– Ты находишь это смешным? – холодно спросил он.
Липски перестал смеяться и ответил в тон Каменеву:
– Да, нахожу! И не только смешным, а еще и оскорбительным. Но я спишу это на твое взвинченное состояние – понимаю, что ситуация, в которую ты попал, крайне серьезная. Папаша-адмирал будет искать тебя с пеной у рта. Но я даю тебе слово, что не причастен к похищению и даже до вчерашнего дня не знал, что девушка, погибшая на Мессине, была дочкой Стюарта.
– А откуда ты узнал об этом? – задал вопрос Петер. – Ведь в новостях не говорили, кто именно там погиб.
– У меня есть свои источники информации.
– Что за источники? – спросил Лад, все еще не веря Липски.
– Мои источники, – сказал тот. – Ты мне не веришь. Но разве сам факт того, что я сейчас стою здесь перед тобой, не говорит о том, что я не делал того, что ты мне хочешь приписать?
– Зная тебя, могу с уверенность утверждать, что твое присутствие не говорит совершенно ни о чем.
– Приму это как комплимент, – сказал Джон. – " А чтобы убедить тебя в своем к тебе расположении, я расскажу тебе о людях, которые похитили твою пленницу.
– Она не была пленницей, – вырвалось у Лада. Как он ни пытался себя сдерживать, но когда говорил о Валенсии, чувства все равно давали о себе знать и вырывались наружу, гораздо больше, чем ему хотелось бы. А такой человек, как Липски, постоянно использующий людей для достижения своих целей, играющий на их слабостях, привязанностях и пристрастиях, мог легко распознавать последние, и даже небольшие проявления эмоций говорили ему о многом.
– Так вот откуда этот гнев! – догадался Липски. – А я сразу-то и не понял. Теперь хотя бы все стало ясно. Сочувствую. В нашем деле нужно быть одному, нельзя привязываться. Потому что враги не дремлют и, обнаружив твое слабое место, не упустят возможности по нему ударить.
Он жестом велел телохранительницам убрать силовые щиты и пошел к Ладу. Плинийки двинулись вслед за ним, но он остановил их.
Приблизившись к капитану, Джон сказал:
– Теперь, когда разобрались, что я не нричастен к случившемуся и мне есть что тебе рассказать, не желаешь пройтись?
Каменев согласно кивнул.
– И прикажи своим людям опустить оружие, а то я неуютно себя чувствую, когда в меня целятся.
Лад сделал знак, чтобы пираты сделали как сказал Липски.
– О том, что ты попал в переделку на Мессине, я узнал, как и все, из новостей, – начал Джон, когда они с Ладом пошли по взлетному полю. – Ты же знаешь мою любопытную натуру – мне стало интересно, почему ты сорвался с места, до того как мы закончили наше дело, и рванул на самый популярный имперский курорт. Я велел своим людям разузнать подробности. И только вчера мне поступила информация. Мой человек докладывал, что девушка, погибшая на планете ортодоксов, – дочь адмирала Стюарта.
Липски сделал паузу, а потом продолжил:
– Также он рассказал, что следы похитителей ведут сюда, на Приму.
– Откуда это известно?
– Информатор опознал одного из убитых вами парней. Он принадлежал к команде некоего Вильгельма Тревора. Я слышал о нем – провернул пару дел, но в основном по мелочи. Я сразу направил людей на поиски. Но эти твари словно испарились. Мне удалось выяснить, что они обитали в «Переулке» – небольшое заведение для наемников. Мои парни обыскали весь город и перетрясли всю местную шваль. И кое-что они раскопали. Правда, когда парни добрались до этих подонков, над ними уже кто-то поработал – все, кроме одного, были мертвы, да и тот едва дышал. Чтобы добыть из него хоть какие-то сведения, пришлось вколоть ему лошадиную дозу транквилизатора. На нем он продержался всего минуту и мало что успел рассказать.
Ладимир ждал, продолжения, но Джон специально затягивал паузу.
– Скажи, – произнес наконец Липски, – у тебя правда были какие-то чувства к дочке Стюарта?
Каменев ответил ему тяжелым взглядом и вопросом:
– Что он рассказал?
Большой Джон кивнул самому себе, еще больше укрепившись в своих догадках, вздохнул и сказал:
– Сказал, что действовали они не по собственной инициативе – их наняли.
– Кто?! – Глаза капитана загорелись.
– Этого я не знаю.
Лад не мог скрыть своего разочарования.
Липски внимательно смотрел на Ладимира, изучая его реакцию, потом добавил:
– Но знаю, как можно этого человека найти, – он протянул Каменеву стримкристалл. – Здесь информация о том, как связаться с заказчиком. Он все еще должен Тревору деньги.
Лад взял кристалл, посмотрел на него и сжал в кулаке.
– Спасибо.
– Пожалуйста, – усмехнулся Джон, – но ты же понимаешь, что работа моих людей оплачивалась, и, должен заметить, очень неплохо.
– Да, я понимаю, – покивал Каменев. – Разумеется, я компенсирую твои затраты.
– Что же, я рассчитывал на это.
– О какой сумме идет речь?
– О десяти процентах.
Лад остановился и хмуро посмотрел на Липски:
– Десяти процентах чего?
– В вашем с губернатором предприятии. Ведь твоя доля составляет пятьдесят процентов, я хочу десять из них.
– Она принадлежит не только мне, а всей нашей команде на равных. И десять процентов это больше, чем моя доля.
– Хм… – Большой Джон задумался. – Да, я понимаю.
Каменев смотрел на оглаживающего свою бородку Липски и догадывался, что у того припасена карта в рукаве. Ведь недаром он запросил такую цену. Капитан понимал, что, спрашивая его об этом, сдает свои позиции, но сейчас Ладу было не до торговли:
– Ты знаешь что-то еще?
– Тебе не откажешь в проницательности, – улыбнулся Джон. – Знаешь, я тут подумал… десять процентов действительно много, давай поступим вот как: я стану совладельцем на равных правах со всей командой. К тому же я слышал, что она у тебя немного убавилась. Этот сукин сын Телори и меня обвел вокруг пальца, – ничуть не смущаясь, сказал Липски.
Но упоминание о предателе возымело обратный эффект, чем он рассчитывал. Лад сразу отстранился и стал собранно-холодным. Джок понял, что напрасно заговорил о Телори, которого сам внедрил в команду к Ладимиру, не подозревая, что паренек агент имперских спецслужб.
– Мне нужно все обсудить с командой, – сказал Лад.
– Другого я и не ожидал, – кивнул Липски. – Полчаса тебе хватит?
– Посмотрим.
Они вернулись к трапу, где сейчас собралась почти вся команда Ладимира. Плинийские амазонки ждали там, где оставил их Липски.
– Чтобы обсуждать с командой твое предложение, я должен знать все, – сказал Каменев.