– Письмо.
– Для моего отца?
– От твоего отца. Для кого-то по имени Далтон Колборн.
Дарси внутренне содрогнулась. Она не слышала этого имени много лет.
– Ты его знаешь?
– Я никогда не встречалась с ним. Он владел «Колборн аэроспейс». И когда-то был партнером отца по бизнесу.
– Твой отец имел какое-то отношение к «Колборн аэроспейс»?
– Они совместно владели другой компанией, «Ди&Ай холдинге». Я не много знаю об этом, все закончилось, когда я была ребенком. – Дарси посмотрела на фотографию. – Далтон, как и мой папа, инженер. Вместе открыли компанию, но затем расстались и, видимо, довольно плохо. Помню, что папа приходил в ярость всякий раз, когда упоминалось имя Колборн.
– На конверте марка в тридцать два цента, – сказала Дженнифер. – Письмо очень старое. Его так и не отправили.
– Прочти его, – попросила Дарси.
– Ты уверена?
Дарси отпила еще вина.
– Уверена.
Шейн Колборн швырнул ярко-розовую книгу через свой широкий стол вишневого дерева. Джастин Масси, начальник юридического отдела «Колборн аэроспейс», поймал ее, прежду чем та упала на пол.
– Ну, это новый рекорд, – сказал Шейн.
Он ненавидел читать о себе. Ему хватало бизнес-статей. Желтая пресса еще хуже, но бульварные сообщения хотя бы коротки.
– Публикацию было невозможно предотвратить, – пояснил Джастин. – Нам повезло достать этот экземпляр. – Он помолчал. – Так сколько здесь правды?
Шейн тряхнул головой, чтобы немного успокоиться.
– Двадцать, может, тридцать процентов. Даты, места и события – все верно. Но я точно не разговариваю в постели как поэт восемнадцатого века.
Губы Джастина растянулись в ухмылке.
– Заткнись, – приказал Шейн.
– Я и слова не произнес
Шейн отодвинул кожаное рабочее кресло и встал, закипая от гнева.
– Я не флиртовал при ней с другими женщинами. И что значит дешево?! Я купил ей браслет с голубыми бриллиантами на день рождения в марте прошлого года.
– Больше всего меня беспокоит шестая глава, – сказал Джастин.
– Где она обвиняет меня в сговоре и шпионаже?
– Клиентов действительно не волнует, насколько ты хорош в постели. Но их встревожит манипуляции с ценами и кража интеллектуальной собственности.
– Я этим не занимаюсь.
– Знаю.
Шейн кивнул на книгу с пошлой обложкой.
– Это можно опровергнуть?
– Только если ты согласишься на дебаты в СМИ, типа «он сказал, а она сказала». Сам знаешь, Бьянка пойдет по всем местным ток-шоу. Любое твое телодвижение лишь удлинит историю.
– Значит, я буду молчать.
– Да.
– И пусть все думают, что я размазня?
– Я сообщу нашим клиентам, что обвинения в шпионаже и сговоре нелепы. Могу упомянуть твою сексуальную жизнь, если хочешь.
– Ты настоящий комик.
– Стараюсь. От «Гобрехт» на этой неделе было что-нибудь?
Шейн покачал головой.
Авикомпания «Гобрехт Эйрлайнс» со штаб-квартирой в Берлине находилась на завершающем этапе заключения контракта на покупку двадцати новых авиатакси. Модель «Колборн Эвэйе 200» лидировала. Если сделка с «Гобрехт» удастся, «Бомонт Эйр» в Париже, вероятно, последует их примеру с еще более крупным договором.
Джастин направился к офисной двери.
– Постарайся какое-то время не попадать в заголовки.
– Я никогда к этому не стремился. Думал, Бьянка правильно оценивала ситуацию.
Бьянку и Шейна познакомили Миллеры. Она была дочерью их хорошего друга, поэтому Шейн предположил, что она выросла в кругу богатых известных людей. Он не ожидал, что она будет сплетничать и тем более напишет книгу откровений.
– Никогда не знаешь, кому можно доверять, – заметил Джастин.
– Я доверяю тебе.
– Я по контракту обязан быть надежным.
– Вот и я стану действовать по контракту. Еще до подачи закусок буду заставлять женщину, с которой пойду на свидание, подписать договор о неразглашении.
– Будет лучше, если какое-то время ты не будешь ни с кем встречаться.
– Как-то скучно.
– Зато у тебя появится время.
– В пятницу заседание совета директоров. В среду утром мы закладываем площадку под новое крыло объекта «Ар&Ди». Потом я устраиваю благотворительное мероприятие по сбору средств для поисково-спасательной службы – в субботу вечером в особняке. – Шейн сделал паузу. – И я не появлюсь там без дамы.
– Выбери какую-нибудь милую безопасную девушку, – предложил Джастин. – Например, твою кузину.
– Мадлен не будет моей дамой на благотворительном мероприятии. Я не хочу выглядеть жалким на собственной вечеринке.
– Ты произведешь впечатление рассудительного мужчины. Хитрость в том, чтобы средствам массовой информации было совершенно не о чем написать.
– Они могут раструбить, что я встречаюсь с кузиной.
– Они напишут, что вы с Мадлен показали себя безупречными хозяевами и что «Колборн» собрал сотни тысяч для поисково-спасательной службы.
Шейн задумался, может, провести вечеринку вместе с Мадлен действительно безопаснее всего? Он знал, что она сделает это для него.
– Хорошо. Я позвоню Мэдди.
– Правильное решение.
– Ты в курсе, что у меня были бы стопроцентные шансы по-настоящему повеселиться после этой вечеринки?
– Ты ведь знаешь, что эти женщины спят с миллиардером, а не с мужчиной?
– Должен ведь на что-то сгодиться семейный особняк.
Принадлежащий его семье на протяжении многих десятилетий дом Баррингтон-Хиллз с семью спальнями и четырнадцатью акрами земли находился в часе езды от центра города. Шейн в основном жил в своем пентхаусе на Лейк-Шор-Драйв – три спальни, фантастический вид из окон и множество великолепных ресторанов поблизости.
– Уверен, твой отец гордился бы тем, как ты используешь фамильную собственность, – заметил Джастин.
Шейн улыбнулся. Его отец шесть лет назад трагически погиб вместе с матерью Шейна в результате несчастного случая на воде, когда Шейну было двадцать четыре. Он скучал по родителям. Отец не осудил бы бурную любовную жизнь сына.
Раздался голос секретарши Джинджер по внутренней связи:
– Мистер Колберн? Ханс Штрутц из «Гобрехт Эйр-лайнс» на первой линии.
Шейн и Джастин обеспокоенно переглянулись.
Шейн протянул руку, чтобы нажать кнопку на телефоне внутренней связи.