– Бери, бери, а то до завтра не очухаешься.
– Это обычная, тетратрамал, – пояснил Немаляев. – Снимает все, от боли до зуда. Ну, как тебе впечатление? – спросил он, когда Мухин проглотил таблетку.
– Как и обещали. Пиво с водкой…
– Я не о том. Экскурсия понравилась? Как тебе слой?
– Как везде, – ответил Виктор, пересаживаясь на стул. – Дерьмо полное.
– Но-но, не обобщай! – сказал Константин. – Я там героин в клозетах не толкаю.
– Тебе и не нужно. Дилеры тебе сами долю отписывают – и бабками, и герычем, если захочешь… Ладно!.. – Мухин провел по лицу ладонью и, заметив на холодильнике пачку сигарет, нетвердо встал. Прикурив, он машинально протянул руку к форточке и наткнулся на стену. – Эх-х-х… Хорошо, что ты туда успел. Ну, в сортир в этот. Еще пара ударов по черепу, и я бы уже ничего не увидел. Еле дождался. Мне там твои пятнадцать минут часом показались. Как у космонавтов – один к четырем…
– Мои пятнадцать минут?.. Какие пятнадцать минут? С чего ты взял?
– Ты же сам сказал, что тебе понадобится минут пятнадцать.
– Серьезно?
– И еще спросил, ошалел я, или нет.
– Ну…
– Я сказал, что ошалел. Не помнишь?
– Погоди… Где это мы с тобой разговаривали? Когда к машине шли?
– К какой машине? – разозлился Мухин. – Это уж потом было! А еще до того, как я очнулся, ты меня спросил!
– Да?..
– Да! А я ответил: ошалел.
Константин прочистил горло и, допив воду, посмотрел на Немаляева. Тот пожал плечами.
– Правда, – подтвердил Виктор. – Я разговаривал с кем-то… Между слоями.
– Между слоями разговаривать нельзя, – сказал Немаляев. – То есть не запрещено, а просто там нечем это делать. Ни рта, ни ушей… Даже перемигиваться затруднительно. Глаз у тебя там тоже нет.
– Сан Саныч, где наши колеса? – простонали за дверью.
На кухню, еле перебирая ногами, ввалился человек в таких же шортах, как у Константина. Они были похожи: одного роста, одного телосложения, и с одинаковыми прическами – нейтральными, неприметными.
– Я сюда их принес, – ответил Немаляев. – Угощайся. А это наше пополнение. Виктор, Сапер, – представил он.
– Виктор, – повторил Мухин, протягивая через стол руку.
– Сапер, – сказал мужчина. – Это не профессия, это вроде имени.
– Ага, понятно…
– Как там у тебя? – спросил Немаляев.
– Движется потихоньку, – ответил Сапер, закидывая в рот таблетку. – Нормально. Сегодня подвели итоги опроса. У нас двадцать процентов.
– Двадцать – мало.
– Сан Саныч, я не волшебник. Народ жаждет бухла, женщин и чудес. Где я им возьму чудеса?
– Витя, пойдем, это скучно, – сказал Константин. – Тебе еще кое с кем познакомиться надо.
– Тоже ваши? – спросил Мухин, выходя в коридор.
– Наши, – выразительно произнес он, и Виктор уловил то ли досаду, то ли обиду.
Колени и кончики пальцев еще подрагивали, но тиски, сдавившие голову, уже разжимались – постепенно, позволяя ощутить сам процесс выздоровления и в полной мере им насладиться. Мухин не знал, что бы он делал без таблетки, – не первой, капсулы в пищевой оболочке, а этой, тетра… или макро… хрен запомнишь.
– У вас тут летальных исходов еще не было? – осведомился он.
– Это не смертельно. Сапер сразу по две-три штуки ест.
В желудке у Виктора что-то взбрыкнуло, и он прислонился к книжному шкафу.
– А если б мы там не… Короче, на сколько ее хватает, этой вашей отравы?
– Одна доза держит в трансе часа четыре. Две – около семи. Три никто, кроме Сапера, не пробовал.
– Блин… «доза»! – скривился Виктор. – Вашему Саперу не позавидуешь. Чем же он там занят? Коллекционирует концы света?
Он намеренно сказал «вашему Саперу», давая понять, что пока в это дело не впрягается. И Константин его прекрасно понял.
– Конец света Сапер ни разу не застал. Он бывает только в одном слое. Старается организовать то, о чем я тебе говорил. Воплощает нашу мечту.
– Мечту о диктатуре?
– О сильной власти, которая удержит страну от психоза и самоубийства. По-моему, оно того стоит.
Виктор отклеился от шкафа и дошел до поворота. За углом оказалась узкая кишка с одной дверью.
– Ну, воплощает… А когда он сюда возвращается, тот Сапер, который там живет, – он ведь все забывает. Так?
– Так. В том слое он никакой не Сапер, а Гена Павлушкин. Сапер пишет ему подробные инструкции.
– Инструкции, как стать вождем? – удивился Мухин. – Этому можно научить?
– Сапера Сан Саныч консультирует, а у него опыт большой. И к тому же, вождем Саперу не надо, он только готовит почву. Чего мнешься-то? – Константин распахнул дверь. – Милости просим!
Комната была вся пепельно-серая и до отвращения казенная. Вдоль стены стоял строгий стол с десятком мониторов. Клавиатура оказалась одна, она лежала ровно посередине, а системного блока не было и вовсе.
– И кто же вас спонсирует? Сколько барыг на паяльник посадили, чтобы все это оборудовать?
– Барыга у нас свой, он и без паяльника счета оплачивает. Тоже перекинутый.
– Н-да… – сказал Виктор, еще раз оглядываясь. – Торгаш, гэбэшный начальник, мент-маньяк, бомж-политолог… пардон, бич. И как его… Гена Камушкин, да? Отщепенцы спасают мир. При помощи подземного интернет-кафе. Для полного счастья им не хватает только порнографа…
– Ты можешь в это не верить, – холодно произнес Константин. – Тебя никто не заставляет.
– Да с радостью! – воскликнул Виктор. – Я бы с радостью поверил! Но ты же помнишь Воробьевы горы? Наши приветы долетели раньше. И что? Оттуда тоже приветики пришли. Какая разница, кто первый? Если уж в Америке противоракетная оборона не сработала, нам-то куда? У нас всей ПРО – три кольца вокруг Москвы. Москва – это еще не Россия.
– Три кольца не везде, в некоторых слоях и того нет. Фокус не в том, чтобы суметь защититься, а в том, чтоб друг на друга не напасть.
– «Фокус»!.. Для этого надо столковаться с американским президентом, ни много ни мало. Но если он чурбан с лассо?!
– Есть у нас перекинутый… Перед массовой миграцией он туда отправится и не нажмет на кнопку. Больше от него ничего не требуется.
– Вы… у вас есть президент США?!
– В отдельно взятом слое. Там он стал президентом, да. И без всяких лассо, между прочим. Но это наш секрет, – сказал Константин, отыгрываясь за «вашего Сапера».
Выдержав взгляд, он придвинул к себе клавиатуру и начал что-то быстро натюкивать.