– Она на севере нашей области, в тайге. Там классно. Помнишь, я в прошлом году в летнем лагере был?
Наталья кивнула.
– Я там с парнем познакомился. Его Мишка зовут. Берсенев. Так вот, у него отец – директор школы. И вот в этой школе как раз нужен учитель биологии, он мне писал. Если хочешь, я сейчас с ним по интернету свяжусь и все узнаю конкретно.
– Свяжись поскорее. Если там есть приличное жилье и Ульку в садик можно устроить, то я поеду, конечно.
Поев, Славка включил компьютер и уже через пять минут доложил сестре:
– Там для учителя служебная квартира. Благоустроенная. И огород есть. К работе можно приступать прямо сейчас.
– Прямо сейчас не получится. Мне нужно учебный год закончить. Но я завтра документы свои отсканирую, и ты сканы пошли. Чтоб уж было наверняка.
Ивановка оказалось не деревней, а большим селом с добротными пятистенками из лиственниц и пятиглавым собором на центральной площади. Наталья ехала сюда целый день. Сначала пришлось доехать до областного центра, а уж потом купить билет до Ивановки. И даже не до нее, а до райцентра, но в кассе сказали, что водитель все равно до Ивановки их довезет.
Автобус тащился по дороге три часа. Наталья, вставшая в шесть утра, задремала, и проснулась от громких слов водителя:
– Ивановка! Дальше автобус не пойдет.
Поблагодарив его за поездку, Наталья вышла из автобуса. Она не предполагала, что ее кто-то будет встречать, и гадала, как дотащить тяжеленный чемодан с сумкой до обещанной ей квартиры.
Но на остановке стоял худощавый парень немного выше ее, с которым все выходившие пассажиры здоровались с подчеркнутым уважением. Выхватив ее опытным взглядом, парень подошел к ней.
– Добрый вечер! Вы, наверное, Наталья Викторовна?
– Да! – это у нее прозвучало слишком обрадовано, и она прикусила язык.
Парень легко поднял ее чемодан и пошел по дороге, говоря на ходу:
– Я Павел. Павел Владимирович. Меня директор школы послал вас встречать. Сказал школьный автобус взять, но тут идти-то десять минут. Я здешний учитель математики, физики, военного дела и физрук по совместительству.
Наталья не поверила своим ушам.
– Такая нагрузка? Как вы справляетесь?
– Вот-вот, я тоже часто думаю: и как это я справляюсь? И Дмитрию Сергеевичу это же говорю.
– А он что?
– Он говорит: надо меньше думать, и больше делать. Так что у вас тут жизнь тоже сахаром не будет. Ботаника, анатомия и биология – это все ваше. Ну, может еще какой факультатив подкинут, не знаю.
Наталья онемела.
– Но вы не пугайтесь. У нас по одному классу, но зато полные, по тридцать человек есть.
– А что, разве из села никто не уезжает? Мне казалось, сейчас молодежь из деревень в города вся подалась.
– А смысл? У нас есть все, что и в городе: телевизоры со спутниковыми антеннами, компьютеры с интернетами, магазины вон с разным шмотьем и к тому же воздух чистый. Тайга.
Это Наталья почувствовала сразу, как только вышла из автобуса: от пряного смолистого воздуха с непривычки кружилась голова.
– Вы местный? – Почему-то ей казалось, что нет. Был в нем какой-то нездешний лоск.
– Нет. Я из областного центра.
– А здесь как оказались?
– Так же, как и вы. Увидел объявление в газете, решил попробовать, и вот уже год здесь учительствую.
– Так понравилось?
– Угу! – тон был ироничный.
Наталья проницательно посмотрела на него. Павел был слишком красив и уверен в себе, чтобы вот так просто похоронить себя в такой глуши. Что-то тут не вязалось, но что, она не понимала.
Они подошли к длинному каменному дому, резко отличавшемуся от деревянных изб села. Павел поставил ее чемодан возле второго палисадника, заросшего крапивой и пыреем.
– Палисадник ваш. Никто за ним не ухаживал, уж извините. Директор запрещает привлекать детей к труду на благо учителей. А мы, соседи, как-то не сподобились. Но, думаю, еще не поздно высадить какие-нибудь цветочки. Всего здесь пять квартир. Участки у всех по десять соток. Если вам этого будет мало, хозяйство выделяет всем желающим еще до пятидесяти соток за околицей.
– Зачем столько? Мне и десяти-то не нужно. Я живность держать не собираюсь.
– Учителям же немного платят. Можно, к примеру, картошку на продажу выращивать. Здесь многие так делают.
– И вы тоже?
– Нет, у меня семьи нет. К тому же у меня другие подработки.
Наталье хотелось узнать, что это за подработки, но она сдержалась. Ни к чему любопытствовать зря. Оглядев длинный неказистый дом, удивленно спросила:
– Это что? Такое чувство, что к России он никакого отношения не имеет.
– Правильно! Это германский таунхаус, или попросту многоквартирный одноэтажный дом. Один из районных депутатов в Германию за передовым опытом на казенные деньги съездил, этот проект привез и настоял, чтоб построили. Он думал показать нашим крестьянам, какими должны быть настоящие сельские дома.
– Кошмар какой! И что, в нем удобно жить?
– Удобства в нем городские, а жить неприятно. Мало того, что он чужеродный селу, так еще зимой тут жутко холодно. Стены слишком тонкие. И воздух тяжелый, кирпич это не дерево. Летом в жару дышать вообще нечем.
Наталья пожала плечами.
– Я в такой же бетонной коробке живу. Не привыкать. Не думаю, что будет хуже.
Павел приподнял лежащий у порога кирпич. Под ним оказался ключ. Открыл дверь и вошел, подхватив чемодан. Удивленная Наталья вошла следом.
– Здесь что, воров нет?
– Ни разу не слышал, чтоб кто-то что-то спер. Село староверов, здесь такое не приветствуется. Впрочем, в деревнях кражи вообще редки. Если только по пьяни.
– Тогда зачем было ключ под кирпич засовывать? Можно было его в дверях оставить.
– Сельчане так и делают. Когда из дому уходят, они ворота закрывают на жердочку со стороны улицы, чтоб сразу было видно – хозяев дома нет.
– И никто не залезает?
– А зачем, если хозяев дома нет? Если только их подождать в дождь или непогоду в доме.
– Я будто на машине времени вернулась лет на сто назад.
– Вот-вот, у меня точно такое же было чувство, когда я здесь впервые появился. Хочу предупредить, вам наверняка соседи продукты на первое время принесут. Так вы не отказывайтесь, а то обидятся. И не дай бог вам взять кринку молока у тети Маруси, а у тети Глаши не взять! Обида будет смертная. Конкуренция, вы понимаете?
Наталья широко открыла глаза.