– Ну ладно, Федька, не хочешь, не ходи, мы и вдвоем справимся, но смотри, если мы придем, а свежего мяса нету, то извини, и тебе меда не достанется.
– Давай, иди уже, пугаешь! Мне твоего меда и даром не нужно, я лучше пойду в свой горшочек муравьиного спирта с муравьев надавлю, будет вам чем шишки от укусов смазывать, и довольный своей находчивостью перевалился на другой бок, загорая на солнце.
А черный командор тем временем добрался до третьего купола, к которому почти вплотную примыкал лес, позволяя ему, приблизится почти вплотную к внешней стене, поэтому он смело подошел к нему, зная, что лес прекрасно маскирует его от зоркого ока спутника. Присев, робот мощной клешней проткнул дерн, и шустро работая конечностями начал углубляться в землю. Таким образом, углубившись на да метра, он начал движение к могильнику, ориентируясь в темноте по внутреннему компасу, а уткнувшись в стену, окружающей купол, начал углубляться, ожидая, что скоро фундамент закончится, и он наконец-то сможет подойти к самому куполу. Он углубился на два метра, потом на три, но стена закончилась бетонным полом немалой толщины. Включив рентген, он обследовал бетонный пол сантиметр за сантиметром и нашел в углу слабое место, изборожденное сетью микротрещин. Размахнувшись, он нанес несколько сильных ударов клешней по этому месту, но ощутимых результатов видно не было, бетон оказался намного прочнее, чем он предполагал. Все выходило не так просто, как он предполагал, и он включил свой мыслительный контур, что бы обдумать план проникновения. Вскрыть могильник можно было несколькими лазерными залпами, солнечной энергии ему хватило бы на восемь полных разрядов энерго пушкой, может быть этого и не хватило полностью пробить защиту первого уровня и слой стеклобетона сферы, но после зарядки на солнце, он мог бы продолжить снова. Но нет, этот план не подходит, один из разрядов может отразиться от стеклоарматуры и уйти вверх, пробить потолок, и тогда его затея провалится. Он был уверен, что слежка за ним продолжается, и он не хотел больше рисковать своими воинами. Тогда он включил излучатель ультразвука на полную мощь. Раньше ультразвук использовался для войны, нагоняя ужас на живых противников и направленным узким лучом, разрушая оптику и приборы наведения. Узкий, мощный луч ультразвука проникал сквозь все слои защиты могильника, разрушая стеклянную арматуру стен почти в пыль. Этот тип арматуры очень сильно упрочнял строение, она не разрушалась водой, кислородом, кислотами, было устойчиво к медленному воздействию и резкому удару, выдерживало тепловой и энергетический удар, но интенсивное воздействие узким лучом ультразвука разрушало его так же, как и обычное стекло. Робот опять просканировал стену рентгеном, и остался доволен полученным результатом, в огромном метровом куске стены арматура рассыпалась в стеклянную пыль. А теперь для него уже не составило труда разрушить ее несколькими мощными ударами клешни, пройдя через внешнюю стену, и повторив ту же процедуру еще раз, и легко проник внутрь купола. Там он обнаружил останки своей армии, и сразу же начал процесс их регенерации, который заключался в передачи им своей энергии, выделив из своего тела пластичный металл, и создав из него серебристую паутину, и по ней к каждому из бойцов потекли потоки его энергии из его тела. Через эту же паутину он подключился к информационным кристаллам роботов бойцов, объединив их всех в единый супермозг. В мозг командора потекла информация от всех оставшихся бойцов, больше всего информации он получил о ходе последнего боя. Картина была теперь видна им со многих точек зрения и обзора, где– то был запечатлен он сам, идущий в последний прорыв и его гибель. Некоторые роботы запечатлели даже процесс их замуровывания. Теперь вся картина боя очень ясно стала перед его глазами, еще раз показав ему, что выхода из этой ситуации не было, но сейчас это его слабо волновало, сейчас его больше тревожила более насущная проблема, он думал как теперь ему вывести своих бойцов из сектора обзора спутника.
Энергия в его теле быстро заканчивалась, высасываемая роботами, поэтому он быстро оборвал связь с ними, втянув в себя все нити. Несколько импульсов ультразвука, и один резкий удар бронированным пальцем, и в своде купола появилась маленькая дырочка, сквозь которую внутрь прорвался тонкий лучик солнца. В нее робот просунул нить пластичного металла, который пройдя через отверстие в потолке, растекся тонкой пленкой по куполу с внешней стороны. Процесс аккумулирования солнечной энергии начался. Передавая ее своим бойцам, объема его металла– проводника энергии уже не хватало на весь этот процесс, и он влил в себя металл двух бойцов, в одном из них уже начал функционировать мозг робота философа, который планировали использовать как парламентера, но эта его функция так и не использовалась, т. к. никто с роботами договариваться не хотел, поэтому в последнем сражении он использовался как обычный боец. В его обширной памяти были заложены основы философии всех рас, законы, политика, обычаи, религия, т. е. все то, что могло им помочь в ведении психологической войны. Его тело было сильно повреждено и он вынул из поврежденного черепа его кристалл– матрицу памяти, и втянул его себе в грудь, подключив к своей энергии. Дополнив свою массу, он начал перераспределять металл, еще сильнее вытянув паутину нитей, и немного расширив фотосинтезирующую поверхность на куполе, он на время отключил мозг робота – болтуна, который попытался взять руководство над его телом в свои руки, да и просто создавая помехи, излучая своим мозгом непроизвольные импульсы, которые нарушали согласованную работу его механических органов. Покрыв тонкой пленкой наномоллекул весь купол, он включил маскировку и металл внешне превратился в бетон, даже на ощупь он стал подобен его микропористой поверхности, а внутри купола полученная энергия потекла через его паутину, как через пуповину от матери к плоду, пробуждая его «детей» от сна и насыщая их энергетической мощью. Один за другим сознание роботов опять возобновляло свою работу, так внезапно прекращенную несколько минут назад.
Робот – командор приказал отряду пересчитаться, на его призыв откликнулось двадцать семь роботов, значит, считая отключенного робота – философа и его самого, получается двадцать девять, совсем неплохо. Чувство огромного удовлетворения проведенной работой, чем – то похожую на радость, наполнила его железное тело трепетом от предчувствия значимости этого момента. Роботы, соединенные нитями в один мозг с ним, уловили психоэмоции своего повелителя, это было что – то новое, непонятное для их примитивного сознания. Командор, ты ранен, ворвались в его мозг больше двух десятков озабоченных голосов. Не отвлекаться, приступить к регенерации, – скомандовал он, и пригасил свои эмоции, сам удивляясь этому новому чувству. Наверное, мозг все же поврежден, и функционирует немного не так, но это доставляет больше приятных моментов, чем минусов. Его жизнь, теперь он так называл свое функционирование, стала более сочной и яркой, теперь она содержала не только черные, белые, серые цвета, но и другие, яркие, сочные, которые доставляли ему непонятные моменты радости или грусти, делая его существование более насыщенным. Но все это нужно было хранить в секрете, иначе роботы, заподозрив его в неисправности, в лучшем случае перестали бы ему подчиняться, в худшем, – уничтожили бы и избрали нового командора. Поэтому, что бы заглушить волны радости и тепла к своим солдатам, он стал помогать наиболее поврежденным воинам, усиливая их регенерацию. Процесс это был долгий, должно было пройти время не менее суток – полтора до полной регенерации.