– Руслан не убивал Мальцева.
И подполковник, и майор вытаращили на меня глаза в немом вопросе. Я выдержала театральную паузу и снова повторила:
– Я уверена, Руслан Мальцева не убивал. Это сделал другой человек.
Брови у Кирьянова поползли вверх. Он некоторое время пристально смотрел на меня, а потом произнес:
– Начинается, – и снова замолчал.
– В смысле «не убивал»? – вклинился майор. – Там же доказуха полная. Нам даже признание его не особо нужно, и без него прокурор максимальный срок затребует. И судья его поддержит. С чего это вы, Татьяна, вдруг да на попятный пошли? Ведь вы же первая кричали «казнить, нельзя помиловать». Отчего теперь запятую переставить решили?
– Оттого, что я знаю имя истинного убийцы, – просто ответила я.
– Может, у тебя и доказательства имеются? – вкрадчиво спросил Кирьянов.
– Доказательств у меня нет, иначе я сейчас не у вас бы сидела, а у следователя, ведущего это дело, – призналась я.
– Ага, значит, снова интуиция, – протянул Кирьянов. – Ну, дорогая моя, на интуиции далеко не уедешь. Я даже спрашивать не стану, кого ты подозреваешь на этот раз.
– А я стану, – заявил майор. – В самом деле, Татьяна, кого вы хотите обвинить теперь?
– Я не подозреваю. Я уверена в своей правоте. Прошу заметить, что это существенная разница, – все так же спокойно проговорила я.
– И теперь тебе понадобилась наша помощь, – зная меня как облупленную, утвердительно произнес Кирьянов.
Я молча кивнула. Майор вопросительно посмотрел на своего начальника. Не сумев уловить его настроение, он решил действовать на свой страх и риск:
– Вам не кажется, Татьяна, что вы несколько злоупотребляете добрым отношением товарища подполковника? Сколько можно терпеть вашу самодеятельность? Да, вы помогли выйти на Руслана. И даже арестовали мы его не без вашей помощи, за что весь наш отдел вам безмерно благодарен. Но, согласитесь, взять и зарубить шикарный результат работы отдела просто по вашей прихоти – это слишком. Для чего были все эти старания? Предлагаю оставить все как есть. Руслан так или иначе виновен в смерти Мальцева. Хотя бы тем, что оглушил его. Мальцев потерял сознание и поэтому сопротивления оказать не мог. Даже если предположить, что повесил его кто-то другой, без вмешательства Руслана у него это вряд ли получилось бы. С этим вы согласны?
Майор скосил глаза на подполковника, ожидая не столько моего ответа, сколько реакции Кирьянова. Выражение лица Кири было непроницаемым. Зная его, я поняла, что подполковник думает. Что ж, придется подтолкнуть его к принятию правильного решения. Тяжело вздохнув, я заговорила.
– Признаться честно, я чуть не проворонила настоящего убийцу, – начала я. – У меня, конечно, было смутное ощущение, что что-то в этом деле от меня ускользнуло. Но я приписывала это негативным воспоминаниям о нескольких часах заточения. Мол, переволновалась, вот и мерещится, что не все загадки раскрыла. Хочется чего-то более внушительного, чем банальный арест дилетанта. И отмахивалась я от своих ощущений вплоть до сегодняшнего утра.
– Чем же знаменито нынешнее утро? – улыбнулся Кирьянов.
Впервые с начала разговора. Я посчитала это добрым знаком и продолжила уже более уверенно.
– Веревка, – многозначительно произнесла я.
– Веревка? – переспросил Заблоцкий. – А что не так с веревкой?
– С ней-то как раз все так. Нет, вернее, с ней все не так, – сумбурно пояснила я. – Я начну сначала, ладно?
Кирьянов хмыкнул. Майор согласно кивнул. Я продолжила:
– На нужную мысль меня навел Аякс. Он подсказал мне то, что подспудно беспокоило меня во всей этой истории. Он посочувствовал Руслану в том, что его гениальный план быстрого обогащения не сработал. И даже похвалил за предусмотрительность. Вот, мол, какой молодец, даже веревочку с собой прихватил на всякий пожарный. – Я снова выдержала паузу.
Мужчины на заявление не отреагировали, из чего я сделала вывод, что мысль о возникновении новенькой веревки в доме Мальцева прошла и мимо их внимания.
– А между тем веревка эта о многом говорит, – произнесла я. – Посудите сами: наша версия строится на том, что Руслан Мальцева убивать не собирался, так? Так. Ни вешать, ни резать, ни травить Филиппа он не хотел. Он думал лишь о том, как бы завладеть рукописью. Для этого он специально изучал его распорядок дня, так? Так. Руслан сам об этом сказал. Изучив график работы Филиппа, он подгадал время, когда того в доме быть не должно, и залез в чужие владения. То, что хозяин оказался дома, – роковое стечение обстоятельств, так? Так. Тогда зачем Руслану понадобилось обзаводиться веревкой? Наличие этого предмета было бы актуально, если бы он собирался пусть не вешать, а хотя бы связывать хозяина с целью выбить из него информацию о местонахождении документа. Но в этом случае он пришел бы к Мальцеву не среди бела дня, а ближе к вечеру. Ко времени, когда хозяин обычно возвращается с работы домой. Почему же он этого не сделал? И для чего ему нужна была веревка, если он не собирался встречаться с хозяином? Ваши версии?
– Возможно, веревка все же принадлежала Мальцеву, а Руслан просто воспользовался ей, – предположил Заблоцкий.
– Фу, майор. Эту версию мы отбросили еще в самом начале расследования, – напомнила я. – Неоткуда было Филиппу взять такую веревку. Это не упаковочный вариант. Да сейчас в магазинах для упаковки товаров веревками и не пользуются. В лучшем случае – плоская полипропиленовая лента, совершенно негодная для сооружения петли. Наш же убийца воспользовался современной бельевой веревкой. Такие веревки продают в хозяйственных магазинах мотками от двадцати до пятидесяти метров. Даже если предположить, что Мальцев разорился и купил-таки веревку сам, то где тогда остальной моток?
– Сдаюсь. Моя версия действительно не выдерживает критики, – майор шутливо поднял руки вверх.
– Твоя версия? – подал голос Кирьянов.
– Я думаю, Руслан говорит правду. Его действительно кто-то спугнул в тот момент, когда он оглушил Мальцева. Этот кто-то и есть убийца. Он воспользовался тем, что Филипп без сознания, быстренько соорудил импровизированную виселицу, вздернул хозяина дома, а сам благополучно обыскал дом. Забрав рукопись, он удалился, никем не замеченный, намереваясь свалить вину на Руслана. Он точно знал, что ему будет на кого свалить вину, поэтому чувствовал себя в безопасности, – ответила я.
– И теперь мы будем искать этого «некто» по всем городам и весям либо ждать, где и когда проявится украденная рукопись, – уныло произнес Заблоцкий.
– Мы не будем делать ни того, ни другого. Мы просто заставим убийцу признаться, – лаконично возразила я.
– Хотите сказать, что вы уже выяснили имя убийцы? – с иронией в голосе спросил Заблоцкий.
– И имя, и адрес, и многое другое, – уверенно произнесла я.
– А вот это уже интересно, – снова вклинился Кирьянов. – Ну, выкладывай, раз уж пришла.