Он сам не заметил, как уснул, просто навалилась дрема, а очнулся от холода, причем такого, что зубы выбивали дробь. Он не мог взять в толк, как это Литта преспокойно спит на голой земле, привольно раскинувшись, да еще и сладко похрапывает. Правда, спала она чутко, стоило ему приподняться, как девушка вскочила.
— Ты чего? Болит?
— Х-х-холодно… — выговорил он. От покрывала толку не было, его продувало насквозь.
— Подвинься немножко, — велела Литта и перебралась к нему на пенку, а покрывало натянула сверху. — Я и забыла, что тут по ночам свежо.
— Н-ничего себе свежо! И не лапай меня, ты обещала не приставать.
— Чудак-человек, я же просто для тепла, — фыркнула она. — Грейся. К утру еще похолодает, я чую, ветер поднимается. Костер развести, может? У меня там в пещере и дрова есть…
— Не надо шарахаться в темноте. — Фальк чуточку отогрелся и перестал дрожать. — Утром видно будет.
— Ага… — зевнув, ответила Литта и снова уснула, уткнувшись носом ему в шею.
А он вот теперь спать не мог, обнимал обеими руками девушку и старался не шевелиться, чтобы не разбудить ее. Ну и чтобы не потревожить рану, конечно.
— Вроде ничего, — сказала Литта утром, заново его перевязав. Делала она это с редкой сноровкой, и, хоть было больно, но не до такой степени, чтобы кричать в голос. — Я, конечно, не дипломированный хирург, но чего-ничего умею. На медицинские курсы нарочно пошла, думала, мало ли, когда пригодится… Видишь, не зря.
— Угу, — отозвался Фальк От зловещих красных полос не осталось и следа. Передовая фармакология явно пасовала перед народными средствами. — Как мы отсюда выбираться будем?
— Тебе бы еще полежать, конечно, но жратвы нет, — задумчиво произнесла девушка. — Хорошо, воды хоть залейся… Я отведу этот самолет обратно, а потом подгоню своего «мальчика». Допрыгаешь пару шагов, а потом я тебя подсажу. Поищу в пещере какую-никакую приступку, может.
— Ты уж подсадишь, — буркнул он.
— Не переживай. Ты что красный такой? — встревожилась Литта. — Жара нет вроде…
— Да отстань! — взмолился Фальк — Ты не девушка, ты катастрофа! Никакого спасения от тебя нет!
— А ты не спасайся, — лукаво улыбнулась она. — Приходи в себя, отвару вон из большой фляги попей, а я пока с машинами разберусь…
Фальк с облегчением выдохнул, когда она увела прочь алый самолет, потому что этого самого отвара выпил вчера много, а при Литте ну никак не мог… как она выражалась, того-этого.
— Ну что, — сказала она, вернувшись. — Давай, поднимайся. Держи свою корягу, постой, я пенку сверну, не бросать же тут…
— Ногу отдай, — буркнул он.
— Не отдам, пока не заживет, — твердо ответила Литта и вдруг прыснула со смеху. — Ты сам-то понял, как это звучит?
— Литта… ты, по-моему, в чем угодно смешное можешь найти, — сумрачно ответил Фальк.
— Конечно. Прабабушка научила, — кивнула девушка. — Во всем нужно искать что-то хорошее. Вот, например, когда прадедушку парализовало, он не смог от нее сбежать. Так и ты.
— Я тебя костылем стукну, — пообещал Фальк, невольно начиная улыбаться.
— Ты тогда упадешь, — предупредила Литта и подставила ему плечо. — Попрыгали, а то нас правда хватятся…
Как Литта впихивала его в кабину, Фальк предпочитал не вспоминать. Во-первых, было больно, во-вторых, она постоянно его смешила какими-то семейными байками, а одновременно смеяться в голос и страдать несколько затруднительно. В воздухе стало легче, но приближалась база, и Фальк опять помрачнел, думая о том, как будет выбираться из самолета. Впрочем, Литта уже все решила за него.
Лихо приземлившись, она подрулила к палаткам, выпрыгнула из кабины и крикнула курсантам:
— Ребята, помогите!
— Что случилось, госпожа Литта? — встревожились те.
— Да Фалька надо вытащить, — весело ответила она. — Полетали, называется! Сели передохнуть, так этот идиот умудрился сломать на камнях ногу, причем не здоровую! Видели б вы, как он в кабину громоздился…
— Литта, убью… — прошипел он. Впрочем, эта версия всяко была лучше истинной.
— Ну вы даете, — сказал кто-то, и двое крепких курсантов легко спустили Фалька наземь. Литта снова подставила ему плечо. — Ногу-то захватите! Может, починят…
И тут уже сам Фальк начал хохотать, потому что ситуация была абсурдной донельзя.
— Так, вы двое, живо ко мне, — приказал показавшийся из здания штаба начальник — Опять вы что-то вытворили?! Пропали, потом явились, ржут, как кони, а на носу инспекция!
— Пять минут, — попросила Литта, посерьезнев. — Я отволоку Фалька в его комнату и приду.
— Давайте лучше мы, — предложил один из курсантов, — тяжело же.
— Да в нем весу всего ничего, — фыркнула девушка. — Ну, похромали… А вы ногу занесите потом.
— А тебе обязательно было выставлять меня на посмешище перед всей этой ордой? — спросил Фальк сквозь зубы. Веселье быстро улетучивалось. — Не могла кого-нибудь потихоньку попросить помочь?
— Перестань ты. Теперь это перейдет в разряд баек и легенд, обрастет подробностями, останется в веках и будет передаваться из уст в уста. А иначе те, кого бы я попросила, рассказали бы остальным, и начали бы шушукаться… А так посмеялись, и всё, — серьезно ответила Литта. — Уф. Вот твоя койка, падай и лежи, а я к начальству на ковер, потом зайду. Кстати… — она порылась по карманам и выудила флакончик, — тебе пора пилюли глотать, держи. Это я тебе оставлю, если вдруг сильно дергать начнет, выпей еще одну. Но не больше, а то траванешься, ясно? И тогда…
— Литта!!! — раздался вопль начальника.
— Бегу! — отозвалась та и умчалась, не договорив.
Фальк посмотрел на флакончик и взял его в руки. «И что — тогда?» — подумал он. Тот пузырек Литта у него отобрала, а вот — другой, у него в руке, и не надо ждать, и…
Он зажмурился и высыпал в рот содержимое, ожидая знакомой уже немыслимой горечи, но вместо нее почувствовал сладость.
— Убью заразу, — выдохнул он, отплевавшись. Коварная Литта насыпала во флакончик шариков глюкозы.
Фальк поймал себя на том, что невольно улыбается. Она знала, что он не удержится, а может, решила устроить проверку… Так или иначе он все еще был жив. И, как с некоторым недоумением понял Фальк, довольно сносно себя чувствовал.
Тем временем Литта стояла навытяжку перед начальником и поедала его преданным взглядом. Тот расхаживал взад-вперед и непрерывно курил.
— Вас убить мало, — устало сказал он наконец. — Обоих. Устроить показательную казнь на взлетной полосе. Разорвать дикими самолетами! Повторяю, на носу инспекция, а вы исчезаете? Куда и зачем вас унесло?!
— Фальк не смог бы выполнить то, что прописано в тех бумагах, — негромко ответила Литта. — Ни на своем старике, ни на учебных, ни на моем «мальчике», потому что за три дня незнакомый самолет освоить как-то можно, а почувствовать — нет. И его бы списали подчистую. Я хотела отдать ему свой.