Девушка хотела сказать «блохи», но не решилась, ибо не была уверена, что крысу беспокоят именно они.
— Думаю, это должно помочь.
— Попробую, — нерешительно проворчал страж.
Баллончик исчез в его огромной лапе. На секунду Бетси почувствовала исходящее от желтой шерсти электрическое покалывание и поспешила отдернуть пальцы.
Страж между тем принялся щедро опрыскивать себя со всех сторон. Опустошив баллончик, он снова уселся на пол и застыл в ожидании. Бетси ничего не оставалось, как наблюдать за ним, гадая, окажет ли качественная британская химия должное воздействие на индийских, да к тому же призрачных, паразитов.
Прошло около получаса, и девушка не без удовлетворения констатировала, что страж скребется все реже. Похоже, крыса и сама это осознала, потому что спустя еще минут двадцать решительно отряхнула шерсть и хмыкнула:
— Надо же! Ты меня не обманула, о Женщина Из Далекой Холодной Страны! Что я могу сделать для тебя?
«Наконец-то!» — Бетси нетерпеливо вскочила и тут же поморщилась — оказывается, она умудрилась где-то ударить колено.
— Хочу пройти дальше по коридору. Если там, конечно, есть выход.
— Там есть выход, но тебе нельзя идти дальше по коридору, ибо какой же я страж, если пропущу тебя? — с явным сожалением заявила крыса. — Придумай что-то иное. Может быть, ты хочешь алмаз? Или рубин?
— Не нужен мне твой рубин, — вздохнула девушка. — И алмаз не нужен. Пропусти, а?
Ответа она не дождалась. Итак, нет на земле справедливости. И под землей тоже. Но должен ведь быть какой-то выход? Должен быть!
— Послушай, а какова твоя главная обязанность, страж?
— Я должен задерживать здесь всех, кого увижу, будь то человек, зверь или бесплотный дух… — заученно телепатаровала крыса, с интересом рассматривавшая опустевший баллончик. — Знакомые буквы! Я видел эти буквы в одной книге, она была у человека из твоей страны, что приходил сюда много лет назад. Может быть, сто. Или сто пятьдесят.
— И что с ним стало? — заинтересовалась девушка.
— Я — страж. Я не мог пропустить его, — совсем по-человечески развела лапами крыса.
— Неужели съел?!
Крыса потупилась, а Бетси невольно ужаснулась судьбе какого-то солдата или офицера колониальных войск, а может, даже коллеги-археолога, забредшего сюда еще, наверное, в годы восстания сипаев.
Стоп! Этот Мышака Глюкаунча сказал: «Я должен задерживать всех, кого увижу». Всех, кого увидит!
— А если ты меня не будешь видеть?
— Что? — не понял Мышака.
— Если ты отвернешься, а я пройду мимо? Ты меня не увидишь, а значит, не нарушишь приказ. Верно? А я постараюсь, как только попаду домой, послать тебе целый ящик этого снадобья и попрошу местных жителей, чтобы они бросили его вниз, а ты уж сам найдешь.
Мушака-Мышака задумался. Это давалось ему не без труда, мохнатые брови шевелились, пышные усы топорщились, словно грызун и впрямь что-то хотел сказать вслух, а не просто послать мысль в голову собеседницы.
— Хорошо! Я отвернусь, о Добрая Женщина Из Далекой Холодной Страны, — прогудел он наконец, закрыл глаза, встал лицом к стене и даже прикрыл лапами уши.
Бетси на цыпочках проскочила мимо него, быстро оглянулась:
— До свидания, добрый страж!
А теперь ходу, пока Глюкаунча не передумал!
…Отбежав подальше, девушка твердо решила, что обязательно выполнит обещание и отправит доброму Мышаке упаковку репеллента вместе с противоблошиным ошейником. Вот только размер!.. Для ирландского волкодава — и тот маловат будет…
Впрочем, о подходящем ошейнике можно подумать и потом. Коридор расширился, нога ткнулась о невысокий каменный порог.
Зал.
Еще один.
Небольшой, круглый, зато с тремя дверями.
Опять! Бетси повела плечами, сбрасывая усталость, помассировала ноющую шею. Однако настроение ее заметно улучшилось. Что ни говори, а она до сих пор жива, здорова и, кроме того…
И кроме того, разве это главное? О таком она даже не мечтала — уникальный подземный храмовый комплекс, никем еще не описанный, никому из ее коллег не известный! Жаль, нет времени все внимательно осмотреть, зарисовать, сфотографировать. О чертежах и думать не приходится…
Но все равно — здорово! В душе проснулся давний азарт. Что бы ни случилось дальше, она приехала сюда не зря. И того, что удалось увидеть, хватит для целой книги.
Мисс МакДугал вздохнула. Книгу-то она напишет, да только уважаемые коллеги в лучшем случае отвернутся. Это в лучшем…
«Гробокопательница, — горько усмехнулась Бетси! — Это, стало быть, я, а они, видите ли, архангелы! Никого же не удивляют альпинисты или приверженцы подводного спорта. Любительская археология — это такой же экстремальный вид спорта, с риском, опасностями… Попробовали бы эти эстеты поискать артефакты под пулями или в подземелье с говорящими крысами! Да только разве им объяснишь? Профессор Енски, неглупый вроде бы человек. И не трус…»
Девушка мотнула головой, поправила волосы.
«Ну и пусть! Шлиман был тоже гробокопателем. Я по крайней мере не прошибаю траншеями культурный слой и не фальсифицирую результаты… Так что каждый делает свое, я тоже, но для начала… Для начала следует отсюда выбраться. Какая же из трех дверей?»
Девушка зажгла спичку, чтобы лучше осмотреться, — и тут же обнаружила, что рядом с дверьми воткнуты факелы. Отлично!
Сухое просмоленное дерево вспыхнуло от первой же спички. Ну-ка, ну-ка…
На вид все двери были одинаковыми — бронзовые, старинной работы, с одной и той же надписью на санскрите:
ЗДЕСЬ ОБИТАЕТ ПРОШЛОЕ. НЕ ТРЕВОЖЬ ЕГО!
«Ага. Сейчас! — усмехнулась девушка. — Зачем тогда, спрашивается, я здесь? И кроме того, я не просила отправлять меня в клетку. Так что…»
Дверь смотрелась вполне невинно и даже респектабельно, но Бетси не спешила ее открывать. Уже видели! Дотронешься до ручки, пол под тобой и провалится. А внизу яма с кольями… Какая-то извращенная и в то же время односторонне направленная изобретательность!
Ничего похожего на ручку дверь не имела. Вроде как намек: не трогать! Для особо непонятливых.
…А мы и есть — непонятливые!
Толкнула плечом раз, другой. Не помогло. Из рюкзака был извлечен небольшой топорик и пущен в дело…
Тщетно!
Тогда — последний резерв. Ручной домкрат — мечта шофера и домушника. Пользоваться им, правда, еще не приходилось, к тому же он такой маленький, неудобный…
Раз! Раз! Раз!
Ободрала руку. Ушибла ногу. Очень захотелось чаю — с гренками. Почему-то вспомнился Сэдрик, которому она так и не прибавила жалованья.