– Ты очень красив, Джеймс, – сказала она, – и я горжусь тем, что именно ты сделал меня женщиной.
Он благодарно улыбнулся ей, и они спустились вниз, где верная Мэг дожидалась их с завтраком. Плотно перекусив, вышли прогуляться в окружающем замок лесу, а потом снова вернулись в покои, где провели почти весь день до вечера в любви и ласках.
Так и бежало время, не оставляя мужчине и женщине сил ни на что, кроме взаимного притяжения и взаимного насыщения. Однако отпущенный для этого срок подошёл к концу. Об этом известил добросовестно охранявший их капитан. Иоланде надо было возвращаться в Кингхорн, а потом во Францию. Теперь это казалось ей совсем нежелательным. С гораздо большим удовольствием она провела бы всю оставшуюся жизнь с этим великолепным мужчиной. Но она знала свой долг и отправилась в путь без возражений. На прощание сказала только:
– Обещай мне, Джеймс, что приедешь проводить меня, когда я буду отплывать на родину. Мне будет сладостно ещё раз увидеть тебя, просто увидеть.
– Да, я обязательно приеду, любовь моя, – ответил сенешаль охрипшим от волнения голосом. – Я тоже хочу увидеть тебя ещё раз. «Хотя с гораздо большим удовольствием я схватил бы тебя в охапку и унёс туда, где никто не сможет разлучить нас», – добавил про себя.
Оба знали, что разлука неизбежна. И оба были готовы выполнить свой долг до конца, хотя сердца рвались от отчаяния. Две сильных личности, два человека, предназначенных друг для друга, встретились по иронии судьбы лишь на несколько дней, которые пролетели как один миг.
Сев в седло своей белой лошадки, Иоланда тронулась в путь, ни разу не оглянувшись на оставленный позади замок любви. Джеймс, стоя на пороге, долго смотрел ей вслед. Он знал совершенно точно, что уже никогда ни одна другая женщина не займёт в его сердце места, неожиданно захваченного этой ни на кого не похожей гордой королевой, уезжающей от него в далёкую Францию, а потом неизвестно куда ещё, к новому мужу, которого ей найдут очень быстро. Ценность принцессы, побывавшей замужем за королём, возросла во много раз. И уж расчетливый и жадный до выгоды Филипп поспешит этим воспользоваться сполна. И ещё Джеймс знал совершенно точно, что и она увезла в своём сердце любовь к нему, любовь, которую она не забудет и не предаст никогда. Это было и горько, и сладко одновременно. Он повернулся и ушёл в дом, где старая Мэг встретила его сочувственным взглядом – она прекрасно поняла всё, что происходило на её глазах, и могла только пожалеть две любящие души, которым не суждено быть рядом.
Прибыв в Кингхорн, Иоланда занялась подготовкой к отъезду. Мари сразу поняла, что из этой странной поездки её госпожа вернулась совсем другой, повзрослевшей и как будто наполненной необычным светом, хотя оставалась грустной и даже печальной. Но в ней появилась какая-то новая сила, которую сразу ощутила вновь притихшая мадам де Краон.
Вечером Иоланда снова усадила перед собой Мари и заговорила о своём обещании.
– Я обещала тебе свою благодарность, Мари, и готова отдать её. Я приготовила для тебя кошель с несколькими золотыми монетами и несколькими драгоценностями. Но это, полагаю, не всё, что я могу тебе дать. Я ведь вижу, какими глазами ты смотришь на Камерона Бернса, и какими взглядами он отвечает тебе. Если этот человек дорог тебе, девочка, я отдам ему твою руку, стоит только попросить. Тебе не обязательно уезжать со мной, хотя мне будет очень тебя не хватать.
Мари упала на колени перед хозяйкой и прижалась губами к её руке.
– Камерон не просто дорог мне, миледи, – сказала дрожащим от волнения голосом, – мне кажется, я даже дышать без него не смогу. Мысль о разлуке с ним убивала меня. И если ваша доброта столь велика, я, конечно, останусь с ним. Хотя покинуть вас для меня тоже очень тяжёло. Моё сердце рвётся на части, миледи.
