– Но вы ему отказали. Почему? – изумленный такими смелыми словами, уже спокойнее спросил король. – Ведь, судя по письму, он любит вас.

– Хм, любит, – презрительно бросила Анна, пройдя мимо Генриха. Затем она резко обернулась и добавила: – Хотите знать об истинной причине столь пристального внимания к моей особе?

– Разумеется, миледи, мне очень хотелось бы узнать об этом.

– Власть, роковая тяга к власти, дающей силу, богатство и влияние, – насмешливо продолжила Анна. – Куда же без этого… Сколько голов слетело с плеч в ожесточенной схватке за власть? А сколько еще полетит, ведает только Бог… Вы, вероятно, знаете, что он уже сватался к Мэри и получил отказ?

– Нет, я не знал об этом, – обескураженный ее словами, сознался Генрих.

В последнее время у него стало меньше времени для общения с детьми. Катерина заполнила всю его жизнь. Любовь к ней стала чем-то вроде болезни, от которой он не хотел бы вылечиться. Ее живость, ее смех, энергия завораживали его. Она была ему необходима, как воздух, поскольку с ней он забывал о возрасте. Да, король старел и очень боялся немощи, а с милой Кэтрин он чувствовал себя молодым; почти юнцом, готовым на любые подвиги.

– Он потерпел фиаско, и кое-кто решил воспользоваться этим провалом и в качестве следующей жертвы предложил ему меня.

– Кто посмел? – мрачно осведомился Генрих, сжав кулаки. – Имя!

– Вряд ли вам будет приятно его услышать. Тем более (в этом я уверена!) вы не воспримете мои слова всерьез, предположив, что я свожу личные счеты.

– Имя! Назови имя! – взревел Генрих в ярости. – За сводничество я отрублю ему голову!

– Это вряд ли, милорд. Но если вы настаиваете, то я назову его. Это… – Анна на секунду замолчала, но потом, тяжело вздохнув, произнесла: – Ваша жена, королева Катерина.

– Ч-ч-что?! – король удивленно уставился на принцессу, не в силах поверить в то, что ему довелось услышать. – Вы понимаете, о чем говорите? Как смеете вы говорить мне об этом? Это ложь! Клевета! Вы совсем забылись? Или свежий воздух ударил вам в голову? Вы обвиняете королеву Англии! Вы обвиняете в подлости мою жену!

– Я знала, что вы мне не поверите. Но у меня есть доказательства, – невозмутимо ответила Анна. – И сейчас я их представлю.

Оставив короля наедине с его мыслями, принцесса вернулась в комнату и достала из шкатулки письмо леди Бассет, где говорилось о коварном плане королевы. Вернувшись в сад, Анна застала короля в крайнем возбуждении. Он шагал взад-вперед, заложив руки за спину. Завидев девушку, король быстро приблизился к ней и выхватил письмо. То, что Генрих прочитал, развеяло все его сомнения. Но все равно король еще отказывался верить очевидному.

– Кто это писал? – строго спросил он.

– Моя бывшая фрейлина. Покидая Хэмптон-Корт, я взяла только двух фрейлин, – таков был ваш приказ. Леди Бассет осталась…

– Осталась, чтобы доносить на мою жену? – перебил ее Генрих.

– Нет, – с достоинством парировала Анна, – чтобы защищать меня от нападок вашей жены. И если бы не это письмо, я бы имела шанс неосторожно поверить в лживые слова графа и вновь стать жертвой жестокой игры.

Ни с того ни с сего слезы вдруг брызнули из глаз Анна. Обиды, копившиеся со дня приезда в Англию, вырвались наружу. Не имея возможности сдержаться, она побежала по дорожке аллеи, желая скрыться от посторонних глаз. После пятнадцатиминутных поисков Генрих нашел ее в беседке, увитой розами. Анна сидела, сложив на коленях руки и отрешенно глядя вдаль.

– Анна… Анна, – тихонько позвал он.

Принцесса повернула к нему заплаканное лицо и пристально посмотрела в глаза.

– Ваше Величество, – начала она печальным голосом, – вы думаете, я не замечала вашего пренебрежения, ваших насмешек и осуждения всего во мне: моих манер, незнания света, неумения плести дворцовые интриги? Вы думаете, я не чувствовала вашу отчужденность? Зачем вы вновь пытаетесь меня унизить?

– П-п-простите, Анна, – только и сказал Генрих, круто развернулся и пошел прочь.

Проходя мимо того места, где состоялся их разговор, он заметил все того же слугу, стоявшего, как изваяние, с сундучком в руках, не зная, как ему поступить.

– Ты все еще здесь? – холодно проговорил король. – Передай своему хозяину, что я желаю его видеть в Хэмптон-Корте. И пусть не запаздывает, если не хочет лишиться головы.

Он подошел к центральному выезду из дворца, где его уже поджидали слуги с лошадьми. С трудом взобравшись на коня, Генрих пришпорил его и приказал хриплым голосом:

– В Лондон!..

Глава 32

А между тем, в замке Хэмптон-Корт произошли события, знаменовавшие начало падения Катерины Говард.

Едва дождавшись отъезда мужа, королева вызвала леди Бассет.

– И где ваша женщина, которую вы мне обещали? – недовольным тоном начала Катерина.

– Она ждет только вашего приказания, – присев в реверансе, отозвалась фрейлина.

– Тогда скажи, что я приказываю ей немедленно явиться во дворец.

– Но, Ваше Величество, днем ее появление здесь может вызвать толки, это опасно, – робко возразила леди Бассет.

– Может, вы и правы… Хорошо, пускай приходит, как только стемнеет. И смотрите, головой отвечаете, – холодно заметила королева и, не удостоив больше леди Бассет ни единым словом, удалилась.

«Гордячка», – с укоризной подумала Анна Бассет, смотря ей вслед. Она незаметно выскользнула из комнаты и побежала искать Мортимера. Старый камердинер был в кладовой и отчитывал слуг за нерасторопность. Отозвав его в сторону, леди Бассет прошептала:

– Надо уведомить госпожу. Это произойдет нынче ночью. Она вряд ли сможет приехать, да это и ни к чему, я же тут. Пусть не волнуется: и мышь не пробежит мимо меня.

Мортимер молча кивнул, и они быстро разошлись, чтобы не вызывать подозрений. Ведь, как известно, даже стены имеют уши.

Катерина с нетерпением ожидала наступления вечера, ходя из угла в угол и придираясь к фрейлинам почем зря: то Джоан взяла не тот аккорд, то музыка слишком грустная, то леди Бассет читает как-то тихо, то книга слишком скучная. Когда же ей подали ужин, Кэтрин и вовсе взбеленилась.

– Что за объедки вы мне подали? Почему все холодное? Я что, должна зубы ломать? Вино – кислятина! Вы туда что подмешали? Отравить меня вздумали? Вызвать сюда повара!

Холодея от ужаса, королевский повар явился без промедления, но объяснить вразумительно так ничего и не смог. Королева выгнала его из покоев, пообещав, когда вернется король, казнить.

Но вот наконец солнце село за горизонт, и вскоре в комнате появилась очень пожилая женщина. Одета она была очень просто: пошитое из грубого сукна платье висело на ней, как на вешалке, поверх платья был наброшен цветастый платок. Седые волосы были собраны в пучок, а на бескровном лице читалась отчужденность. В крючковатых руках старая женщина держала котомку и клюку. Вид женщины очень напугал Катерину.