Не пожалею ли я о своём поступке? Я уже сейчас жалела, но выхода у меня не было. Надеюсь, моя малышка сможет смириться со своей участью и обрести хоть какое-то счастье с будущим супругом. Сейчас ей было всего шесть, до брачного возраста оставалось восемь лет. Но я знала, как быстро пролетит время. Ведь, кажется, только вчера я держала её на руках, и её головка могла уместиться у меня в ладошке.
Мне так страшно было потерять её, хоть я и знала, что это неизбежно. В моей груди ныла неустанная боль при мысли, что смысл моей жизни покинет меня. Конечно, сейчас она была рядом со мной, я должна буду заботиться о ней с ещё большей отдачей. Но я оглянуться не успею, как моя малышка достигнет возраста, когда ей нужно будет устраивать свадьбу. Было бы неплохо увидеть сына короля Ницберга и убедиться в том, что этот юноша не такой уже и плохой, каким я его себе заранее представила. А что если моей дочери повезёт больше, чем мне когда-то и она сможет полюбить своего мужа, за которого должна была выйти замуж по принуждению?
В столице меня встретили очень тепло и радушно. Мой муж был очень обходительным со мной и даже словом не обмолвился о том, что ему стало известно. Похоже, он решил играть в давно известную нам обеим игру, когда оба партнёры стараются не затрагивать какую-то щекотливую тему и попросту делают вид, будто ничего о ней не знают. Наверное, так было лучше для нас двоих. Но в глубине души я упрекала мужа за то, что он даже не поинтересовался, как я себя ощущаю после того, как узнала, что мой возлюбленный Эдвард восстал из мёртвых. Быть может, ему просто плевать? Наверное, он просто довольствовался тем, что у него было. А у него ведь, в отличие от Эдварда, была я. И победителем в этой ситуации оказался всё же он.
Мы продолжили заниматься делами государства, принимать различных иностранных послов, налаживать отношениями с представителями других королевств, в общем, делать всё, чем были обязаны заниматься все последующие годы. Два дня спустя в замок прибыла моя дочь Маргарита. Казалось, я не видела её целую вечность. Иногда, достаточно мне было заглянуть в её зелёные кристальные глаза, и я сомневалась в том, что этой девочке всего шесть лет. Возможно, она выглядела ещё слишком юной, говорила как ребёнок. Но внутри её развивалась умная не по годам личность, которая превзойдёт по мудрости и меня, и её отца. Неужели этой великой женщине предстоит увядать в чужом королевстве? При этой мысли моё израненное жизненными перипетиями сердце больно сжималось в груди. Но я должна была смириться и с этим ударом судьбы.
В глубоких страданиях протекали последующие восемь лет моей жизни. Я беспрестанно заботилась о своей дочери, прививала ей все правила придворного этикета, учила её различным женским премудростям и воспитывала в ней смиренную жену молодого супруга. Король Ницберга прислал портрет своего сына, дабы мы смогли ежедневно лицезреть его лик и напоминать себе о своём долге. Скажу по правде, будущий наследник престола этого королевства произвёл на меня хорошее впечатление. Он был немногим старше моей дочери: когда ей исполнилось четырнадцать лет, ему уже подступал семнадцатый год. Он был высоким стройным молодым человеком со смуглым лицом и широко посаженными карими глазами. Во всём его внешнем виде не было ничего отталкивающего.
Сначала я подумала, что это заслуга художника, но вскоре воочию убедилась в своих предположениях. На одно из празднеств к нам приехал принц со своей свитой. Увидев мою дочь, этот парнишка не смог скрыть своего восхищения, и весь вечер проводил время с ней. Он что-то шептал ей на ухо, приглашал на танцы, скакал подле неё на лошади и делал всё, чтобы она чувствовала себя особенной. Я ещё никогда не видела Маргариту такой счастливой. И даже тогда, когда отец играл с ней в прятки в саду, она не искрилась таким светом, как сейчас. Вот что значит любовь для женщины. Она преображает её и делает самым счастливым человеком. Всей душой и сердцем я желала дочери познать такую любовь. И, кажется, мои молитвы были услышаны.
Что касается моего личного счастья, то о нём я пожелала и вовсе забыть. Вся моя жизнь была соткана из сотни событий, сплетающихся между собой невидимой нитью. И все они вели к одному человеку, с которым мне не суждено было познать блаженного счастья. Конечно, до меня доходили слухи о том, как шикарно прошла коронация нового короля Лавадии, о том, как блаженствует его народ от того, что все их беды наконец закончились. За все эти годы Эдвард ни разу не дал о себе знать, но я была уверенна, он всё ещё вспоминает обо мне. Ведь до сих пор он не нашёл себе жену…
Всё это я могла услышать из уст кухарок, запекающих наших гусей, из уст конюхов, которые когда-то были друзьями вымышленного Уильяма Кофера. Все говорили об этом, не подозревая, какой наносят ущерб мне, их королеве. Мне казалось, что по истечению такого срока я смогу проститься с этим человеком навсегда. Я молила Господа об этом, я никогда не теряла надежды. И до сих пор не утратила веры. Я смогу. Я думаю, что смогу когда-то навсегда выпустить Эдварда из своего сердца. Конечно, после него там останется глубокая рана, но я предпочту всю жизнь прожить с болью, чем терзать себя пустыми мечтами и запретными желаниями. Поэтому для того, чтобы помочь себе в этом стремлении, я предпочитала пропускать все новости, касающиеся королевства Лавадии и его жителей, мимо своих ушей.
Приближался день свадьбы моей дочери. Почти всей подготовкой этого торжества занимались мы с Энтони. Мы хотели подарить Маргарите сказочный праздник, чтобы она на всю жизнь запомнила этот день и воскрешала его в своей памяти, если ей будет нестерпимо грустно по ночам. Но мне почему-то верилось, что моей дочери не грозит холодная постель и что её будущий супруг сможет одарить её безграничной заботой и любовью. По крайней мере, сейчас он буквально ходил за ней по пятам и восхвалял небеса за преподнесённый ему подарок.
С наступлением праздника я чувствовала, как нарастает моё волнение. Я понимала, что с каждой минутой приближаюсь к тому моменту, когда буду вынуждена распрощаться со своей дочерью. После королевского бракосочетания, прочтения клятв и прочих атрибутов, сопровождающих этот праздник, мы разместились в большом зале для пиршеств.
Молодожёны сидели друг подле друга, я восседала с мужем и нашим сватом. Король Ницберга оказался интересным пожилым старичком, жена которого умерла ещё при рождении своей второй дочери, сестры Дастина, мужа моей дочери. Этот приятный человек был совсем немногословным, но мы быстро нашли с ним общий язык, и сошлись на любви к семье и детям. Огромная глыба упала с моего сердца, когда я узнала этого человека лучше. Я не боялась отправлять дочь во дворец такого доброго короля, который будет хорошо с ней обращаться.
И пусть он не заменит моего мужа, я знала, что у моей дочери уже имеются в наличии два друга в чужой стране: её собственный муж и свёкор. Я радовалась, что судьба оказалась благосклонной к моей дочери. Растворившись в её счастье, я считала, что смогу оправиться и от своих недугов.
После долгого торжества, затянувшегося до глубокой ночи, я провела дочь в её покои, которые она должна была разделить со своим мужем. Придворные дамы помогали переодеть мою дочь, подготовили постель для последующего обязательного обряда. Расчёсывая шелковистые волосы Маргариты, я словно погрузилась в затяжной сон. И лишь мягкий голос дочери помог мне вернуться в реальность.