– Слышь, братишка, а не подскажешь, кто вот такую сделать мог?
Жужжание аппарата затихло. Безногий отвлекся от работы, повернул голову и медленно убрал на лоб увеличительное стекло.
– Чего нужно? – не понял он, блеснув чернотой зубов и множественными прорехами между ними. В лицо Стража ударила крепкая волна перегара вкупе с резким запахом чеснока.
– Да вот, говорю, не знаешь, кто такую вещичку сделать мог?
Мужичок вздрогнул и отстранился, насколько позволяла физическая немощь. В глазах гравировщика мелькнул неподдельный испуг, как будто его только что подвели к краю бездонной пропасти и хотели столкнуть на самое дно. Но он тут же взял себя в руки, нахмурился и наигранно зычно гаркнул:
– Чего ты мне тут всякое хламье суешь?! А ну, иди отсюда, куда направлялся!
– Ионыч, помочь? – подался вперед, оторвавшись от стены ограды, детина-охранник из парочки, следящей за входом на рынок.
– Да нет, все в порядке, парни! Я просто спросил… – почувствовав неладное, Везунчик в знак примирения вытянул руки вперед. – Ухожу, ухожу…
Через полсотни метров, уже сворачивая за угол, он украдкой оглянулся, делая вид, что пытается отряхнуть штанину от пыли. Рядом с инвалидом возник некто в длинном коричневом плаще с глубоким капюшоном и понятливо кивал. Тот энергично жестикулировал, что-то эмоционально втолковывая собеседнику.
Фигура в плаще вызвала непроизвольный холодок где-то в районе солнечного сплетения. В груди Стража екнуло неприятное предчувствие, но он отбросил волнения прочь и поспешил в трактир. Мало ли, что может померещиться…
Встретившись в коридоре второго этажа с бегущей, зажимающей пальцами нос, тучной девахой, сталкер хмыкнул и вошел в свою комнату. Зафиксировал дверь запором, широко раскрыв окно, тщательно проветрил помещение от удушающих запахов дезактивационного раствора, застегнул герметично забрало шлема, включил циркуляцию воздуха в замкнутой системе дыхания, завернулся в целлофан и завалился на два часа положенного отдыха. Как раз до момента, когда настанет пора спускаться в трапезную на ужин.
Встреча с «благами» современной цивилизации вновь натолкнула на воспоминания о прошлом…
Три года до Судного дня, недалеко от Рубежа
Двери бара с грохотом распахнулись. Оттуда послышался шум возни, и пахнуло прокуренным помещением вперемешку со стойким запахом спиртных паров. Здоровенный охранник пинком отправил на улицу не пытающееся сопротивляться тело. Пролетев по воздуху пару метров, организм упал к ногам молодого сталкера и крепко вцепился в его ботинок. Тот попытался отступить назад, но лежащий не дал ему сделать даже шага.
– Братишка, помоги… – голос пьяного был едва слышен. – Обманули они меня и не хотят отдавать расчет. Я им хабар ценный подкинул, а они мне гроши за него…
– Ты сначала от ботинка моего отлипни, а то могу подумать, что ты хочешь расчет моим добром взять, – стоящий нагнулся и уперся руками в колени, пристально разглядывая собеседника.
Лежащий встрепенулся, убрал руку от ботинка и перевернулся набок.
– А ты поможешь?
– С какого перепугу я должен незнакомым помогать? За какие заслуги? В Зоне – куда ни шло, а тут каждый сам за себя. А пить тебя тоже горе заставляло?
– Так ведь они все подливали – за дружбу да за хабар. Как откажешься? Неловко даже…
– Ну, так и кайся теперь, коли позволил себе такое.
– Так ведь они…
– Ты на других-то не вали! Они воронку над твоим открытым ртом не держали, да силком «огненную воду» в тебя не лили.
– Что да, то да… – пьяный ухмыльнулся и блаженно потянулся. – Только я в таком состоянии себя увереннее чувствую.
– Вижу, как ты уверенно на ногах не стоишь. Давай-ка, подымайся, да понемногу к дому двигай.
– Так некуда мне идти. Я издалека, а денег нет. Эти твари все забрали. Еще говорили, что должен остался. Ну, я возмущаться начал, а они меня, видишь как, взашей на улицу.
– А остановился ты где?
– Я ж говорю, что нигде. Только из Зоны выбрался, сразу сюда прямиком. Чтоб хабар сбагрить. Как теперь быть, даже не знаю. Вот если б кто помог…
– Считай, уже помог. Поговорили по душам. Кто бы с тобой еще так базары разводил на философские темы? И много хабара у тебя забрали?
– Да полный рюкзак! Я там много чего нашел, всего и унести не смог. Добра завались было. А они меня – по бороде…
– Мне сейчас с тобой некогда разговоры городить, парень. Ты вставай понемногу, да вон на ту лавочку присядь пока. А я со своими делами развяжусь, потом попробую и насчет твоих узнать. Лады?
Не дожидаясь, когда лежащий ответит, сталкер, обойдя его, скрылся за дверями бара.
Внутреннее убранство помещения в точности соответствовало ожидаемому. Желто-коричневый цвет потолка и стен от постоянного курения частых посетителей. Десяток грубых деревянных столов со стоящими на них засаленными приборами для специй, в которых давно все смешалось до состояния однородной массы. Кружащие в воздухе насекомые подтвердили подозрения вошедшего, что именно здесь они не только трапезничают, но и умудряются справлять свадьбы, увеселительные мероприятия и торжественные похороны сородичей, умерших собственной смертью. Висящие под потолком «липучки» для ловли мух оказались сплошь покрыты трупами уставших от длительной раздольной жизни насекомых, решивших, вероятно, уже окончить жизнь самоубийством.
Солнце едва перевалило через зенит, поэтому посетителей в баре было немного. Двое изрядно пьяных мужиков сидели в дальнем углу и о чем-то разгоряченно беседовали. У входа разместился на мягком стуле опрятно одетый мужичок, жевал резинку, усиленно двигая челюстями, и крутил на пальце связку ключей. Скорее всего, подрабатывая извозом, скучал и ждал очередного клиента. Возле стойки собрались трое. Охранник, которого вошедший видел у дверей, средних лет тучный бармен в бывшей когда-то белой сорочке и сером жилете и интеллигентного вида парень в очках с толстой оправой. Последний усиленно жестикулировал, пытаясь втолковать слушающим что-то важное. Увидев нового посетителя, бармен остановил жестом очкарика, тот умолк на полуслове и потупил взгляд. На лице его играла восторженная улыбка. Охранник, развернувшись, отступил к дверям и завел разговор с таксистом, изредка посматривая в сторону вошедшего. Сталкер усмехнулся, пожал плечами и приблизился к барной стойке.
– Чего изволите, молодой человек? – бармен был учтив и, на удивление, говорил вежливо, тщательно подбирая слова.
– Что-нибудь поесть наскоро.
– Какие блюда предпочитаете?
– О! У меня есть выбор? Или в вашем тоне я слышу нотки сарказма? – посетитель быстро поменял стиль речи.
– Обижаете, товарисч, у нас довольно разнообразное меню. Ничем, знаете ли, не уступаем парижским бистро.