
– С одной стороны, невообразимая распущенность, с другой – огромное количество условностей, – продолжала она. – В этом невозможно разобраться. Главное, отсутствует единый алгоритм.
– Но это же замечательно?
– Нет, – она мотнула головой. – Это сложно.
– Вы рассуждаете, как подросток, которому нужно быстро, много и все равно, с кем.
– Откуда вам знать, о чем я говорю? – возмутилась Ксена.
– Вы сегодня пахнете иначе.
– Это, наверно, этиловый спирт.
У Андрея закружилась голова.
– Волнуетесь? – спросил он. – Не нужно. Алгоритмы существуют, только они не всем известны.
– Мне не о чем волноваться, – заявила она. – Подробней об алгоритмах. Пожалуйста.
– Вы их знаете. Выбирайте самый простой, прямая дорога короче.
– А вам не кажется, что в данный момент это ваша забота?
Андрей равнодушно хмыкнул и потянулся за графином.
– Ну ладно, – нетерпеливо бросила Ксена. – Вы не могли бы…
Он затрясся от смеха:
– Во множественном числе это звучит особенно смело.