– Не перетруждайся, – сказал он Люси.
– Ты же только что приказал мне отдыхать.
– А ты собираешься меня послушаться?
Она рассмеялась.
– Нет. Но я буду дома. Вряд ли Кейт повезет меня куда-то еще.
– Хорошо. Если потянет что-то сделать – напиши отчет об аварии. Мне все равно надо будет тебя допросить, а если напишешь на бумаге, это поможет тебе не забыть детали. А я пришлю тебе с курьером копию файлов Джеймс. У меня два аналитика разгребают то, что мы нашли, но у тебя другой угол взгляда.
– Прямо не терпится.
Похоже, Кинкейд с энтузиазмом предвкушала бумажную работу. «Первого такого человека встречаю», – подумал Ной.
– Мне также понадобится твоя оценка подозреваемого субъекта.
– Я уже говорила тебе, что не рассмотрела его, но фургон может быть поврежден.
– Я имел в виду Ханну Эдмондс, она же Айви Харрис.
– Так она не Айви?
– Нет. Она дочь телепроповедника Кёрка Эдмондса.
– Никогда о нем не слышала… Почему ты называешь ее подозреваемой?
– Она подозревается в похищении своей сестры Сары Эдмондс.
– Сара? Миссис Нил сказала, что ее сестру зовут Мина.
– Я скоро поговорю с миссис Нил, но мне кажется, что Мина и Сара – это две разные девушки. Одна – проститутка, вторая – пропавшая дочь преподобного Эдмондса. Я пришлю все, что мне известно, чтобы вы разобрались поскорее.
– Ты не знаешь, похитила ли она свою сестру. Сара могла сбежать сама.
– Но мы ничего не узнаем, пока не поговорим с ней. Ей четырнадцать лет, последние десять дней она жила в доме с проститутками, две из которых мертвы.
– Айви очень заботилась о сестре. Если вы ее найдете, с ней трудно будет разговаривать. Привлеките к работе с ней кого-нибудь вроде Ганса.
– Вы говорили с нею меньше десяти минут. Не думаю, чтобы этого было достаточно, чтобы оценить ее состояние.
– Этого более чем достаточно.
Пакстон открыл дверь и пригласил Ноя.
– Мне надо идти, – сказал тот Люси. – Прочти файл, и потом поговорим.
Он отсоединился и пожал Пакстону руку.
– Здравствуйте, сенатор.
– Простите, что заставил вас ждать, агент Армстронг, но это был один из тех разговоров, которые трудно закончить. Пожалуйста, заходите.
Пакстон закрыл дверь, сел за свой старинный стол и показал Ною место напротив.
Прежде чем сесть, Армстронг окинул взглядом комнату, на глаз оценивая Пакстона. Он бывал тут и прежде, много месяцев назад. Стандартный кабинет сенатора – большой, красивый, представительный.
– Я хотел позвонить вам сразу, как только услышал об убийстве любовницы Алана.
Ной был заинтригован, но не мог представить, что намеревается сказать Пакстон.
– Я не могу обсуждать с вами расследование. Я думал, вы хотите поговорить о Крисе Тейлоре.
– Я хотел узнать о статусе вашего расследования, но когда детектив Рейд пришла ко мне сегодня утром вместе с Люси Кинкейд, у меня создалось впечатление, что расследование ведет полиция, а не федералы.
– Мы сотрудничаем. – Стоктон не заявлял открыто, что расследование ведет ФБР; предстояло еще уладить дело с полицией, особенно в нынешней ситуации.
– Я не горжусь своими действиями, но и не сожалею о них. Однако они привели к смерти этой бедной девочки…
У Ноя волосы на затылке зашевелились. Такое бывало с ним во время службы в ВВС, когда он чуял, что что-то упускает. Армстронг зацепился за тщательно подобранные Пакстоном слова.
Они привели к смерти этой бедной девочки.
– Объясните.
– Не секрет, что мы с Аланом не ладили. Честно говоря, я считаю его свиньей. Все в этом здании знают, что он изменял жене. И почти все закрывали на это глаза. Словно супружеская измена – просто мелкий проступок. Но если кто-то не уважает свои брачные обеты, как он может сдержать обещания своим избирателям? Если он лжет жене, то американскому народу лгать куда легче.
– Сенатор, мне неинтересны предвыборные речи.
У Пакстона раздраженно задергалась щека.
– Это я был тем анонимным источником, который передал таблоиду снимки Алана Кроули и мисс Джеймс.
Это признание удивило Ноя. Ему пришлось выдохнуть, чтобы говорить не заикаясь.
– Вы рассказали прессе об этой любовной связи?
Пакстон отмахнулся от агента, как от мухи.
– Пресса уже все знала. Но у них не было доказательств. Как ни печально, для публикации им нужны были фотографии погадостнее.
– И вы их предоставили.
– Предоставил.
– Мне трудно поверить, что вы следили за конгрессменом Кроули.
– Я и не следил. Я нанял профессионала. Не надо кривиться, агент Армстронг. Жены и мужья постоянно такое проделывают. Если бы Джанет Кроули наняла частного детектива, чтобы получить фотодоказательства неверности своего мужа для развода с этим ублюдком, никто и глазом бы не моргнул.
– Зачем вы это сделали?
– А вы как думаете?
У Ноя не было ответа. Он смотрел на Пакстона, пока тот сам не ответил.
– Алан – подонок.
– Он состоит в вашей партии.
Сенатор от души рассмеялся, затем прокашлялся.
– После того как Калифорния прошла через перераспределение избирательных округов, в результате этой махинации Алан попал на совсем другой пост, на котором его неверность могла бы вызвать гораздо более сильное осуждение. У меня есть протеже, который может победить его на первичных выборах, но это было бы дорого. Я предпочел дать ему возможность снять кандидатуру в результате раскрытия этой интрижки.
– Вы так решили его подрезать?
– Подрезать? Вряд ли. Я сделал это потому, что он сволочь. Он метит в сенат, а я не хочу быть с ним в одном крыле этого здания.
– И вы не ощущаете ни малейшего сожаления из-за того, что случилось с Венди Джеймс?
– Если она была убита из-за того, что я раскрыл правду, то я искренне сожалею. Но как бы я ни презирал Алана Кроули, как бы я ни хотел, чтобы он был виновен, он не убийца и не насильник.
– Она не была изнасилована.
– В газетах писали, что ее пытались изнасиловать, – сказал Пакстон.
– Газеты иногда ошибаются.
– Это хорошо, – выдохнул Джонатан.
– Хорошо?
– То, что ее убили, – это трагедия. Она была молодой красивой женщиной, у которой вся жизнь впереди, каких бы там ошибок она ни наделала. Но изнасилование и убийство – самое отвратительное преступление против женщины. Для таких в аду есть особый круг.