Дашка скрепя сердце согласилась на свадьбу. А и ладно! Ну, любовь у сестры…
И, убедившись в своих подозрениях в расчетливости жениха и его родных, свадьбу пришлось оплатить Дарье, вплоть до чаевых официантам. Катьку, находящуюся под гипнозом предстоящего события, она старалась не посвящать в эти детали.
Ну расписались. И молодая семья поселилась с ними.
– А к нему жить – нет? – спросила Дашка у сестры на третий день ее официального замужнего статуса.
– У них двухкомнатная квартира, в которой живет его мама, у нас места больше, – благоухала счастьем Катька.
– Знаешь, дорогая, – подгорчила медовую сладость Дарья, – кажется, это ты замуж вышла, а не мы? Вот и начинай самостоятельную семейную жизнь, а не эксплуатируй бабушку и Лидию Ивановну, они обслуживать твое счастье не обязаны.
Катька надулась, выказав обиду, но ненадолго.
Леонид, новоиспеченный муж сестры, раздражал их сильно и устойчиво. Раза по три на дню Дашка думала: «Убью! Вот притюкну к чертовой матери!»
И началось противостояние Катьки и Даши с бабульками. Сам же объект этой тихой войны домочадцев плевал на них смачно и с удовольствием, игнорируя их недовольство с тихим презрением и сардонической улыбкой.
Дашка стоически выдержала пять месяцев этого фронта и, невзирая на то что Катя уже была беременна, разрулила проблему единоличным решением.
– Завтра вы переезжаете на квартиру Лидии Ивановны, – объявила она молодоженам за ужином. – Жильцы съехали неделю назад, бригада уборщиков навела генеральную уборку. Вперед!
– Мне это неудобно, – сморщившись брезгливо, оповестил Леонид. – Слишком далеко от центра и слишком маленькая квартира.
– К маме! – весело отчеканила Дашка и приступила к ужину.
– К маме нельзя! – высказался эмоционально муж Катерины. – Она болеет и…
– Либо к маме, либо на квартиру, – перебила его Дарья, – здесь вы больше жить не будете.
Леонид побуравил ее взглядом прекрасных глаз, словом более не удостоил, доел и удалился в их с Катей комнату, зато Катька восполнила вербальную недостаточность:
– Что ты распоряжаешься! Нам удобно жить здесь! И это такая же моя квартира, как твоя!
– А нам нет, – спокойно оповестила Дашка. – Нам он не нравился с самого начала, ты захотела замуж, так, пожалуйста, будь там. Ну а мы-то тут при чем? Мы за твоего Леню втроем замуж не выходили. Я думаю, вполне достаточно, что мне приходится долги немереные за свадьбу выплачивать, в которую, кстати, ни он, ни его семья не вложили ни копейки. Так что, думаю, мы втроем за мужчину твоей мечты расплатились уже сполна. Твой каприз и большая любовь, ты и расхлебывай.
– Как ты можешь? – негодовала Катька, пуская слезу.
– А как? – не поддалась шантажу слезами Дарья. – Я вроде бы предлагаю тебе просто жить отдельно, своей семьей. Все, Кать. Точка. Начинается твоя самостоятельная семейная жизнь. С ребенком мы все втроем будем целиком и полностью помогать тебе, но стирать труселя и носки мужа, готовить ему обеды, терпеть его гнилой характер ты должна сама. Я никак не пойму: при чем здесь мы?
Катька обиделась страшно, и на следующий день, молча, ни с кем не разговаривая, они переехали. Не к мамке, а в «слишком маленькую» квартирку на окраине. Удачи!
И оказалась Катька один на один с жизнью. Первый раз! Дашка переживала и боялась за сестру, но решения своего не меняла. Через пару недель они помирились и стали регулярно встречаться на нейтральной стороне, без Леньчика.
Катюха тяжело носила беременность, о жизни своей семейной не рассказывала, но как-то на восьмом уже месяце обиженно выдала:
– Ты не понимаешь, что такое любить! Твой роман с преподавателем не в счет! Ты меня наказала, выгнав, а сама ни черта в этом не понимаешь!
– Кать, у меня уже сил нет выслушивать это! Вот ты на днях мамой станешь, ты умная, битая непростой жизнью последних десяти лет женщина, а с офигенным упорством несешь подростковую лабуду! Такое ощущение, что ты все в детство играешь назло кому-то, думаю, что маме. У тебя есть семья, которая бесконечно тебя любит, и мама в том числе, и нам всем еще надо ребенка растить. А ты: «Выгнала, наказала», фигню всякую, как пацанка. И не бойся вернуться, если тебе хреново с ним, никто умничать не собирается, сами еще те «умницы», но иллюзиями себя по поводу главнюка всей твоей жизни не тешим.
Поздно вечером того же дня Катька приехала домой с вещами. Открыв дверь на звонок и увидев сестру, Даша только спросила:
– А Леньчик?
– С пожитками к маме.
Маленькая Лизка была пугающе неправдоподобно похожа на деда Василия Дмитриевича, и ни полчерточки от папаши. Такое чудо!
Дашка вкалывала одна на всю семью, Катька в декрете, занималась втроем с бабушкой и Лидией Ивановной ребенком. Новая жизнь!
Леонид вдруг «закапризничал» с разводом, на что-то там претендуя, пока Дарья не позвонила ему лично:
– Лень, ты бы не выступал, а то обстоятельства для тебя могут трагически измениться. Напоминаю, что у меня расходы на вашу свадьбу и дальнейшее совместное проживание с Катериной подтверждены чеками, оплата которых производилась с моего личного счета, есть еще целевой, взятый мной на свадьбу кредит. – И нежно так поинтересовалась: – Поучаствовать хочешь в погашениях через суд?
Поучаствовать Леньчик не захотел, быстренько подписал какие надо бумаги и более до поры не проявлялся.
А пора сия не замедлила настать очередной тяжелейшей проблемой в семье.
Когда Лизоньке исполнился годик и Катя отняла ее от груди, у девочки началась аллергия. Да какая! Абсолютно на все!
Катя с дочерью пролежали в больнице три месяца, помогло, но не очень. Малышка плакала сутками, беспрерывно, они с ума сходили, кидаясь ко всем, каким можно, специалистам. Никогда еще ничего не было таким страшным!
Дашка забурилась с головой в эту проблему, изучая литературу, консультируясь с врачами, накупила каких только возможно детекторов и аппаратов для проверки продуктов питания. И они перевели свое хозяйство на натуральные продукты – мыли, стирали, убирали щелочью, лимонами, содой и хозяйственным мылом, а еда – о-хо-хо! Пойди найди в Москве те натуральные продукты. И тогда мама решительно настояла, чтобы Катя с дочерью приехали к ней.
– Здесь очень серьезно относятся к чистоте продуктов, есть специальные экомагазины. Пусть немедленно выезжает, выходим ребенка!
Мама уж десять лет жила в Италии, давно работая за весьма приличную зарплату, считалась там известным и очень ценным специалистом как искусствовед и историк. И за ней уже много лет ухаживал профессор университета, звал замуж, но мама отказывала. «Васечка пока ничего не сказал про Марио», – объясняла она свой отказ Дашке.
А Дарье Марио нравился. Полностью совпадавший с типажом успешного, интеллигентного европейца, красавец, умница, он смотрел на маму грустными глазами и продолжал за ней ухаживать, не оставляя надежды.