Пальцы Софии дрожали от злости, когда она набирала номер. «Ну погоди!» – думала она.
– Фолькер. – Голос был женским.
– Сара? Это ты?
На другом конце линии помолчали.
– Кто это?
– София Ротэ.
Опять молчание в трубке.
– Мы учились в одном классе. В школе имени Генриха Гейне.
София надеялась, что это Сара, а не ее мать или сестра.
– Помню. Что тебе нужно?
– Сама знаешь.
– Что, прости?
– Ты присылаешь мне эти дурацкие письма. «Я вижу тебя. Не забывай обо мне». И еще одно пару недель назад.
– Ты что, с ума сошла? – опешила Сара. – Зачем мне писать тебе? Я тебя едва помню.
– Ой, да ладно, Сара! Хватит притворяться! Мы ужасно с тобой обошлись. Мне стыдно за то, что я во всем этом участвовала. Травля на Фейсбуке… это было низко.
– Но это же Эмили все затеяла. И Луция Вандерс. И Мария с Эммой. Это они все придумали.
– И я. Я тоже в этом участвовала.
– Ты… – презрительно выдохнула Сара. – Ты тоже была жертвой. Они никогда не воспринимали тебя всерьез.
– Я обрабатывала фото. – Ее слова не были похожи на признание. Скорее она оправдывалась.
При этом София понимала, что Сара права. Эмили и все остальные никогда не относились к ней серьезно. Так, воспользовались ее услугами, а потом бросили.
– Правда? Это сделала ты? – равнодушно спросила Сара. – Ну спасибо.
– Прости меня, – прошептала София.
– Нет, правда. Спасибо. Эта история с фото меня доконала. Последний пинок под зад, и этого оказалось достаточно. Я ушла. А теперь у меня все замечательно. В новой школе я стала старостой класса, представляешь?
Нет, этого София представить себе не могла. Сара Прыщ – староста класса, защищает интересы своих соучеников на школьных собраниях. Но, может, она избавилась от прыщей?
– Я тебе не писала. Правда. Может, это другие. Потому что теперь твоя очередь, и они решили травить тебя. Кто знает, что они задумали? Мне кажется, они на все способны. Серьезно, София, тебе тоже стоит свалить оттуда. Они никогда тебя не примут, никогда. Как бы ты ни унижалась.
После этого Сара повесила трубку. И, наверное, вздохнула с облегчением. София была в этом уверена, хотя, конечно, уже ее не слышала. У Сары были все причины радоваться. Потому что все это – больше не ее проблемы. А проблемы Софии. И больше ничьи.
Кто бы ни написал эти странные сообщения, это была не Сара. И не Эмили. По крайней мере, София не могла представить себе ни одной причины, по которой Эмили стала бы так поступать.
«Но кто это сделал?» – думала София.
Кто-то следил за ней. «Я вижу тебя. Не забывай обо мне». И эта странная дата – второе июля. Сегодня было четвертое июня. До этого времени оставалось чуть меньше месяца.
– Что же случится второго июля? – прошептала София.
Она подошла к окну и выглянула наружу. На противоположной стороне улицы стоял какой-то мужчина, уткнувшись в свой смартфон.
«Это он», – подумала София.
Она схватилась за подоконник – так сильно у нее закружилась голова. Но тут мужчина сунул телефон в карман и просто двинулся дальше. Нет, не он. А может быть, и он…
Может быть, этот тип ее заметил и поэтому ушел. Эти сообщения мог написать кто угодно.
– Нужно обратиться в полицию, – пробормотала София.
«Травля в Интернете – это серьезное преступление», – мрачно говорила их классная руководительница, когда вскрылась история с Сарой.
«Но меня никто не травит, – подумала София. – Мне угрожают. Однако если я пойду в полицию, то все узнают, что я тогда сделала». И вдруг ей стало ясно, что ей больше нечего скрывать. Сара сама поблагодарила ее за то, что она обработала фото. Интересно, как подать заявление в полицию? Позвонить туда? Или прийти лично?
София покачала головой. Вначале нужно будет поговорить с родителями.
– Но почему ты молчала все это время? – ошеломленно спросил господин Ротэ, когда София показала ему распечатку двух писем. – Когда пришло первое сообщение?
– Три недели назад. Но тогда я не восприняла его всерьез.
– Ну послушай! – возмутилась ее мать. – Звучит как настоящая угроза: «И буду с вами все время до второго июля». Что это за дата?
– У тебя проблемы с кем-то? Может, поссорилась? – спросил отец.
– Нет. Я понятия не имею, кто за этим стоит.
– «Вы», – пробормотал господин Ротэ.
– Что?
– Он пишет: «Вы думаете, что избавились от меня. Но я о вас помню». Он явно имеет в виду не только тебя.
– Да. Но во втором письме он обращается только ко мне: «Я вижу тебя. Не забывай обо мне».
– Хм… И все же… Похоже, этот тип присылает письма не только тебе, но и кому-то еще. Ты не говорила об этом с подружками?
«С какими подружками?» – подумала София.
– Может, это кто-то из твоего класса, – предположила мама. – Подумай, может быть, ты кого-то подозреваешь?
София покачала головой:
– Я понятия не имею. Правда.
– Не исключено, что это просто глупая шутка, – задумчиво протянул отец. – Но мы не можем быть в этом уверены. Естественно, мы обратимся в полицию. Подадим заявление, скажем, что не знаем, кто это делает. Пойдем завтра же.
– Мы? – насмешливо переспросила госпожа Ротэ. – Ты, скорее, хочешь сказать «вы». Это мне придется завтра идти с Софией в полицию.
– Ну, у меня завтра одна пациентка за другой. Я не смогу уйти с работы.
– Да я сама схожу, – заявила София. – Только скажите мне, куда идти.
– Ой, ладно, я с тобой пойду, – покачала головой мама. – Завтра утром попробую выяснить, кто отвечает за такие случаи. И пойду с тобой, ясное дело. Моя работа ведь не такая важная, – резко добавила она, покосившись на мужа.
До рождения Морица и Софии госпожа Ротэ работала секретаршей в клинике их отца. Когда Софии исполнилось пять лет, ее мать хотела снова выйти на работу, но к этому моменту в клинике уже ввели новую компьютерную систему учета пациентов, а также новые образцы документации, да и другие сотрудницы не горели желанием работать с женой шефа. Через полгода госпожа Ротэ сдалась и теперь подрабатывала за четыреста евро в месяц в магазине органических продуктов. Ее муж считал, что жена занимается какими-то глупостями. «Мы больше на уборщицу тратим, чем ты зарабатываешь», – постоянно говорил он.
– Надеюсь, они быстро найдут придурка, который это пишет, – с тревогой сказала госпожа Ротэ.
– Может, это женщина, – предположила София.