– Ту самую, которая спасла вам жизнь? – парировал Хью.
Ничего не понимая, Сара в тревоге отступила: ситуация ее сильно пугала.
– Да, именно ее, – подтвердил Дэниел. – Не считаете, что женщине нужно кое-что знать, перед тем как принять ваше предложение?
– Что знать? – воскликнула Сара. – О чем вы?
Но ни один не удостоил ее взглядом.
– Брак – это союз на всю жизнь, – напомнил Дэниел. – На всю! Слышите?
Хью сжал кулаки:
– Сейчас не время, Уинстед.
– Не время? А когда оно наступит это время, черт побери?
– Следите за языком! – отрезал Хью.
– Она моя кузина.
– Она леди.
– И она еще здесь, – напомнила Сара, подняв руку.
Дэниел резко повернулся к ней:
– Я оскорбил тебя?
– В принципе? – постаралась ослабить напряжение Сара.
Дэниел поморщился от столь жалкой попытки пошутить и повернулся к Хью:
– Кто ей скажет: вы или я?
Хью молчал.
Прошло несколько секунд, после чего Дэниел резко повернулся к ней:
– Помнишь, в каком бешенстве пребывал отец лорда Хью после дуэли?
Сара кивнула. Хотя не была уверена, что он ждал ответа. После дуэли она слышала, как мать шепчется об этом с тетками. Лорд Рамсгейт спятил, считали они, положительно рехнулся.
– Ты когда-нибудь задавалась вопросом, – продолжал Дэниел все тем же жутким тоном, который, как она поняла, предназначался Хью, хотя слова были адресованы ей, – каким образом лорду Хью удалось убедить отца оставить меня в покое?
– Нет, – медленно протянула Сара, и это было правдой, по крайней мере до определенного времени, – но несколько недель назад… – Я предполагала… Не знаю. Ты вернулся, – и это главное.
Она чувствовала себя полной идиоткой: почему не поинтересовалась, что предпринял Хью для возвращения Дэниела? А следовало бы.
– Ты когда-нибудь встречала лорда Рамсгейта? – спросил Дэниел.
– Уверена, что да, – пробормотала Сара, нервно глядя на мужчин. – Но…
– Он подлый ублюдок! – прорычал Дэниел.
Сара ахнула, потому что никогда не слышала, чтобы он употреблял подобные слова или говорил таким тоном. Еще больше ее поразила реакция Хью: пожав плечами, тот сказал:
– У меня нет возражений.
– Но…
У Сары не нашлось слов. Она и сама видела своего отца не часто: тот редко покидал Девон, а Саре приходилось повсюду ездить с матерью в бесконечных поисках подходящего мужа, – но все равно любила и не могла представить, что могла бы спокойно выслушивать оскорбления в его адрес.
– Не у всех отцы добрые и благожелательные, к тому же с пятьюдесятью тремя гончими, – вздохнул Хью.
Сара надеялась, что ей показалось, будто в его голосе прозвучали снисходительные нотки, и она сухо осведомилась:
– Какое отношение это имеет к происходящему?
– Объясню. Мой отец – осел, спятивший сукин сын, который обожает издеваться над людьми. – Хью подступил ближе, и в голосе его звучала ледяная ярость: – Он совершенно безумен, какую бы маску ни надевал, и его совершенно невозможно урезонить, когда он вонзает во что-то зубы.
– Например, в меня, – вставил Дэниел.
– Во что угодно, – отрезал Хью, – но да, и в вас тоже. Вот вы… – Он посмотрел на Сару, и голос его стал неприятно ровным: – Вы бы ему понравились.
Ей стало плохо.
– Титул вашей семьи восходит к Тюдорам, и приданое у вас, должно быть, приличное. – Хью прислонился бедром к подлокотнику кресла и вытянул перед собой изуродованную ногу. – Но важнее всего то, что вы здоровы и способны вынашивать детей. – Сара молчала, и он подвел итог, пожав плечами: – Мой отец будет вас обожать.
– Хью, – начала Сара, – я не…
И замолчала, потому что не знала, как закончить фразу: этого человека она не узнавала. Жесткий, циничный, и говорил о ней так, что она чувствовала себя выжатой досуха и вывалянной в грязи.
– Я даже не его наследник, – добавил Хью, и Сара почувствовала в его голосе что-то будоражащее душу, что-то сердитое, что-то готовое взорваться. – Ему бы вообще не должно быть дела, будут ли у меня дети: у него есть Фредди, на которого и следует возлагать надежды, о чем я все время ему и твержу…
Он внезапно отвернулся, но не раньше, чем Сара услышала произнесенное шепотом проклятие.
– Я не знаком с вашим братом, – выпалил Дэниел, после того как тягостное молчание длилось едва ли не минуту.
Сара подняла на него глаза и по насупленным бровям поняла, что он не столько разозлен, сколько горит любопытством.
Хью не обернулся, но без всякого выражения произнес:
– Он не вращается в ваших кругах.
– С ним что-то не так? – осторожно спросила Сара.
– Нет! – прогремел Хью и так резко развернулся, что потерял равновесие и едва не рухнул на пол.
Сара бросилась было к нему с намерением поддержать, но Хью протестующе вытянул руку и проворчал:
– Я в порядке.
Но Сара видела, что это не так.
– Мой брат совершенно здоров, – спокойно заверил их Хью, – и способен зачать ребенка, но… – Он замолчал и многозначительно взглянул на Дэниела. – Он вряд ли женится.
Дэниел понимающе кивнул, а Сара озадаченно уставилась на кузена и наконец не выдержала:
– Что все это значит? Кто-нибудь объяснит мне, черт побери, о чем идет речь?
– Это не для твоих ушей, – поспешно ответил Дэниел.
– Вот как? – возмутилась Сара. – А «ублюдок» и «сукин сын» – для моих?
Если бы не буря, что в ней бушевала, Сара получила бы некоторое удовлетворение от их растерянного вида.
– Фредди предпочитает мужчин, – коротко сказал Хью.
– Не понимаю… – растерялась теперь и Сара.
Дэниел прошипел ругательство.
– Христа ради, Прентис, она же благородная дама и к тому же моя кузина!
Сара не понимала, при чем тут это, но прежде чем успела спросить, Дэниел шагнул к Хью и прорычал:
– Еще одно слово, и я велю вас четвертовать.
Хью проигнорировал его и, не отрывая взгляда от Сары, пояснил:
– Точно так же, как я предпочитаю вас, он предпочитает мужчин.
Она не сразу поняла, а сообразив, ахнула и непонятно почему обратилась к Дэниелу:
– Неужели это возможно?
Тот, побагровев, отвернулся.
– Я не говорил, что понимаю Фредди, – продолжал Хью, тщательно подбирая слова, – понимаю, почему он такой, но это мой брат, и я его люблю.