Лорен вспыхнула и забыла об осторожности.
– То, в чём я отказала вам, Ваше Величество, я оставила при себе, – так же холодно ответила она, – а граф Лестер помог мне чисто по доброте душевной.
– Я вижу, дерзости у вас не убавилось, леди, – сказал на это король, но из глаз его ушёл леденящий холод. – Так значит, мой родич оказался добрее меня?
Лорен поняла, что допустила ошибку, позволив себе так вольно отвечать королю. На лице её появилось смущённое выражение.
– Просто лорд Гросмонт вырос среди шести сестёр и имеет двух дочерей, одна из которых, к слову, скоро войдёт в вашу, королевскую семью, и понятие девичьей чести ему ближе и понятнее. У вас же, Ваше Величество, слишком много сыновей, чтобы думать о чести девиц.
– Час от часу не легче, леди, – пробурчал Эдуард. – Для женщины, одиноко живущей в отдалённом замке, вы кажетесь слишком хорошо осведомлённой в делах королевской фамилии, не находите?
– Тут нет ничего странного, мой повелитель, – тихо проговорила совсем сбитая с толку Лорен, – просто миледи графиня была добра в общении со мной и поделилась планами на будущее своих дочерей.
– Ага, – облегчённо вздохнул король, – так здесь, оказывается, и милейшая миледи Изабелла приложила свою изящную ручку. Тогда многое становится понятным. В том числе и то, что вы очень изменились за эти месяцы, должен вам заметить, леди.
Монарх заметно подобрел. Его мужское самолюбие не пострадало, и это было главным. Об остальном он уже забыл. Мимолётная блажь, чего о ней помнить. Он даже скупо улыбнулся девушке.
– И, тем не менее, леди, – сказал гораздо более мягко, – я призвал вас, чтобы объявить свою волю. Я вовсе не хочу причинять вам огорчения, но ваш замок слишком близко стоит к границе с этими неуёмными валлийцами. Такой замок должен оборонять сильный мужчина. Ваш отец умел нагнать страху на своих соседей. Теперь вам нужен такой же муж. И на поиски его я даю вам полгода. Если к весне вы не решите этот вопрос сами, я приму решение за вас. И не ропщите потом, если жених окажется не так молод и хорош собой, как вам бы хотелось.
Эдуард строго взглянул на Лорен:
– Полгода, леди, и не днём больше.
Это были его последние слова, и лёгким взмахом руки он отпустил девушку, тут же забыв о ней и вернувшись мыслями к своим важным королевским делам.
Лорен уже приблизилась к двери, когда та внезапно распахнулась, и на пороге показалась высокая внушительная фигура графа Лестера, который ещё сердито выговаривал что-то охранявшему дверь воину.
– … и я войду к моему королю, когда считаю нужным, – донеслось до неё.
Граф вошёл в комнату и сразу же склонил голову в неглубоком поклоне:
– Низко кланяюсь моему королю и повелителю, – произнёс он своим бархатным голосом, – надеюсь, вы позволите мне войти, Ваше Величество?
– Мне кажется, ты уже вошёл, граф, – король улыбнулся, и глаза его повеселели, – надеюсь, ты явился с добрыми вестями. И кого это ты там привёл с собой?
Лорен замерла на месте, не в силах сделать и шага, когда увидела молодого мужчину, вошедшего вслед за графом. Высок, широкоплеч, строен, голова гордо откинута, синие глаза сияют, как драгоценные камни. Сердце её остановилось на мгновенье и бешено забилось в груди. Отвести взгляд от этого чуда в образе мужчины не было сил. А он смотрел только на короля.
– Новости мои хороши, мой король, – говорил между тем граф Лестер, – крепость Кабурн взята, рыцарь Жиль де Форней своё задание выполнил блестяще. А этот молодец, которого вы видите перед собой, имеет к взятию крепости самое непосредственное отношение.
– Гм? … – Эдуард с интересом взглянул на вошедшего воина и слегка нахмурился, – шотландец?
– Да, мой король, но совершенно особый шотландец. Он желает служить Вашему Величеству.
Он обернулся к Ранальду.
– Скажи об этом сам, парень.
И в этот миг лорд Лестер увидел застывшую у двери Лорен. В глазах его промелькнуло загадочное выражение, и он сделал ей знак задержаться.
Молодой шотландец, тем временем, приблизился к креслу, на котором восседал король, и опустился на одно колено.
– Моё имя Ранальд Мюррей, я дворянин и прибыл из Шотландии, чтобы предложить Вашему Величеству мой меч для любых битв, только не против моей страны. Я готов служить вам верой и правдой.
– И замечу, мой король, – вклинился опять лорд Лестер, – что он никогда не говорит неправды. Это его тоже дед научил, как и владению мечом. Так ведь, парень?
– Истинная правда, – отозвался Ранальд, – мой дед не уставал повторять мне, что человек, говорящий неправду, роняет свою честь в грязь, от которой нельзя отмыться.
Граф улыбнулся и сделал королю мину, заменяющую слова «Я же говорил». Король сверкнул довольными глазами:
– Сегодня ты сумел развеселить меня, мой друг. Но что же ты стоишь? Проходи сюда, я разрешаю тебе сесть возле меня. А ты, молодой человек, встань. Я выслушаю всё, что скажет мне граф Лестер, и приму решение.
И тут взгляд его упал на всё ещё стоящую у двери девушку.
– Вы всё ещё здесь, мистрис Эшли? – удивился он. – Я ведь позволил вам уйти.
– Пусть она останется тоже, Эдуард, – тихо сказал граф, – у меня возникла неплохая идея, как мне кажется. Вели им обоим подождать за дверью.
Король удивлённо посмотрел на графа, но распоряжение отдал.
– Я слушаю тебя, Генри, что ты ещё придумал, старый чёрт? – в глазах короля плясали весёлые огоньки.
Граф долго говорил что-то королю. Тот внимательно слушал и иногда кивал головой.
– Я всегда говорил, что у тебя хорошая голова, Генри. То, что ты предлагаешь, может оказаться интересным. А касательно этой девочки с её замком ты совершенно прав. Это хороший выход.
Пока король беседовал со своим приближённым вельможей, Лорен и Ранальд ожидали в широком коридоре с большими окнами, выходящими во двор. Лорен встала в уголке у одного из окон и постаралась стать незаметной. Но ей незачем было стараться. Шотландец не обращал на неё никакого внимания. Ему не стоялось на месте, и он медленно вышагивал возле двери, ведущей в кабинет короля, – двадцать шагов в одну сторону, двадцать в другую. Никакие женщины его сейчас не интересовали, он весь был в мыслях о предстоящей службе и терялся в догадках относительно задания, которое получит. Лорен же украдкой бросала на него быстрые взгляды. Уж очень красив был этот воин, таких мужчин ей ещё не доводилось видеть. В его синих глазах, казалось, плескались воды холодного горного озера, хотя иногда в них зажигались огоньки, и тогда в сердце девушки разгорался пожар. «Глупая, – увещевала она себя, – эти яркие огоньки в его глазах не имеют никакого отношения к тебе. И не пялься на него, вспомни о гордости». Но гордость спряталась за желанием ещё немного полюбоваться этим чудом мужской красоты. Ведь ещё чуть-чуть, и их пути разойдутся навсегда.