Марта была уверена – англичанин поймет, что это она.
Но Феликс не понимал и не угадывал. Он просто стоял и не двигался: то ли усиленно думал, кто это, то ли слегка изумился, не ожидав встретить здесь скрипачку.
«Не узнал, что ли?», – подумала Карлова с некоторым недовольством.
– Угадывай! – повторила длинноволосая девушка громко, касаясь щекой его прямой спины. – Иначе не отпущу! Ну же!
– Марта, дорогая, – хотел что-то сказать Викентий Порфирьевич, но не успел. Феликс ловко стряхнул с себя ладони скрипачки, неожиданно развернулся, схватил ее за запястья и притянул к себе, явно разглядывая сквозь непрозрачные солнцезащитные очки. Держал он девушку уверенно, цепко, но не причиняя ей боли.
А Марта мысленно ахнула, не в силах оторвать взгляда от лица того, кому она только что игриво закрывала глаза. Теперь ей впору было закрывать себе рот ладонью, да обе ее руки находились в плену у пальцев молодого человека. Поэтому она всего лишь прикрыла глаза – на мгновение. Кровь от ее и без того чуть бледных щек отхлынула. Несмотря на наличие очков и капюшон, Карлова как-то сразу поняла, что перед ней никакой не Феликс. Тот, чье лицо находилось в непосредственной близости от ее лица, был ни капли на него не похож.
– Вы… кто? – тихо спросила она, не сводя с молодого человека изумленных глаз.
Бледное, довольно узкое продолговатое лицо с точеными чертами, словно вырезанными острым скальпелем, вложенным в руки божественного умельца, прямой тонкий нос с хорошо оформленными крыльями, который не выделялся на лице, поскольку казался отлично сбалансированным со слегка вздернутым подбородком и линией тонких губ, отчего-то ярких, с коралловым оттенком, и потому контрастирующих со цветом кожи. Аура вокруг этого парня была какая-то необычная, полная таинственности, и словно приглушенная.
Даже несмотря на то, что Марта не видела его глаз и волос, она с уверенностью могла бы сказать, что этот человек утончен и симпатичен. Еще совсем немного изысканности – и его эффектная загадочная внешность стала бы даже несколько женственной, на любителя. Но удивительным образом она балансировала на грани, оставаясь утонченно мужественной.
– Кто вы? – повторила Марта, не в силах оторваться от лица молодого человека. Ей казалось, что где-то она его уже видела. Но где? Не мог же Феликс сделать пластику?! Конечно, нет.
Незнакомец, наконец, отпустил ее запястье, поняв, что девушка перед ним в легком оцепенении, и пожал плечами. Этот жест у него вышел таким артистичным и одновременно недоумевающим, что Марта слабо улыбнулась. Надо же, облапала совершенно постороннего человека. Только почему он молчит? И пожимает плечами?
– Простите, – произнесла она, закусывая губу и глядя то в бело-серый мраморный пол, то на него. – Я перепутала вас с другом. Мне очень неловко, простите!
Молодой человек позволил себе чуть улыбнуться, легонько прижал указательный палец к своим тонким ярким губам, прося девушку замолчать, и добавил негромко на английском:
– I don’t speak Russian.
Недоумение в разноцветных глазах Марты росло в геометрической прогрессии. Это вообще кто? Кого Порфирьич подцепил, пока их с Крестовой не было?!
– А я понял, почему табличку сделали на английском, – гордо сказал в это время Викентий Порфирьевич, до того молча внимавший происходящему. – Потому что он не понимает по-русски, ха-ха-ха! Представляешь? Фестиваль отечественных исполнителей, а парень ни бум-бум в русском! Хоть и наш наполовину.
– Who are you? – не обращая внимания на преподавателя, спросила скрипачка, понимая, что Феликса они просто-напросто проворонили!
– Felix Grey, – медленно и внятно отозвался молодой человек, кивнув на желтую табличку в руках у пожилого профессора. Как будто бы ему задали глупый вопрос. Очень глупый вопрос.
– Феликс… Грей? – не поверила своим ушам скрипачка. – Вы Феликс Грей, – переспросила она на английском.
Быть не может! Она отлично знает, как выглядит Феликс! Этот парень на него совсем не похож! Нет, он, конечно, напоминает кого-то, но… глупости какие, никакой он не пианист из Лондона, которого ждут на фестивале «Штрихи гармонии»!
– Yes, that’s right, – с медленным, исполненным достоинства кивком подтвердил высокий парень в серой кофте с капюшоном. Голос у него был приятным: негромким, спокойным, плавным и каким-то магнетически успокаивающим, как у психотерапевта.
– Он – Феликс Грей, – радостно подтвердил Викентий Порфирьевич. – Что ты к нему привязалась, деточка? Все, ищем Юлию, и в машину! Встретили – и в дорогу, с богом!
– Что вы говорите, это не тот Феликс! – воскликнула девушка.
– Как не тот? – посмотрел на свою студентку, как на сумасшедшую, пожилой мужчина и даже нетерпеливо топнул ножкой. – Тот!
– Совершенно не тот!
– Марта, милая моя, ты уверена?
– Конечно! Где вы его вообще взяли? – перевела большие глаза на лже-Феликса Марта. Он спокойно стоял около них, опустив руки вдоль тела и изредка чуть поворачивая голову в разные стороны – через черные линзы не было видно, но, скорее всего, уроженец Лондона осматривался.
– Где взял, где взял… Сам он подошел, – отозвался обиженно Викентий Порфирьевич. – Ткнул сначала в табличку, потом себе в грудь. Я сначала подумал, что он малек, – тут мужчина захихикал, – малек того, – и он покрутил пальцем у виска, – потому и не говорит. А оказалось, что иностранец, хе-хе.
Молодой человек тем временем, проводив взглядом большую толпу только что прилетевших из Европы домой русских туристов, заинтересованно глянул на разговаривающих на незнакомом языке длинноволосую хорошенькую девушку в сине-голубом платье и забавного, топчущегося на месте старика, и спросил на английском, стараясь говорить более медленно и разборчиво, чем привык:
– Вас прислал встретить меня мой друг?
Озадаченные глаза: два серых, один зеленый и один голубой с недоумением уставились на парня в серой кофте с капюшоном.
– Вас прислал мой друг? – повторил он, потирая почти что белые ладони с длинными пальцами и выпирающими костяшками друг о друга на уровне солнечного сплетения. – Вы от Кезона… вернее, как это, по-вашему, Кирилла? – вспомнил он русское имя своего ближайшего друга и коллеги, к которому, собственно, и приехал. Да, этот таинственный молодой человек, скрывающий свое лицо с помощью очков и капюшона, прибыл из далекого туманного Лондона в родной город Кезона-Кирилла. Раньше он никогда не бывал в России – нет, однажды все же бывал, но это было плановое посещение столицы в рамках концертного европейского тура. Всего лишь двадцать два часа – неполные сутки – он и его группа провели в Москве, после чего на личном самолете отправились в Рим, на очередное выступление, билеты на которое были распроданы как горячие пирожки за пару часов. Впрочем, билеты на концерт рок-группы, в которой имел честь играть этот молодой человек с узким бледным лицом, всегда продавались с потрясающей быстротой.