– Успокойся, – повторил я. – Бесы не любят, когда другим игрокам ломают игровой процесс.
– Бесы… – на мгновение напрягся буян и тут же небрежно отмахнулся: – Да, ерунда! Игра огромна, за всем не уследишь. Да и пошли они в задницу, эти Бесы! Не могут ивент как надо провести, все у них через ж…
За моим плечом мягко колыхнулся воздух, к запнувшемуся на полуслове игроку шагнул возникший из ниоткуда черноволосый ангел. Мягко коснулся плеча возмущавшегося Флэша Фута, коротко сверкнуло, и они оба бесследно растворились в воздухе. Игрок только и успел издать короткий и бессмысленный выкрик что-то вроде «Геть!» и всё. Флэш Фут полностью оправдал свой игровой ник.
– Да-а-а-а… – протянул эльф.
– Да-а-а-а… – согласился я.
– Рр-ы-ы-ы… – протянул проголодавшийся волчонок.
– Светлые боги! – вымолвила обомлевшая трактирщица, роняя на пол горшок с бульоном.
Сидевшие за столом «местные» и вовсе выдали нечто явно не совсем цензурное и хором попросили еще пару кружек пива.
– Они где-то рядом… – продолжил эльф, крутя головой по сторонам и вглядываясь в темные углы. – Всегда где-то рядом.
– Ага, – согласился я, умоляюще глядя на трактирщицу. – Наверняка, уважаемый Фокс.
Эльф шутку понял и растянул губы в веселой усмешке.
– У-у-у-у… – совсем обиделся мой питомец, жадно принюхиваясь к витающему в воздухе аппетитному запаху бульона.
– Помолчи! – буркнул я, пряча предательски высунувшийся нос.
Хруп! Крохотные клыки с хрустом сомкнулись, от моей куртки отвалился изрядный кусок кожи. Индикатор прочности резко скакнул вниз.
– А, черт! Обормот! Вот ты кто! Ненасытный обормот!
– Обормот? – заинтересовался розоволосый. – Не слышал такого слова раньше… Это сокращение?
– Точно! – рыкнул я. – От слова «оборотень» и слова «мот»! То есть оборотень-транжира! И транжирит чужие вещи! У-у-у-у!
– У-у-у-у! – в унисон подхватил волчонок.
– Обормот!
Желаете назвать своего питомца именем Обормот?
Да/Нет.
– Нет! Хозяйка, нельзя ли принести еще немного бульона? И лучше не в горшок, а вот в эту флягу!
– Уже несу! – пропела монументальная трактирщица, перешагивая через медленно «тающие» осколки глиняного горшка. Везет же «местным» – не приходится мыть заляпанный пол или убирать осколки. Все исчезнет само по себе.
– А что за пет? Кто там у тебя? – не унимался уже начавший меня раздражать эльф.
– Зверь, – сухо ответил я, и обиженный таким ответом игрок вновь уткнулся в свою книгу.
Я принял из рук вернувшейся хозяйки потяжелевшую флягу – для чего пришлось минуты две поиграть с ней в подмигивания и перетягивания, ибо разжимать пальцы вовсю кокетничающая женщина не желала. Коротко попрощался и, на ходу подсунув горлышко фляги скулящему щенку, выскочил на улицу.
Выдернул из кармана куртки свиток и тихо прошептал:
– Альгора.
Вспышка. Меня подхватил сияющий свет и унес с собой.
Секунда и я уже стою на центральной улице одного из самых оживленных городов Вальдиры. Альгора, что в переводе с языка давно исчезнувшей расы означает Праздник Жизни. Вокруг меня тянется оживленный людской поток, гомонящий и беспорядочный. Свиток выбросил меня на свободном пятачке, в шаге от центра улицы. Черт… улица-то центральная, но до нужного мне места далековато.
Заслышав приближающий топот ног и поскрипывание, я поспешно вскинул руку и через мгновение рядом со мной затормозил рикша, «впряженный» в небольшую двухколесную тележку. Где-то это пережитки прошлого и элементы туризма, а в Вальдире самый лучший городской транспорт, не считая локальных свитков, действующих только в городских границах.
Бросив вопросительно поглядевшему на меня рикше серебряную монету, я уселся в покачнувшуюся под моим весом тележку и велел:
– Гильдия магов.
Повезло – рикшей может поработать и игрок, возникни у него такое желание или нужда. Говорят, что нет лучшего способа для прокачки выносливости, силы и даже ловкости. Да еще и платят за это. К тому же в Вальдире регулярно проводятся городские и континентальные гонки рикш, и участвовать в них могут только члены их гильдии со стажем не менее трех месяцев. А если числишься в гильдии, то и работать должен – потому и можно иногда встретить потрясающее зрелище – впряженный в повозку двухсотый уровень смиренно везет на своем горбу пятиуровневого нуба.
Но, как я уже сказал, мне повезло – рикша оказался «местным» и молчаливым. За всю дорогу до ворот гильдии магов он не произнес ни слова, сосредоточившись на ловком маневрировании среди пешеходов и прочих препятствий. Мчался с завидной скоростью, про знание города и говорить нечего – за время краткого путешествия мы промчались по парочке узких улочек, коих до этого я никогда не видел.
– Спасибо, – бросил я, ступая на мостовую.
– Вам спасибо, уважаемый, – склонился в поклоне рикша и, выпрямившись, добавил: – Тетя Снесса сердится, господин.
– Угу… А?! – очнулся я. – Что ты сказал?!
– Не помните меня? – улыбнулся рикша, рукавом рубахи вытирая чумазое лицо. – Давеча встретились на площади Семи Фонтанов. Вы еще спрашивали, где хорошую ведунью найти можно.
– Точно… – несколько заторможенно кивнул я. – Было дело. Так говоришь, сердится она?
– Ага. Сердится, – кивнул племянник-рикша, вновь подхватывая ручки повозки и разворачивая ее. – Удачи, господин!
– Постой! Твоя тетя – кто она?
– Ведунья, – пожал плечами парень. – Хорошая. Но не любит, когда обещания не выполняют.
– Да нет у меня срока на это задание! – зло буркнул я, открывая окно с перечнем задания и вглядываясь в короткие строчки: – Нету! Что за ерунда…
– Ах да! Совсем забыл!
– Что забыл? – подозрительно осведомился я.
– Тетя велела передать – для волчонка своего имя с умом выбирайте, абы что не ляпните!
– Да откуда она…
– И еще наказала добавить – хорошее дело сделал, когда Мирте навеки заснуть помог. И что медяшка в руках порой куда ценнее обещанного сапфира бывает. Прощайте, господин.
– Постой! В смысле?! Какая медяшка? Эй!
Куда там… то ли у него встроенный ядерный реактор с турботягой, либо природный талант, но рикша умчался со скоростью идущего на взлет самолета.
– Ты что-нибудь понял? – с тоской обратился я к торчащему между пуговицами куртки черному носу.
Нос энергично фыркнул и спрятался обратно. Возможно мне показалось, но волчонок немного подрос… по крайней мере его любопытный нос уж точно увеличился в размерах.
Вновь послышалось утробное рычание и в мою многострадальную куртку впились клыки никак не могущего насытиться зверя.