– У тебя повсюду информаторы, – поморщилась я.
Локтев без разрешения открыл дверь моей малолитражки и влез в салон.
– Бизнес такой, без деньголюбов пропадем. Я как новость узнал, спортивный режим включил. Да только Дегтярев раньше меня прискакал, похоже, у него реактивный двигатель в заднице. Опоздал я. Твой дружок мигом велел журналистов не пускать. Вон они, грифы, кружат.
Я посмотрела в указанном направлении и увидела штук десять автобусов с логотипами разных телеканалов и толпу людей с камерами и фотоаппаратами наперевес.
– Стервятники, – буркнул Локтев.
– Ты тоже здесь, – съехидничала я.
– Я главный редактор самой популярной газеты, а они кто? – гордо заявил Андрей. – Вон, смотри, шелупонь, «Киса-ТВ»! Слышала о таком?
– Нет, – призналась я.
– Ну, это неудивительно, ты телик не любишь, – усмехнулся Локтев.
Я фанатка Смоляковой, странно, что про эту Кису не слышала.
– Чем была знаменита Вика Федорова? – поинтересовалась я. – Певица? Актриса?
– Бывшая жена миллиардера Семена Федорова, – пустился в объяснения Андрюша, – ушлая дамочка. Отжала у Сени уйму деньжищ, дома в Югославии, Испании, Лондоне, еще где-то. Федоров с ней пожил, а потом решил поменять ее на молоденькую. Он думал, что быстро холостым станет. Вика тусовки любила, за вечер на трех побывать могла. Но пока штамп в паспорте имела, на других мужиков не смотрела. За Федоровой пытались ухлестывать, она веселая, заводная была. Я знаю парочку бизнесменов, которые ей прямо предлагали: «Бросай Семена, живи со мной». И молодые жиголо, которых на вечеринках полно, тоже под нее клинья подбивали. Но она отвечала: «Я обожаю своего мужа!»
Выпить Викуся любила, нюхнуть кокаина, но налево ни-ни. Ни разу ее на измене не поймали. Или она очень хитрая, осторожная была. А еще капризная, скандалистка, любимый нами ньюсмейкер. Если Вика на вечеринку заявилась, жди красивого скандала. Ни разу журналистов не подвела, такие костры зажигала! Ей голову алкоголь сносил, переберет, и давай фейерверк запускать.
– Странно, что ее приглашали, – удивилась я.
– Нет, – усмехнулся Локтев. – Зачем тусню собирают? Ради фото, статей, телесюжета о мероприятии. А где Вика, там всегда камеры и толпа папарацци. Федорову не просто приглашали, ее умоляли заглянуть хоть ненадолго. А она никогда не была вредной, легко соглашалась. С ней было удобно иметь дело.
Сеня думал, что они мирно разойдутся, даст он бывшей немного отступных, алименты на дочь платить будет. И ба-бах! Шумный бракоразводный процесс, Вика откусила у супруга половину состояния и опеку над дочкой. Та конкретно заявила: «Папа урод, хочу жить с мамой».
Ну и после развода понеслось! Федорова, как с цепи сорвалась, превратилась в женщину-вамп. Ей приписывали отношения с кучей мужиков. Вика никаких комментариев не давала, пару недель с одним парнем тусовалась, потом, бац, у нее уже другой. Лично я про Федорову некоторое время назад статью написал под названием «Штамп на сердце женщины-вамп».
– Красиво, но непонятно, – пробормотала я, – причем здесь штамп?
Локтев слегка обиделся.
– Ты просто публикацию не читала, там хорошо объясняется: Вика никого не любит, у нее на сердце стоит штамп «Продается дорого».
Будка охраны открылась, показался Дегтярев.
– Вылезай скорей, – велела я, – полковник идет.
– Спрячусь сзади, ввези меня в поселок, – попросил Локтев.
– Нет, – отказалась я. – Александр Михайлович обернется, увидит тебя, устроит скандал.
– Я сползу на пол, он не заметит.
– Нет.
– Я предупредил тебя о предстоящем интервью с Марфой Демидовой, должок за тобой.
– Наоборот, это ты мне должен за услугу, – напомнила я.
– Не ожидал такого к себе отношения, – обиделся Андрей.
Сзади раздался громкий хлопок, я поняла, что журналист выбрался наружу и что есть силы хлопнул дверцей.
– У большинства людей, которые попадаются мне на жизненном пути, отсутствует мозг, – заявил Дегтярев, усаживаясь на переднее сиденье. – Езжай, налево, теперь направо, стой!
Я послушно затормозила.
– Подожди, – велел толстяк, вышел и двинулся к забору, за которым виднелся роскошный особняк, отделанный мраморными плитами. Сзади послышался шорох, потом тихое покашливание. Я обернулась и увидела Локтева, который вылезал из салона наружу.
– Ты же остался у ворот, – возмутилась я, тоже выходя из машины.
– Не-а, – довольно засмеялся главный редактор «Желтухи», – я спрятался.
– Дверью сильно хлопнул, когда выходил, – удивилась я и тут же поняла, в чем дело: – Просто ты ее открыл-закрыл, а сам затаился. Вдруг бы Александр Михайлович обернулся и тебя заметил? Хоть понимаешь, как мне от Дегтярева влетело бы?
– Полковник толстый, живот у него арбузом, шея размером с колонну Большого театра, – заржал Андрюша. – «Мини-Купер» крошечный. Без шансов твоему Шерлоку Холмсу увидеть, что на заднем сиденье творится.
– Можно в зеркало посмотреть, – не успокаивалась я.
– Вау! Полковник пользуется пудреницей? – заерничал журналист. – Потом расскажешь подробности.
Я хотела сказать, что имела в виду зеркало заднего вида, но решила промолчать.
– Дашутка, привет! – закричала женщина в белом одноразовом комбинезоне. – Дегтярев тебя снова вместо ездовой собаки использовал? Водички попить не найдется?
– Иди сюда, – предложила я и открыла багажник.
– Это кто? – шепотом спросил Андрей.
– Галина Волобуева, судмедэксперт, – ответила я. – А сейчас уходи, в противном случае скажу вот тому мужику, что ты из «Желтухи». Большая удача, если он тебя только выгонит. Витя нацелен на отстрел папарацци.
– Не советую сдавать меня, потому что я сам сдам тебя, скажу: Васильева меня в поселок привезла. Кстати, это правда, – заявил Локтев.
Я молча вытащила из багажника бутылку минералки. Никогда не дружите с человеком, который зарабатывает на бутерброд с бужениной скандальными статьями.
– Ну не дуйся, – загудел Локтев. – Я прикинусь местным жителем. Ты никого сюда не доставляла. Ок?
Я не успела ответить, потому что Галя приблизилась к машине. Я протянула ей бутылку.
– Спасибо, дорогая, – улыбнулась Волобуева. – Кто это с тобой?
– Впервые его вижу, – быстро открестилась я от журналиста. – Просто мимо шел.
– Я здесь живу, – соврал Андрей. – Чего у Федоровых случилось?
– Проходите, пожалуйста, тут находиться не положено, – отрезала Галина.
– В дом к Вике я не лезу, – возразил Локтев, – а улица общая. Не имеете права собственника жилья из поселка вон гнать.