– Сами??!
– Ну да! Из них он опоры моста и сделал… Велел поставить носами по течению, друг за другом, на якоря, а поверху доски да бревна настелил… Их ему тоже дядьки притащили, за отдельную плату…
Кривонос медленно, будто не веря ушам своим, поднял руки, стиснул жесткими ладонями виски.
– Господи, да что же это?! – прорычал он. – Кату, собаке, вероотступнику – помогли! Да как земля под ними не разверзлась?!
– А выбора-то не было, батьку! – угрюмо буркнул какой-то казак. – Ярема велел им передать: либо по доброй воле и за деньги, либо порубаем без жалости и у мертвых возьмем… Тут уж хочешь не хочешь… Слово Яремы твердое, всем известно!
Ошалелыми, налитыми кровью глазами смотрел по сторонам Кривонос, ничего не видя… Из этого ступора его вывел чей-то крик:
– Батьку, ляхи вал оставляют! К мосту бегут!
Атаман встрепенулся, напряг зрение… Точно! С высоты кручи хорошо были видны маленькие фигурки, торопливо приближающиеся к узкой дорожке моста. Если поспешить, то можно ворваться в беззащитное укрепление, захватить мост нетронутым…
Кривонос готов был уже отдать команду, но снова помешал Лысенко-Вовчур:
– Толку-то с этого! Такой мост разрушить – раз плюнуть! Иль, по-вашему, ляхи совсем умом подвинулись?! Не видите бочку посередине?! Взрывать будут! Нам не достанется…
Разочарованно выдохнули казаки… Сгорбившись, будто дряхлый старец, слез с коня Кривонос, сделал пару шагов и повалился навзничь, забился в рыданиях.
– Готово, пане первый советник! – бодро отрапортовал вахмистр Балмута.
– Зажигай! – махнул я рукой, убедившись, что последние защитники «укрепрайона» вскоре достигнут нашего берега.
Вахмистр щелкнул огнивом. С легким шипением зажегся трут, от него вспыхнула пороховая дорожка, насыпанная по краю мостового настила…
Если казаки и бросятся в погоню – не успеют добраться до бочки с порохом. Пламя бежит быстрее.
Тяжело дыша, жолнеры по одному спрыгивали на песок. Вот перебежал и последний…
Через несколько секунд ревущий, раскатистый грохот потряс воздух. Обломки лодок и настила взлетели высоко вверх, потом обрушились в бурлящую воду. Путь на противоположный берег перестал существовать.
Я невольно поежился. Словно вот так же отрезал себе все пути к возвращению…
«Не робей, Андрюха! Спецура нигде не пропадет!» – снова напомнил о себе неутомимый внутренний голос…