Девушка не вышла.
Она уехала с демоном.
Черт.
Я тихо простонала и высвободила свою руку из стальной хватки Габриеля. Когда я была погружена в свои мысли, обычно, не думала о том, какая у него гладкая и теплая кожа. И к счастью. Меньше всего мне сейчас хотелось вновь превратиться в ту идиотку, которая мечтала о нем, о его мягких губах, о…
Ну вот, началось.
На всякий случай я подальше отошла от Габриеля, чтобы мое тело, обожающее не слушаться команд мозга, не натворило ничего такого, за что бы мне было стыдно.
Мы пересекли пешеходный переход в полном молчании. Габриель не выглядел счастливым, каким был несколько минут назад. Я тоже не казалась веселой. Меня пожирало чувство вины за то, что мы не помогли той бедняжке. Оставалось лишь молиться за нее; молиться тому, кто покинул нас. Я знала, что мои молитвы не будут услышаны, но продолжала нашептывать их, опустив взор вниз. Габриель посмотрел на меня, и городской шум раскрасился его низким голосом:
– Его ведь нет…
Я согласно кивнула, подтверждая его слова.
Всевышний покинул нас.
Знаю.
Молиться – безнадежно.
Знаю.
Но я не могу просто закрыть глаза на эту ситуацию.
Я не могу бездействовать.
Нужно хотя бы совершить какую-то попытку, пусть она будет тщетной.
– Я знаю, – прошелестела я. Грудь словно сжало в тиски от одной только мысли, что ежедневно от рук демонов страдают многие. Падшие ангелы, как я вижу, не очень хорошо справляются со своей главной задачей. Тем более, они выходят на «охоту» только по вечерам, а по утрам, когда туда-сюда шныряют Искусители, видимо, отдыхают.
– Скай, не стоит на этом зацикливаться, – посоветовал Габриель. – Губить все – это природа демонов.
– Я не могу на это никак не реагировать, – процедила я.
Парень остановился. Я решила последовать его примеру, не совсем понимая, почему он прекратил движение.
– Твою ж… они что, решили сегодня оккупировать все здесь? – нахмурился Габриель, внимательно смотря куда-то.
Я забегала глазами, пытаясь найти, куда именно он глядит, и наткнулась на довольно плотную темную фигуру. Неподалеку от нас мостился высокий парень, с жадностью поедавший гамбургер. С его рта сыпались крошки, хищный и ненасытный взгляд был прикован к еде, ради которой, казалось, он готов был убить любого. Поросячий нос расширялся в размерах, когда запачканный в чем-то рот открывался, и показывался ряд далеко не белых зубов – да, мне даже удалось разглядеть их ужасное состояние.
Не стоило долго гадать, кем является этот паренек, не евший, наверное, несколько дней.
Он был демоном.
Демоном-Искусителем, имевшим человеческое обличье и зверский аппетит, отличающий его от обычных прохожих.
– Это еще один Искуситель, так?
Габриель согласно кивнул, продолжая прожигать взглядом демона. К тому подошел какой-то старичок и принял от него какую-то подачку, выуженную из бумажного пакета. Я вытянула шею, чтобы получше рассмотреть, что именно Искуситель дал дедушке. В морщинистых руках пожилого мужчины виднелся жирный гамбургер, который он запустил в рот спустя несколько секунд, когда вдоволь налюбовался им. Я вскинула брови, удивляясь благородному поступку демона – накормил наверняка голодного старичка. Что ж, похвально. Но когда я уже хотела подумать, что не все адские твари такие плохие, увидела кое-что мерзкое – из плотного гамбургера дедушки, напичканного разными овощами и мясом, вылетел рой…мух. Облако насекомых взмыло над головой бедняги, и казалось, тот не замечал его, как и другие люди. Я похлопала глазами, пытаясь отогнать эту галлюцинацию. Тщетно. Она не уходила, что остановило меня на мысли – это реальность.
Я легонько пихнула локтем Габриеля, настороженно косясь на свой недоеденный хот-дог.
– Ты тоже это видишь?
Если он скажет: «Нет», значит, я просто свихнулась.
– Да, – успокоил меня Габриель, вновь хватая мое запястье – я была уверена, что на нем уже были синяки, учитывая то, с какой силой в прошлый раз падший сжимал его. – Он исповедует грех – чревоугодие. Тот старик, которому он всучил гамбургер, скоро умрет.
Парень повел меня за собой, а я начала сопротивляться, хлопая его по руке и с нескрываемым ужасом наблюдая, как дедушка делает следующий укус, а мухи продолжают увеличиваться в количестве.
– Так нельзя! Мы не можем его оставить! – срывающимся голоском выкрикнула я, затормаживая пятками.
Габриель снял очки и, запихав их в задний карман джинсов, сердито взглянул на меня, повернувшись.
– У нас нет выбора, Скай! Мы. Не. Можем. Ему. Помочь. Ясно? Он умрет через час. Старик уже почти съел этот гребанный гамбургер!
Он возобновил попытки увести меня от этого зрелища, но я вновь вызвала сопротивление, пиная его и зацепляясь полусогнутым локтем за фонарный столб. Люди уже начинали на нас странно поглядывать.
– Постой! Ты видел, как демон дает ему гамбургер? И ты… ты знал, что будет потом! Да, ты знал! – пораженная бездействием Габриеля в тот момент, я вновь одарила его прекрасную задницу смачным пинком. О, да! Так ему и надо! – И ничего не делал! Почему ты стоял и просто так смотрел на это?!
Я хотела кинуть в Эйнсфорда недоеденным хот-догом, но прежде, чем бы тот встретился с его лицом, он перехватил мою руку, не давая совершить желаемое. Подойдя ближе, взглянул на меня своими лазурными глазами, где плескались искорки недовольства.
– Я не мог рисковать. Пойми же! Сколько тебе можно объяснять?! Я не могу спасти всех этих людей, – вкрадчиво объяснял он; его пухлые губы сжались в тонкую полоску. – Ты – это их единственное спасение, слышишь? И я должен охранять тебя, во что бы то ни стало. А если я допущу, чтобы ты пострадала или того хуже, пророчество никогда уже нельзя будет исполнить.
Я тяжело дышала, отводя свой взор на демона и старичка. Двойня стояла в несколько футов от нас и лакомилась фаст-фудом. Добрая улыбка пожилого мужчины за такое угощение достигала ушей. Мне было больно смотреть, как он излучал счастье, совершенно не подозревая, что радуется в последний раз в жизни. Он умрет через час. И его никто не спасет. Не знаю, возможно ли ему помочь сейчас, возможно ли что-либо сделать, чтобы предотвратить неизбежное. Но если даже попытаюсь необъяснимым образом выпутать его из лап смерти, то по любому привлеку к себе ненужное внимание.
Горячие слезы скатывались по щекам. Черный рой насекомых продолжал пикировать над головой старичка, иногда закрывая его голову полностью, как кокон. Я не могла смотреть на мужчину и ничего не делать, как в случае с той девушкой. Молитвы было шептать бесполезно. Ели ни Габриель, ни Бог – не помогут ему, значит нужно брать все в свои руки.
Плевать на осторожность.
Плевать на запреты.