– Значит, Крестовый поход будет против венедов? – прервал приятеля Зальх.
– Да.
– Наконец-то! Свершилось! Слава Богу! – Седрик остановился и вскинул руки к небесам. – Благодарю тебя, Господи! Ты воистину велик!
Уттенхайм, знавший о горячем желании юноши вновь сразиться с северными язычниками, улыбнулся и хлопнул его по плечу:
– Пойдём, нечего славить Бога на улице, в соборе помолишься.
– Да-да, – кивнул Зальх, и как только рыцари вновь пошли, задал Людвигу ещё вопрос: – А как же Святая земля?
– В Иерусалим тоже отправятся воины Господа нашего. Однако основной поход будет против венедов. Думаю, ты понимаешь почему.
– Конечно. Язычники стали слишком сильны, и, наверное, святые отцы церкви считают, что сначала надо навести порядок в Европе, а только после этого заниматься сарацинами и маврами. Мы, те, кто живёт вблизи венедских границ, видим это очень ясно, а вот то, что наши беды заинтересовали Рим, вызывает у меня удивление.
– Новый папа – новые веяния, а Евгений Третий – достойный ученик своего наставника Бернара из Клерво. Хоть и поганый итальяшка, но в голове и за душой что-то есть.
– А Улекс тоже отправится ко двору короля?
– Нет. Священнику это ни к чему.
– Понятно. А когда я должен двинуться в путь?
– Наверное, завтра. Но перед этим ты поговоришь с архиепископом, получишь новую одежду и немного денег, чтобы при королевском дворе воин Адальберта Бременского не выглядел нищебродом.
Вскоре рыцари достигли городского собора, величественного каменного храма, откуда доносилось пение церковного хора. Чистые юные голоса славили Господа, и когда наёмники Адальберта Бременского, перекрестившись, вошли внутрь, то увидели, что в храме находится несколько десятков человек, в основном постоянные прихожане святилища. Воины встали у стены в ожидании завершения службы, чтобы переговорить с архиепископом, каждый размышлял о чём-то своём. Седрик смотрел на красивую фреску, украшавшую высокую колонну рядом с ним. На ней был изображён рыцарь в полном боевом облачении и с мечом в правой руке. Он был готов поразить огромного чёрного змея, в зубах которого находилось тело обнажённого человека. Разглядывая роспись, Зальх подумал, что вскоре точно так же, как этот святой воин, он выйдет на бой с язычниками и поразит их своим клинком. Всех, до кого только дотянется, ибо в этом, как говорит Максимилиан Улекс, его предназначение – служить Господу силой оружия.
Над головой чистое синее небо и жаркое полуденное солнце. Подходящий к концу серпень (август) в этом году был на редкость добрым, и погода стояла просто замечательная. Дождей не было, на море тихо, урожаи на полях небывало богатые, и в пределах Венедии, государства западных славян, объединившихся ради своего выживания, ни одного катаклизма. На границах с католиками тишина, люди спокойно занимаются своими делами, и только лихие мореходы, в основном из варягов и бодричей, продолжают войну с европейцами. В общем, благодать.
Однако мне, воину Яровита, владетелю зеландского Рарога и пришельцу из двадцать первого века Вадиму Соколу, известно, что это затишье перед бурей. Вот-вот новый глава католической церкви объявит против славян Крестовый поход, и сотни тысяч ублюдков, как безродных, так и благородного происхождения, словно цунами, обрушатся на нас. Поэтому, как только я получил сообщение голубиной почтой, что верховный жрец Святовида старый мудрец Векомир желает меня видеть, сразу же направился в Аркону. Понятно, что волхв, который для венедов нечто среднее между кардиналом Ришелье и товарищем Сталиным, просто так меня дергать не станет.
Флагманский корабль моей эскадры, захваченный во время прошлогоднего похода в Европу, большой драккар «Каратель» домчал меня до места всего за сутки. Вместе с несколькими телохранителями, вагром Ястребом, который больше известен как Немой, и покинувшим побитый штормами старый шнеккер «Яровит» командиром «Карателя» Ранко Самородом я сошёл на берег и вскоре оказался в городе.
Мы шли по узким улочкам мирной многолюдной Арконы, которая с недавних пор вновь стала святым городом не только для ранов, бодричей, лютичей и поморян, но и для всех обитателей Венедского моря. Люди вокруг нас, в большинстве местные жители, прекрасно знали, кто я такой, и встречали меня как своего. Это приятно, и скажу как есть, мне нравилось, что почтенные мамаши показывали знаменитого (ни больше ни меньше, поскольку до легендарного я ещё не дорос) Вадима Сокола своим детям и ставили меня в пример. От этого позитива, в котором я буквально купался, а также от улыбок людей на душе становилось светло, и проблемы отступали. Впрочем, всерьёз расслабиться не получалось. Давно уже. С тех самых пор, как я выбрал свой путь. И вроде бы всё есть: семья, любимая женщина, дети, друзья-товарищи и достаток, а покоя нет и не будет, пока висит над нами страшная угроза.
Мы подошли к храму Святовида. Витязи дежурной сотни, которые были извещены о моём возможном появлении и с лёгкой завистью смотрели на однотипную форму моих дружинников – чёрные суконные кители с матерчатыми погончиками и заправленные в ботинки с высоким берцем свободные брюки – пропустили нас внутрь. Ранко, Немой и дружинники направились в храм, а я обошёл святилище и вышел на скалу, где в тёплое время года обычно находился Векомир. Это мне известно, поскольку в своё время я жил на территории храма и старого волхва знаю давненько.
Я не ошибся. Векомир, худой, совершенно седой длиннобородый старец в перетянутой ремнём белой рубахе, действительно был там и наблюдал за морем. Он сидел в своём удобном глубоком кресле, справа и слева от которого стояли ещё два, потихоньку пил какой-то пахучий травяной настой, время от времени покашливал в платок и о чём-то размышлял.
«Сдаёт старик», – машинально отметил я его худобу и кашель и подошёл к старцу, остановился рядом и слегка поклонился:
– Здрав будь, Векомир.
Волхв посмотрел на меня и кивнул:
– И тебе не хворать, Вадим. Присаживайся, поговорим.
Я сел в обитое тёмным английским сукном мягкое кресло в ожидании, что жрец сразу перейдёт к делу, ради которого вызвал меня, однако он не спешил. Векомир сделал очередной глоток настоя и спросил:
– Давно из похода вернулся?
– Седмицу назад.
– И как сходил?
– Неплохо. Прогулялся до самой Бретани, несколько деревень пожёг и пару замков разорил, а потом между Англией и Ирландией прошёлся и несколько кораблей взял. Добыча знатная, хотя и не такая богатая, как раньше.
– И какой это у тебя по счёту поход в Ла-Манш?
– Четвёртый.
– Ну а так, вообще, что у тебя происходит?
«Зачем ему мои дела? – слегка удивился я. – Может, просто время тянет? Да, скорее всего так и есть. Наверное, будет ещё один гость, а пока мы его ожидаем, можно и поговорить. Тем более что от волхва у меня секретов нет, слишком многим я ему обязан».