– Не надо рвать себе душу, Мари, – тихо ответила ей Иоланда. – Главное в жизни любой женщины это найти свою любовь и следовать за ней, куда бы ни привела дорога. Я с радостью пожелаю тебе счастья, устроив твою свадьбу.
На следующий день командир охраны поместья Кингхорн Камерон Бернс смиренно попросил у королевы руки её камеристки Мари и получил благоприятный ответ. Более того, королева призвала священника и велела ему сразу же обвенчать молодых людей. Она вручила молодой свой подарок и пожелала ей счастья. Да, утрата верной Марго и вот теперь Мари была для неё чувствительной потерей. Но это было ничто по сравнению с тем, что здесь, в этой дикой Шотландии Иоланда оставляла своё сердце, оставляла навсегда.
Когда завершилась посадка на королевскую галеру, присланную Филиппом за сестрой, провожающие собрались на берегу, чтобы помахать рукой женщине, так недолго пробывшей их королевой. Иоланда стояла у борта, держась за него руками. Ей казалось, что она сейчас упадёт, если не найдёт опору. Среди стоявших на берегу вельмож она увидела Джеймса, и боль разлуки толкнулась в сердце. Его золотистые глаза смотрели на неё с такой любовью, что она едва сдержалась, чтобы не прыгнуть прямо в море навстречу его взгляду. Её глаза сказали ему то, что уже почувствовала раньше душа. Её любовь была такой же глубокой, бездонной и вечной. Два сердца соприкоснулись последний раз через взгляды, и корабль стал отдаляться от берега. Иоланда в последний раз взглянула в любимые глаза и отвернулась, чтобы никто не видел её слёз. Королева не имеет права на слабость. И что бы ни ждало её впереди, она всё снесёт без жалоб и стенаний, потому что теперь навсегда в её сердце остался любящий взгляд любимых ею глаз, который никто и никогда уже не сможет у неё отнять.
Шотландия, замок Сноуинн. Лето 1305 года
Лорд Роберт Фрейзер из замка Сноуинн, что недалеко от Стерлинга, был зол сверх всякой меры, разъярён до крайности. Он сам, собственными руками убил бы сейчас свою жену, не умри она два дня назад, пытаясь родить ему ещё одного ребёнка. Ну да, ему нужны были дети, троих, как он считал, совершенно недостаточно. И он очень хотел ещё хотя бы одну девочку, такую же красавицу, как его старшая дочь и как была сама леди Дайана в молодости. Красивые дочери – прекрасная возможность укрепить своё положение через нужные родственные связи. Послушные дочери, а тут… Это Дайана испортила вконец их единственную дочь, забила ей голову всякими глупостями. Как будто дочь не должна служить, прежде всего, интересам отца, потом интересам мужа. Но Алекс… Думать об этом было трудно, лорд задыхался от злости, яростно метался по комнате, швыряя об стену всё, что попадалось под руку.
Лорд Фрейзер взял себе в своё время жену с Западных островов, прельстившись её красотой. Дайана из клана Маклаудов, потомков викингов, была чудо как хороша – высокая, стройная, но крепкая, с водопадом серебристых волос и удивительными зелёными глазами. Однако хорошей женой она не стала. И хоть всегда подчинялась его воле, он чувствовал в ней глухое скрытое сопротивление, которое раздражало его безмерно. Чтобы показать жене её место, лорд сразу же взял её в жёсткие рукавицы и быстренько наградил ребёнком. Жена родила ему девочку, очень похожую на неё саму. Демонстрируя свои верноподданнические чувства, лорд назвал её Александрой в честь короля, а через два месяца после этого монарх трагически погиб. За Алекс последовали два мальчика-погодка, Эдуард и Джон. Но после этого чередой пошли то выкидыши, то мертворождённые дети, то слабенькие, не способные прожить и месяца. Лорд Роберт злился на жену, не стыдился поднимать на неё руку и усердно трудился в постели, пока не достигал очередного успеха. Но зловредная жена опять всё портила, и ребёнка он не получал. А дети нужны были позарез – мальчики для укрепления могущества семьи, а девочки для заключения выгодных браков.