Разумеется, он ее менял, на то были прослушаны многие часы дисциплин в академии, получены оценки на практических занятиях, но хитрый разум тысяч программистов было не победить.
Новые программы сменяли старые версии едва ли не ежесуточно, и свежие боты довольствовались отдельными деталями образа, которые не была в состоянии изменить никакая академия.
Иными словами – кольцо вокруг Брейна сужалось, что бы он ни предпринимал. Охотники подбирались все ближе, его досье для них было все доступнее и подробнее.
– Посмотри, Эрик, нам прислали новый костыль. Этот парень был замечен на трассе «бэ-пятнадцать», – сообщил Курт, приняв очередную передачу от шефов.
– Спасибо, конечно, но меня больше интересует, где находится эта стерва, – угрюмо отозвался напарник.
Он сидел над шахматной доской и за полтора часа не передвинул ни одной фигуры.
– Что такое? Разве не ты сравнивал ее с Изольдой? – пряча усмешку, спросил напарник.
– Это не важно. После того как я увидел, что она сделала с этими несчастными копами…
– Да ладно тебе. Это не несчастные копы, это копы главного управления, у них там комфорт и очень тепло. Поверь мне, бывшему копу, работавшему на земле, среди дерьма, пушеров, проституток и охотников за органами.
– По мне, так все копы одинаковы.
– Ну, не скажи. Если представить главковского копа в виде откормленного добермана, то районный коп в провинции – это худая дворняга.
– К чему мне эти байки, Курт? Она нам реально угрожает!
Эрик отшвырнул доску, и фигуры разлетелись по комнате.
– Чего ты нервничаешь?
– А того, что тебе ни до чего нет дела, а между тем…
– А между тем я еще вчера отправил запрос на ее подробную разработку, и заказчик уже подогнал нам тележку.
– Ты… – Эрик подбежал к Курту и сел рядом. – Ты думаешь, как и я?
– Что значит как и ты? Вчера был разговор?
– Был, – кивнул Эрик.
– Ну вот – я сразу запрос и отправил. Теперь нам почти что в режиме реального времени скидывают всю информацию о ее перемещениях.
– Я хочу убить эту суку, Курт! Иначе она это сделает с нами!
– От любви до ненависти один шаг, – улыбнулся напарник, поворачивая к Эрику миниатюрный экран. – Отель «Парафор», второй этаж, номер двести восемнадцать.
– И она еще не выходила из номера.
– Да, – подтвердил Курт, – хотя уже половина одиннадцатого. Предлагаю выдвинуться немедленно, и тогда мы уберем ее еще до обеда.
– Курт, прости мне мое нытье, я тебя просто обожаю!
– Да ладно, – отмахнулся тот. – Мы же напарники, в конце концов. Поехали уже, пока эта сука в очередной раз не смешала все наши карты.
До отеля «Парафор» они добрались на сорок минут позже, чем рассчитывали, из-за неожиданной пробки на второстепенном шоссе – что-то там с фурой, у которой оторвалась сцепка.
Тем не менее, когда они прибыли на место и спросили у портье, выходила ли госпожа из двухсот восемнадцатого, тот, выпучив глаза с большими мешками под ними, заверил, что нет – госпожа никуда не выходила, ничего не заказывала, а стало быть – сидит в своем номере.
– Она там что же, совсем безвылазно сидит? – уточнил Эрик.
– Это частная информация, господа, – заметил портье, намекая на возможные варианты.
– Вот тебе на конфеты, – сказал тогда Эрик, положив на стойку пятьдесят удо.
– Отличный ход, господа. Кажется, постоялица из двухсот восемнадцатого куда-то выходила вечером…
Напарники переглянулись. Они были заинтересованы в информации, и Эрик положил еще пятьдесят удо.
– Она вернулась вечером не одна…
Эрик подбросил сотню…
– С аниматором со второй площадки. Их упражнения слышали…
Эрик положил еще сотню.
– Слышали во всех соседних номерах, но… – Портье сделал паузу, пряча ассигнации за пояс.
– Да сколько же тебе еще надо? – возмутился Эрик и швырнул на стойку еще триста удо.
– Ну, он ушел от нее примерно в три тридцать, вот и все дела.
Решив, что узнали достаточно, Курт и Эрик направились к лифтам, но портье окликнул их:
– Господа, вы не закончили оформление по гостевому допуску!
– Какому еще допуску? – прорычал Курт, возвращаясь к ярко освещенной стойке.
– У вас, прошу прощения, багаж очень странный.
– А чем же он странный?
– Не могу знать. Мне для этого нужно вызвать дежурного по охране.
Эрик и Курт переглянулись. Этот подлец весьма профессионально раскручивал их.
– Сколько?
– Пятьсот, – улыбнулся портье. Курт вздохнул и бросил на стойку смятую ассигнацию.
Едва новые гости вошли в лифт, портье перестал улыбаться и, сняв трубку внутреннего телефона, позвонил в двести восемнадцатый.
– Але, – ответил женский голос.
– Это портье, мадемуазель Ксения. Вы просили позвонить, если к вам направятся гости.
– Сколько их? – поинтересовалась она совершенно будничным тоном.
– Двое, мадемуазель.
– Багаж?
– Так точно, багаж присутствует.
– Спасибо, Пьер, – сказала она и повесила трубку.
– Вообще-то я Серджио, – проворчал портье и тоже положил трубку. Разумеется, он хорошо заработал на этих двух господах, однако мадемуазель Ксения дала ему пять тысяч. Пять тысяч удо! Это было его жалованье за три месяца в высокий сезон!
Но сначала она спросила:
– Кто будет дежурить сегодня?
То есть это было вчера. И Серджио ответил, что он.
– А завтра? – уточнила она.
– Кубецкий Мачей.
– Я хочу, чтобы дежурил ты – сегодня и завтра, – сказала мадемуазель и показала ему пять тысячных ассигнаций.
– Я буду здесь все двое суток, мадемуазель. Желание клиента для нас закон, – выпалил он тогда, прикидывая, сколько снять с Мачея за выдавшийся выходной и как это обставить, чтобы тот ни о чем не догадался.
Пять тысяч легли на стойку, и Серджио сгреб их под пристальным взглядом странной красавицы.
– Я хочу, чтобы у тебя было хорошо со здоровьем, приятель, – добавила она.
– В каком смысле? – удивленно спросил он.
– Чтобы не было переломов рук и ног, – бросила она на ходу и направилась к лифтам в сопровождении носильщика. У нее было достаточно багажа, а у Серджио достаточно времени, чтобы все обдумать.