Сидони затрепетала от перспективы увидеть Алексио обнаженным.
– Нет такой игры, – едва дыша, проговорила она, когда он потянул ее к бильярдному столу.
– Теперь есть, милая.
После того как Алексио налил ликер ей и виски себе, он вытащил два кия и протянул один Сидони:
– Пожалуйста, дамы первые.
Сидони обошла стол, наслаждаясь тем, как смотрит на нее Алексио. В то же время она пребывала в ужасе. Она и сама не знала, какой демон подбил ее на это пари. Все выглядело так, словно она постоянно играла в такие игры с мужчинами.
В конце концов она выбрала место для начала партии. Алексио сидел на стуле боком, его длинные ноги и мощные бедра отчетливо прорисовались под джинсами. Это ее отвлекало.
– Не спеши, – послышался полный превосходства голос.
Сидони мастерски разбила шары и уложила один в лузу.
Она выпрямилась и улыбнулась:
– Ты что-то сказал?
Алексио поморщился:
– Новичкам везет.
Сидони обогнула стол, чувствуя, как сгущается напряжение. Она слишком поздно поняла, что ее ладони вспотели, и кий слегка соскользнул. Неудачный ход.
Алексио встал и одарил ее дьявольской улыбкой. Сердце Сидони ударилось о ребра.
– Ты вольна решать сама, но я предложил бы майку или джинсы.
Сидони поморщилась. Она надеялась, что сможет заставить его раздеться первым. Потом молодая женщина подумала, мило улыбнулась, проворно расстегнула бюстгальтер и сняла его, вытащив через рукав майки. Старый школьный трюк.
Лицо Алексио потемнело.
– Это жульничество.
Сидони ухмыльнулась:
– Нет.
Она бросила ярко-розовый бюстгальтер на стул. Алексио принялся изучать ее грудь, плотную и тяжелую. Соски приподнимали ткань майки. Щеки мужчины вспыхнули, и это отозвалось пульсированием в ее паху. Алексио медленно отставил бокал и встал. Сидони скрестила руки на груди, но быстро опустила их, когда поняла, что делает только хуже.
Он с явным усилием отвел взгляд. Кровь Сидони бурлила оттого, что мужчина смотрел на нее со столь откровенным желанием. Он подошел и склонился над бильярдным столом. Глаза Сидони были прикованы к его упругим, мускулистым ягодицам.
Алексио промахнулся, повернулся к ней и начал расстегивать рубашку.
Во рту у Сидони пересохло, когда она увидела, как оголяется его торс. Он сбросил рубашку, и у нее подогнулись колени.
Алексио был невероятен. У него были потрясающие мускулы. Ни грамма жира. Завитки волос покрывали грудь и спускались вниз, исчезая в джинсах, низко сидящих на бедрах. Сидони пришлось сжать кулаки, чтобы не расстегнуть пуговицу. Она сглотнула.
Его голос пробился сквозь туман в ее голове.
– Твоя очередь.
Он неспешно отошел, и Сидони словно ударили. Его спина была такой же красивой, как и грудь. Алексио прислонился к барной стойке, изогнув бровь.
Сидони заставила себя посмотреть на стол. Она не могла сообразить, что делать дальше. Сидони не хвасталась – она знала, что может обыграть Алексио. Но сейчас… все ее навыки были бесполезны. Перед ее глазами стоял торс Алексио. Мускулы под шелковистой кожей…
Сидони предсказуемо промахнулась.
Его взгляд стал настолько первобытным, что она поджала пальцы на ногах.
– Верх или низ, Сидони, если только тебе не известен способ, как избавиться от трусиков, не снимая джинсов.
Сидони тяжело вздохнула. Вариантов у нее не было. Она стянула джинсы, намеренно избегая его взгляда, сомневаясь в себе и в своих белых трусиках с цветочным принтом.
Алексио с вожделением наблюдал, как Сидони аккуратно свертывает джинсы и кладет их рядом с бюстгальтером.
Она взглянула на него, смело вздернув подбородок. Но она и наполовину не была столь уверена в себе. Алексио старательно скрывал свою реакцию на нее и фокусировался на покачивающихся под майкой грудях. Они были такими округлыми и задиристыми… С твердыми сосками… Его рот наполнился слюной, плоть затвердела.
Бедра Сидони были стройными и необыкновенно женственными, а трусики с милыми цветочками подчеркивали невинность. Однако взгляд ее был каким угодно, только не невинным. Отлично! Потому что, когда они окажутся в постели, у него не хватит терпения сделать это медленно.
– Я хочу проявить щедрость, – сказал он, – и дарю тебе еще один удар.
Сидони была полна решимости.
– Это последний предмет одежды, который я сняла.
Она взяла кий и обошла вокруг стола, одетая только в майку и трусики. Мягкий белый хлопок обнимал роскошную попку.
Алексио, считавший себя пресыщенным, еще никогда в жизни не был так возбужден. Не был так близок к краю, даже не дотронувшись до женщины.
А потом Сидони остановилась и повернулась спиной к нему. Он увидел бледную кожу над резинкой трусиков, увидел ямочки Венеры над ее ягодицами и едва не застонал.
Когда женщина наклонилась над столом и раздвинула ноги, чтобы лучше прицелиться, тонкая нить, сдерживавшая его контроль, порвалась. С диким ревом Алексио обнял ее за талию, игнорируя удивленный вскрик, вырвал кий из рук Сидони и отшвырнул.
Она тяжело дышала.
– Это нечестно. Это против правил.
– К черту правила, – прорычал Алексио, повернув Сидони лицом к себе. – Ты выиграла. Я проиграл. Значит, ты отправишься в кровать с книгой?
Она застенчиво посмотрела на него:
– У меня с собой только учебник.
– Жаль… Может быть, я смогу изменить твое решение?
– Как ты это сделаешь?
Дыхание Сидони было прерывистым, ее груди под тонким хлопком поддразнивали мужчину.
– Вот так…
Алексио приподнял женщину и усадил на край бильярдного стола, потом встал между ее раздвинутых ног. Он обхватил ладонями лицо Сидони и сделал то, о чем мечтал весь вечер, – накрыл ее рот своим и погрузился в сладкое забвение.
Сидони вцепилась в широкие плечи Алексио, чувствуя, насколько горяча его кожа. Вопрос был задан, ответ получен. Его мужское достоинство касалось ее ног, оголенные бедра инстинктивно напряглись. Их языки встретились и вступили в дуэль, лаская друг друга. Сидони ощутила спазм внизу живота и прижалась к Алексио.
Он потянул подол ее майки, собираясь снять последнюю преграду, но для этого ей пришлось поднять руки и прервать поцелуй. Сидони открыла глаза и почувствовала головокружение. Ее майка размытым серым пятном повисла на стуле. На женщине остались только трусики.
Алексио посмотрел вниз, и его горячий взгляд задержался на ее грудях. Сидони и раньше обнажалась перед мужчиной… но никогда не испытывала ничего подобного. Она словно горела внутри и снаружи. Ее грудь изнывала от желания почувствовать его прикосновения.