— Сказал мистер Работа-Это-Моя-Жизнь. Когда сама все делаю, я уверена, что все идет правильно. Я не могу рисковать, если кто-нибудь допустит ошибку.
— Это постер детского концерта. В чем тут можно ошибиться? Они просто приклеят его на витрину.
Понятно, Саша слишком серьезно относилась к своим обязанностям. Нейт уважал ее за увлеченность и внимание к деталям, несмотря на то что временами это здорово отдавало занудством. Ее капризное желание держать все под контролем приводило к тому, что она по собственной воле делала черновую работу.
Нейт вышел на улицу следом за Сашей. Он очень старался не смотреть на то, как свет послеполуденного солнца обрисовывает ее ноги под тонкими брюками. Внезапно от мысли о том, как она ходит одна по этим унылым улицам, у него заныло сердце.
— Тебя проводить?
Что он?..
— Нет, Нейтан. Прошу тебя, не надо. — Она резко остановилась и подняла на него неуверенный взгляд.
— Что — не надо?
Саша сильнее сжала челюсти, будто решила не говорить то, что ей хотелось.
— Не надо меня жалеть.
До сего момента никому бы и в голову не пришло подозревать его в этом.
— Что ты, нет. Я совсем не это имел в виду. Я беспокоюсь, чтобы машина популярности заработала как можно скорее. Осталась всего неделя, я отказываюсь выступать в полупустом зале. Ты можешь возиться здесь сколько угодно, но это еще не вся работа. Впрочем, поступай как знаешь.
— Отлично. — Саша вытаращила глаза. — Ты дал, ты взял. Как типично.
— Значит, теперь я плохой парень?
— Ты всегда плохой парень, Нейтан.
Вот как она считает. Он чувствовал себя загнанным в угол.
— Я не буду пытаться снова поцеловать тебя, если тебя это беспокоит. Хотя думаю об этом. Постоянно.
Ее плечи немного расслабились, губы тронула легкая улыбка.
— Твои мысли меня не особенно волнуют. Но здесь много магазинов. Если будем отвлекаться, никогда не раздадим постеры. И на случай, если тебя это смущает, поцелуй больше не повторится.
— А я-то думал, ты про него совсем забыла. — Значит, этот поцелуй не давал покоя и ей тоже. — О’кей. Никаких поцелуев. Даю слово.
— Хорошо. Договорились.
Наклонившись ближе, он прошептал ей на ухо:
— Кого ты стараешься убедить, меня? Или себя?
— Тебя. У меня с этим все в порядке. Так что будет хорошо, если и ты поймешь. Прекрасно. Великолепно. Никаких поцелуев. — Саша взглянула вперед. — Э-э-э… неужели никто не притаился в тени? Ты сегодня один. Твое второе я дезертировало?
— Я отпустил Дарио на вечер. Ты считаешь, это странно?
Дарио определенно считал именно так. Нейт не мог выносить ворчанье Дарио о том, что он слишком носится с этими детишками. После поцелуя на пороге магазина он вообще не мог ни о чем думать. Во всяком случае, о том, чтобы назначить очередную серию телеинтервью для продвижения нового альбома. Не мог торчать в офисе, ходить на вечеринки. Его сжигало желание.
— Раз уж на афише значится мое имя, я должен отработать. Мне просто захотелось посмотреть, как идут репетиции. А Дарио это не интересует. Вот я и приехал один.
— Ладно, ты здесь, а время идет. — Она протянула ему скотч. — Давай крепить. Но особых восторгов не жди. Это всего лишь Честертон, ты его знаешь. Он сонный и скучный.
Все оказалось совсем не так. Каждые пять минут Саша останавливалась поговорить со знакомыми, соседями, родителями учеников и коллегами, но и без этого они постоянно смеялись и убедили пятнадцать владельцев магазинов разместить их постер.
— Тебя до сих пор никто не узнал. Отлично замаскировался.
— Я думаю, никто просто не ожидает, что Нейт Мунро будет разгуливать по Честертону. — Он глубже натянул на голову капюшон и надел очки авиатора, став похожим на парней, проходивших мимо.
Здесь ничего не менялось. Да, магазин компьютеров превратился в магазин «все за один фунт», мясная лавка закрылась, разрослись агентства недвижимости, но общий вид оставался таким же заброшенным и обшарпанным, как он помнил. Впрочем, солнце светило, люди улыбались. В этой обшарпанности появилась надежда, которой не было десять лет назад. Во всяком случае, Нейт ее не замечал. Он был слишком погружен в свою войну, злость застилала ему зрение. Может, если бы он мог отвлечься от своей боли, не наделал бы столько ошибок? Как знать, какой стала бы его жизнь? Может, женился бы на Саше, как она планировала? Имел бы обычных друзей, которым можно доверять, а не общался бы с людьми, сновавшими вокруг лишь для того, чтобы что-то получить? Может, ему удалось бы спасти Маршалла? Или не понадобилось бы его спасать? Нейт не хотел об этом думать.
Саша остановилась возле итальянского ресторана, который выглядел так, словно его перенесли в южный Лондон из самой Италии.
— Здесь подают самую лучшую пасту в городе. Не хочешь зайти, пока я поговорю с Прекрасным Луиджи? Он наверняка захочет помочь хору.
— Прекрасный Луиджи?
Неизвестно откуда взявшаяся ревность, должно быть, отразилась на лице Нейта, потому что Саша, улыбнувшись, сказала:
— Это хозяин. Ему лет сто, наверное.
Ни один мужчина старше пяти лет не мог бы пройти мимо ее чувственной солнечной красоты.
— Можешь мне поверить, Сладкая. Не важно, сколько им лет, они все опасны.
— О, я справляюсь. Обычно я отбиваюсь от мужчин палкой. Но сегодня это придется делать тебе. Веди себя хорошо?
— Разве я не всегда веду себя хорошо?
— Нет.
Уже через несколько секунд они сидели за столиком в глубине зала под тихое журчание оперной музыки. Вернее, сидел Нейт, потому что Саша беседовала у стойки с тремя пожилыми итальянцами. Наконец она вернулась с двумя бокалами вина. Ее глаза радостно блестели.
— Восемь билетов проданы. Они знают, кто ты такой, но поклялись никому не говорить, что ты здесь. Если у тебя есть время, он почтут за честь угостить тебя.
Времени не было, но Нейт решил сделать исключение. Ему нравилась уютная атмосфера ресторанчика, где никто не пялился на него и не рвался привлечь его внимание.
— Скажи им, что я почту за честь съесть что-нибудь. Мне нравится итальянская кухня.
— Мне тоже. Я коплю деньги на поездку в Италию. Луиджи дал мне список лучших мест, куда ходят местные. Похоже, их держат в большом секрете.
— Надо просто знать, как спрашивать. Обычно капелька граппы срабатывает как взятка.
— Судя по всему, ты много о них знаешь. Бывал в Италии? — Саша засмеялась. — Глупый вопрос. Конечно, ты бывал везде. А я выгляжу бедной родственницей из провинции.
— Южный Лондон — это не провинция. Не сомневаюсь, в один прекрасный день ты поедешь в Италию, Саша. Ты всегда добиваешься, чего хочешь. Просто у тебя не бывает таких перерывов в работе, как у меня. Я много ездил по миру, хотя видел его в основном из окон отелей.