– Узнал я этого кренделя, — сказал он желчно, отиравшемуся рядом прапору. — Несколько лет назад он отказался вести в Зону экспедицию РЕ-242. А я-то все думал, где видел эту хитрую рожу. Ну ничего. Сейчас за все и рассчитаемся. И пистолетик новый в деле проверю.
Он поднял ствол, в мушке появилась белая майка над синими трусами.
«Далековато», — равнодушно прикинул я, — «но при желании попасть можно вполне».
От катящейся вперед массы автомобилей вдруг отделилось желтоватое пятно. Какой-то сумасшедший водитель гнал свой транспорт обратно.
Марченко на мгновение помедлил, словно размышляя стоит ли ему отвлекаться, но потом глаза его сузились и палец потянул за спусковую скобу.
В один миг я понял, что это последнее, что я вижу в своей жизни, керамический пистолет занял все поле зрения и стало видно, что он состоит из крохотных дисков одинакового размера, слепленных друг с другом очень плотно и составляющих единое целое до какого-то времени.
И это время, также внезапно, пришло. Внутри ствола разгорелся огонь, пуля медленно двинулась с места и последняя наносекунда жизни пистолета закончила свой отсчет.
Прямо перед лицом Марченко расплескал воздух маленький взрыв и тысячи микродисков разлетелись во все стороны, рассекая все на своем пути острыми краями.
Лицо полковника покрылось красной сеткой, начали отваливаться мочки ушей, дико завыл, стоявший немного позади, прапорщик, и видение прекратилось также внезапно, как и началось.
Прямо передо мной резко затормозила, с заносом, грязно-желтая «Нива», открылась задняя боковая дверь и Рвач бешено заорал в свое окно:
– Давай!!
Я головой вперед бросился в проем, машина резко взяла влево, дверь за мной захлопнулась. Подпрыгивая на кочках, «Нива» стремительно мчалась к стене черного тумана, а сверху, почти мне на голову, упал разомкнутый замок электронного блокиратора оружия.
Где-то над крышей Дзот радостно хэкнул и выпустил длинную очередь по, растерянно мечущимся вдали, солдатам.
Я начал подниматься на сиденье и в этот момент машина влетела в черную стену.
И все закончилось.
* * *
Так странно было мчаться на машине, а в следующий миг оказаться в сером безмолвии. Как назвать это по-другому я не знал. Без какого-либо перехода я очутился в странном месте без цвета и без пространства. Просто серятина со всех сторон. Ни предметов, ни земли, ни перспективы. Я попробовал сфокусировать взгляд хоть на чем-то, попробовал покричать и пройтись. Ничего не происходило. Абсолютная тишина, неясных свойств твердь под ногами (я попробовал ее потрогать, но пальцы просто увязли в чем-то тонко вибрирующем и я быстро убрал руку), абсолютно одинаковый цвет вокруг. Как в абсолютно темной комнате, только кругом было не черно, а серо. И я пошел.
Просто так, наугад, не особо задумываясь над смыслом своего путешествия. Думать и рассуждать к этому моменту я был уже не в состоянии.
Перебирал ногами и сознание мое постепенно тоже наполнилось серостью.
И какое-то время я был частью этого серого пространства.
Кусок человеческой плоти в сером желе.
А потом появился звук.
Что-то трещало и кто-то бубнил, но я этого долго не понимал, а когда стал понимать, звук стал четче.
– Да ты что? Гляди, он на такой карте хотел мизер сыграть! Хэх! Наивный человек. Давай, раздавай.
Голос показался мне смутно знакомым, но ничего кроме этого в голову не приходило. Сквозь серые слои начали проступать какие-то неясные контуры.
– Совесть поимей, — ответил низкий густой голос. — Я два часа назад правила узнал, а вы к тому же вдвоем против меня постоянно играете.
– Эх, деревня! — отвечал первый голос. — А еще из мегаполиса! Это ж правила такие!
Контуры стали резче, серость вокруг начала наливаться темной синевой. И вдруг, резким переходом, окружающее пространство стало четким и ясным.
Я стоял возле большого камня, вокруг простиралась ночь, а чуть поодаль большой костер хрумкал поленьями и освещал пространство размером с волейбольную площадку. Со всех сторон вверх поднимались земляные склоны и я понял, что нахожусь на дне здоровенной ямины.
Рядом с костром, за большой бетонной плитой, используемой как стол, сидели три человека и азартно шлепали засаленными картами между небольших отрядов пивных бутылок, вольно расставленных повсюду.
Капитан, как и раньше, одетый в полевую военную форму, курил и с наслаждением пускал дымные кольца. Караул хмурил густые брови и разглядывал свои карты, а его белый балахон был в точности таким, каким я видел его в том сне, с которого все началось. Прыщ, по-прежнему нелепый в своем костюме-тройке, совершенно неуместном в данной ситуации, продолжал втолковывать какие-то тонкости игры. Все трое, казалось, были абсолютно погружены в процесс.
На костре, шипя и распространяя изумительный аромат, поджаривался огромный кусок мяса.
В моем животе что-то громко булькнуло.
Все трое немедленно повернулись в мою сторону.
– Ну наконец-то! Вот и он! — весело потирая ручки, обрадовался Прыщ.
Капитан просто улыбнулся, а Караул поднялся из-за стола и пошел ко мне навстречу.
– Мы ждем тебя, Клык, — просто сказал он, приближаясь ко мне. — Теперь ты в безопасности.
Но я-то как раз так не считал.
– Прежде, чем ты подойдешь ко мне, — сказал я Караулу весьма прохладным тоном, — я хотел бы все-таки разобраться в деталях происходящего. Остановись! Или я постараюсь убраться отсюда любым возможным способом!
Караул остановился. Прыщ растерянно сказал что-то вроде «ну вот и встретились, называется», а капитан криво усмехнулся, но промолчал.
– Что ты хочешь узнать? — терпеливым голосом спросил Караул, знакомым жестом опускаясь на пятки и укладываясь на бок. — В конце концов, полчаса ничего не решают.
– Я хочу знать, — сказал я напряженным голосом, — кто вы такие? Или точнее: что вы такое? Вы мертвецы? Или зомби? Вы вообще — люди?
– Ну, брат, — задумался Караул, — ты сразу задал такой сложный философский вопрос…
– Хорошо, — сказал я, несколько успокаиваясь. — Я по крайней мере готов теперь тебе верить. Если бы ты сказал, что вы, без сомнения, люди — веры бы тебе точно не было! Давай по порядку. Вы все трое — мертвецы?
– Ну, — сказал со слабой улыбкой капитан, — технически, в твоем понимании, наверное, нет. Ведь наших трупов никто не находил. Памятник, нам с жирнюком, поставили за компанию с остальными парнями. Которых нашли.
– Сам жирнюк, — сварливо огрызнулся Прыщ. — Посмотрим сколько в тебе будет килограммов лет через десять.
– А я — так и вообще с тобой вместе сюда пришел, — сказал Караул. — Уж не тебе ли знать, что я в Зоне был живым. И, в основном, только благодаря тебе, кстати!