Book.

– Мамочки! – вздохнула миссис Браун. – Только бы он не испортил Паддингтону пальто, а то ведь потом жалоб не оберёшься.

– Как раз пальто меня беспокоит в последнюю очередь, – хмуро заявила миссис Бёрд.

Брауны зачарованно следили, как Подели Пополам приставил пилу к ящику и принялся споро пилить под звуки весёленькой польки.

Хотя они и знали, что ничего плохого случиться не должно, скрежет металла, вгрызающегося в дерево, звучал очень уж правдоподобно. Все они испустили громкий вздох облегчения, когда фокус наконец был завершён, – громче вздохнул только сам Паддингтон, который сделал несколько кругов по сцене, ощупывая себя с обоих боков – чтобы убедиться, что он по-прежнему состоит из одного куска.

– Ты оказался замечательным помощником, и теперь, – Подели Пополам снова поднял руку, призывая к тишине, – тебе самое время исчезнуть!

– Спасибо большое, – поблагодарил Паддингтон и повернулся, чтобы уйти, однако ему даже не дали времени собраться с мыслями – подхватили и повели к другому ящику, больше прежнего.

Через миг дверцы шумно захлопнулись, и ящик начал раскручиваться, всё ускоряя темп: он был на колёсиках, и фокусник принялся вращать его в такт очень быстрой мелодии.

Зал так и взорвался аплодисментами, когда Подели Пополам остановил ящик, открыл дверцы и показал, что внутри никого нет!

– Вы не волнуйтесь, – сказал мистер Крубер, заметив испуг на лице у Джуди. – Это всё делается с помощью зеркал. Я убеждён, что с юным мистером Брауном ничего не случилось.

Как бы в доказательство откуда-то со сцены донёсся громкий стук.

– Выпустите меня! – крикнул придушенный голосок. – Тут совсем темно!

Подели Пополам тут же отказался от мысли вытащить из воздуха ещё несколько кроликов. Он быстро переглянулся с ассистентками, мигом захлопнул свой ящик и, крутанув его несколько раз, широко распахнул дверцы.

Когда Паддингтон выкарабкался наружу, зрители зааплодировали даже громче, чем в прошлый раз.

– Ну вот, – сказал фокусник. – Не так уж это было и страшно, а? Скажи зрителям, что у тебя всё в порядке.

– У меня не всё в порядке, – удручённо объявил Паддингтон. – Голова кружится, а ещё я потерял чемодан.

– Что ты потерял? – не поверил своим ушам Подели Пополам.

– Чемодан, – повторил Паддингтон. – А в нём лежат все мои самые ценные вещи. Я, когда залезал в ваш ящик, держал его в лапе, а теперь он куда-то исчез.

Улыбка застыла у мага на физиономии будто приклеенная. Секунду-другую казалось, что он сейчас повторит свой первый фокус, только с вариациями, и распилит Паддингтона не пополам, а на множество мелких кусочков.

– Надо ж додуматься взять с собой чемодан, – пробурчал он, снова захлопывая дверцы. – Сколько я лет на сцене, а такого со мной ещё не бывало. Давай-ка проверим, всё ли там на месте, – добавил он слегка язвительно, ещё раз проделав фокус и вытащив чемодан из ящика.

Он открыл чемодан, чтобы показать его зрителям. Потом встряхнул его раз, другой – но ничего оттуда не выпало, и бедный маг окончательно изменился в лице.

– Ты же говорил, там что-то лежит! – воскликнул он.

– Правильно, лежит, мистер Пополам, – согласился Паддингтон. – Я вам сейчас покажу.

Он выхватил у мага чемодан, повернулся к залу спиной и принялся шарить в своём потайном кармашке.

– Вот фотография моей тёти Люси, – объявил он, помахивая снимком. – А это мой паспорт. Вот ещё тут мои сбережения. Это карта улицы Портобелло… снимок, который я сделал своим фотоаппаратом… мой бинокль… мармеладная корочка… и ещё…

Дальнейшее потонуло в громе аплодисментов, которые неслись со всех концов зала и делались всё громче по мере того, как к ногам мага ложились новые и новые сокровища.

– Браво! – крикнул кто-то совсем рядом с Браунами. – Замечательно придумано – актёр сидит среди зрителей!

– А я ведь попался, – признался ещё кто-то из соседнего ряда. – Подумал было, что это просто обыкновенный медведь.

– Обыкновенный! – Миссис Бёрд развернулась и упёрлась взглядом в говорившего. – Ну уж нет! Паддингтон какой угодно, только не обыкновенный. Ишь чего придумали! Кстати сказать, – добавила она, снова усаживаясь поудобнее – тем временем Паддингтона с его вещичками уже провожали со сцены, – я всегда догадывалась, что у него в этом кармашке немало понапихано, но не думала, что так много!

После Паддингтонова выступления следующая часть пантомимы показалась даже немного скучной, однако вскоре действие опять завертелось, и к тому моменту, когда Дик Уиттингтон и Сукки вернулись в Англию, с честью завершив долгое плавание, Паддингтон уже снова сидел на своём месте и деятельно подпевал хору. А когда Дик попросил у олдермена Фицуоррена руки его дочери и было оглашено, что скоро он станет лорд-мэром Лондона, медвежонок от волнения чуть не выронил шляпу.

Когда занавес наконец опустился, Браунов пригласили за кулисы познакомиться с труппой – и многие зрители провожали их взглядами, полными зависти. Несколько человек попросили у Паддингтона автограф, к которому он добавил отпечаток лапы, чтобы сразу было видно, что подпись подлинная.

– Надеюсь, вы будете очень счастливы, мистер Уиттингтон, – сказал медвежонок, когда их фотографировали вместе.

– Ну, насчёт Дика Уиттингтона я не знаю, – встрял в разговор директор театра, – а вот я очень счастлив. Мы поместим эту фотографию в нашу сувенирную программку. Тогда она станет ещё лучше, а этим негодяям, которые торгуют у входа, будет хороший урок.

Даже сам Подели Пополам вышел из своей гардеробной, чтобы попрощаться с медвежонком, и подарил ему на память волшебную пилу.

Когда Брауны наконец забрались в машину, чтобы ехать домой, настроение у всех было преотличное. Напоследок мистер Браун ещё прокатил их по центру Лондона, где вовсю сияла рождественская иллюминация, а потом они проехали мимо Вестминстерского аббатства, и мистер Крубер показал всем витраж с изображением кота Дика Уиттингтона [13] .

Но чем ближе они подъезжали к дому, тем задумчивее становился медвежонок.

– Что-нибудь случилось? – спросила его миссис Браун.

Паддингтон замялся.

– Я просто хотел узнать, нет ли у кого-нибудь ненужного деревянного ящика, только побольше, – сказал он с надеждой в голосе.