– Значит…
– Это значит, граф, – остановив свою лошадь, спокойно и с достоинством ответила Анна, – что в настоящий момент я не ищу новых отношений, чувств или эмоций, а довольствуюсь тем, что послал мне Господь. Не исключено, что в будущем в моем сердце зазвучит музыка, но вряд ли мы будет слушать ее вместе, граф… Благодарю вас за помощь и сопровождение. Дальше я поеду сама.
Принцесса хлестнула свою лошадь, пустив ее легким галопом, и удалилась по аллее парка.
– Вот тебе и простушка, – вполголоса проговорил Томас, провожая взглядом удаляющуюся зеленую амазонку. – А она не так уж и дурна. В ней есть что-то непостижимое и притягательное. Пожалуй, я попытаю счастья. Кто знает, может, крепость сдастся быстрее, чем это кажется, и тогда…
Он круто развернул лошадь и поскакал в противоположном направлении, вынашивая план по обольщению Анны…
…А тем временем во дворце заканчивались приготовления к свадьбе. Вопреки мольбам и просьбам Катерины Генрих все-таки решил не устраивать бурного веселья. Но тем не менее гостей ожидалось много, и Катерина сбилась с ног, выбирая наряды, в которых хотела блеснуть перед гостями. Трудность заключалась еще и в том, что она медленно, но верно полнела, и платья постоянно приходилось перешивать. От этого настроение фаворитки граничило с истерикой. Она то кричала, то топала ногами, то капризничала, но изменить ситуацию с пополневшей фигурой немедленно не было никакой возможности. Приходилось терпеть и ждать.
Но вот настал тот долгожданный день, к которому так стремилась Катерина Говард, мечтавшая наконец-то стать не фавориткой короля, девушкой для развлечений, а настоящей королевой. Теперь уже никто не посмеет шептаться у нее за спиной. Любые ее желания и требования будут исполняться молниеносно. О, какая же это будет сладкая жизнь: она наполнит этот дворец смехом и радостью, праздник будет нескончаемым; сколько она организует пышных приемов, развлечений, маскарадов. Уж она-то знает, как уломать старого обрюзгшего короля!
Однако с первых минут торжество было омрачено отсутствием многих приглашенных, в том числе принцесс и наследника. Катерина усмотрела в этом дурной знак и, не скрывая своих чувств, все высказала Генриху напрямик, подлив тем самым масла в огонь:
– Вот видишь, что я тебе говорила? Анна настроила детей против меня. Они так не уважают твое желание и мнение, что сочли возможными не приехать даже на твою свадьбу. И после этого ты будешь и дальше ее защищать?
Король посмотрел на нее исподлобья и нахмурился. Да, он не раз замечал пренебрежительное отношение к леди Говард со стороны своих детей, их нежелание приезжать во дворец, несдержанность в словах по отношению к новой жене. Именно поэтому он не хотел пышной свадьбы (ни к чему все эти церемонии, в его-то годы!). На свадьбу были приглашены только самые приближенные подданные, наиболее преданные друзья и родные. Но последние так и не прибыли на венчание и на пир, устроенный в честь свадьбы. По окончании церемонии король подозвал герцога Саффолка и сердито спросил, кипя от негодования:
– Что это значит, Чарльз? Почему мои дети не соизволили явиться на праздник? Я же приказал тебе и Джеймсу, чтобы их доставили в назначенный срок. Как они посмели проигнорировать мое желание?
– Мне очень жаль, милорд, но принцесса Мэри была вынуждена остаться в замке из-за проблем со здоровьем вашего сына. Тот подхватил простуду, и принцесса побоялась оставить его одного. Вы сами знаете о его слабом здоровье… Принцесса же Елизавета сейчас находится в Ричмонде.
– Что ей там понадобилось? – разгневанно осведомился Генрих. – Кстати, а почему Анна не соблаговолила посетить церемонию? Я лично выслал ей приглашение! Бунт? Так она меня еще не знает! Завтра же лишу ее всего, что пожаловал ей по глупости! Кем она себя возомнила? Думает, что если я сделал ее своей сестрой, то можно из меня делать дурака?
– Боюсь, вас не уведомили, Ваше Величество, – пытаясь смягчить гнев короля, спокойно ответил герцог. – Принцесса Анна вот уже две недели почти не встает с кровати.
– Что? – встревоженным голосом спросил Генрих, перестав гневаться. – С ней что-то случилось? Она больна? Лизи поэтому находится в Ричмонде?
– Да, милорд. Принцесса Елизавета ухаживает за принцессой Анной, помогает и развлекает ее. Но не волнуйтесь, принцесса должна в скором времени поправиться. Надеюсь…
– Что значит «надеюсь»? – вскричал Генрих, не обращая внимания на гостей. – Почему меня не осведомляют о том, что происходит в моем королевстве? Немедленно распорядись, чтобы туда поехал мой лекарь. Пусть он ее осмотрит. Мази, микстуру или еще что-нибудь… Пусть захватит с собой все необходимое… Ты видел ее? Разговаривал с ней? Что произошло?
– Две недели назад принцесса упала с лошади и повредила спину. Плюс ко всему ее мучают постоянные головные боли.
– Две недели назад? И я узнаю об этом только сейчас? – лицо короля побагровело. – С этой минуты я желаю знать обо всем, что происходит в Ричмонде! За все события, что там происходят, ответишь головой. И меня не волнует, каким образом ты будешь все контролировать. Ты запомнил?
– Да, Ваше Величество, не волнуйтесь, я сделаю все, что в моих силах, – поклонившись королю, ответил герцог Саффолк и удалился, чтобы выполнить распоряжение Генриха.
– Мой дорогой, что-то произошло? – невинным голоском проворковала Кэтрин, садясь за стол рядом с королем после очередной паваны [16] . – Ты кричал! Я так испугалась! Ничего серьезного, я надеюсь?
– Нет, мое сокровище, – гладя ее по милой головке и любуясь ясными очами своей жены, проговорил Генрих, – не бери в голову. Все хорошо.
– Ты уже приказал наказать эту наглую бунтарку? – осведомилась бывшая фаворитка, с этого дня ставшая законной супругой Генриха VIII. – Ты же не собираешься оставлять все как есть? Она должна ответить за такое неуважение.
– Не суди Анну так строго. У нее была веская причина, как и у моих детей, не приехать на нашу свадьбу.
– Интересно, какая? – не унималась королева, задетая словами мужа.
– Эдуард болен, и Мэри приглядывает за ним. Он мой наследник, пока ты не родишь для нас здорового малыша, поэтому надо заботиться о нем. В конце концов, он продолжатель рода Тюдоров, и он мой сын. Лизи в Ричмонде. Дело в том, что Анна повредила спину, катаясь верхом, и уже две недели лежит. Чарльз был у нее вчера и засвидетельствовал ее состояние.
– Какая же она жуткая лицемерка, а герцог ее выгораживает! Чарльз всегда заступается за твою бывшую жену, – капризным тоном произнесла Кэтрин, презрительно передернув плечами. – Он мне не нравится. Я не хочу его больше видеть здесь. Отправь его куда-нибудь!
– Кэтрин, позволь мне самому решать, кому быть при дворе, а кому – нет, – холодно заметил Генрих, смерив ее строгим взглядом, но, улыбнувшись, добавил: – Давай лучше веселиться. У нас же праздник, а впереди брачная ночь… Моя королева, – и он страстно поцеловал ее.