Линнет подняла голову и нахмурилась. Имя показалось ей знакомым. Порывшись в памяти, она припомнила давно забытую сплетню.
– Разве Федерстон – не тот пэр, который женился на Белинде Гамильтон из Кливленда? Мне казалось, он умер.
– То был Чарлз Федерстон, и он действительно умер. А это – его брат Джон. Друзья зовут его Джеком. После смерти брата он унаследовал титул.
Брак Белинды Гамильтон и ныне покойного графа Федерстона был уроком для любой американской девушки, обладавшей чувством самосохранения, и Линнет уже приготовилась сказать матери об этом, но для начала решила все-таки взглянуть на британского пэра. Повернув голову, она сразу же встретилась глазами с мужчиной, смотревшим на нее в упор. Волосы у него были черные как вороново крыло. И сердце, судя по всему, было таким же. Более того, весь его облик, казалось, свидетельствовал о распутстве и склонности к безрассудным авантюрам. Густые непокорные волосы явно не знали помады и наводили на мысль о таком же буйном характере. Лицо было довольно красивым – Линнет не могла этого не признать, однако некоторая резкость черт вызывала ассоциации с хищной птицей. Глаза же, черные и абсолютно непроницаемые, смотрели на нее не моргая – ястреб, высматривающий добычу.
Но только Линнет вовсе не глупая маленькая мышка, которую можно без труда проглотить вместе с ее внушительным приданым. Она горделиво вскинула подбородок и приподняла одну бровь – ее учили, что именно так грубому мужчине дают понять, что он груб. И обычно это срабатывало. Мужчина конфузился и удалялся.
Но на сей раз все было не так. Наглый британский лорд вовсе не отвел глаза. Напротив, он окинул ее с головы до ног внимательным взглядом и даже до неприличия долго задержал взгляд на ее груди – так что Линнет сразу же вспомнила, какое низкое у нее декольте.
Без каких-либо на то причин она густо покраснела. Причем жар, распространившийся от груди, на которую пялился англичанин, перекинулся на все остальные части тела и добрался даже до пальцев ног в сатиновых туфельках.
Линнет непроизвольно поднесла руку к груди, чтобы прикрыться от нескромного взгляда, и в тот же миг их глаза снова встретились. При этом Линнет заметила, что наглец едва заметно улыбнулся. Разозлившись, девушка отвернулась. Увидев проходившего мимо слугу с подносом, она решила, что ей необходимо выпить. Не обращая внимания на осуждающий взгляд матери, Линнет схватила с подноса один из бокалов и залпом выпила половину содержимого. Кажется, это был херес. Теперь она была готова вернуться к разговору с матерью.
– Не приходится сомневаться, что нынешний граф Федерстон ничуть не лучше предыдущего. Чарлз Федерстон женился на Белинде Гамильтон из-за денег. Об этом все знают. И, если верить слухам, после свадьбы он с ней очень плохо обращался и сделал ее несчастной.
– Конечно, Белинда Гамильтон была несчастна в браке, – охотно согласилась Хелен. – Ее отец разбогател совсем недавно, и она оказалась не готова к роли графини.
– И все же Белинда Гамильтон два года назад снова вышла замуж, – заявила Линнет. – За маркиза Трабриджа. Если я правильно помню уроки, которые ты упорно вбивала мне в голову, Трабридж – единственный сын герцога Ландауна. Так что она в один прекрасный день станет герцогиней.
– Первый брак подготовил ее ко второму, но тебе такая подготовка не нужна. Ты можешь справиться с ролью графини сразу. Я об этом позаботилась.
– Да, помню. Британские гувернантки, а также бесконечные разговоры о британской политике, британской культуре и британских традициях. Как же я все это ненавижу!
– Значит, если тебе разбил сердце один пэр, то надо забыть обо всех остальных? – Хелен в возмущении всплеснула руками. – Тебя устраивает наша нынешняя жизнь?
– Мне нравится то, что я имею, – заявила Линнет. – И я не понимаю, что плохого в моей жизни.
– В том-то все и дело, дорогая… – Хелен вздохнула. – Жаль, что я не могу заставить тебя понять очевидное. Если ты выйдешь замуж за одного из наших мужчин – за одного из никербокеров, – то станешь такой же, как я. Ты будешь жить моей жизнью, в которой есть только домашнее хозяйство и… ничего больше. Твой муж станет держать тебя вдали от всего важного и значительного, а общество это одобрит. Любая деятельность, даже благотворительная, будет считаться для тебя неприличной, и твоей единственной заботой станут попытки дать более роскошный бал, чем миссис Астор.
Линнет молча уставилась на мать, ошеломленная ее словами. Наконец тихо проговорила:
– Мама, но разве… – Девушка помолчала, не уверенная в том, что именно об этом хотела спросить. Она всегда считала, что ее мать счастлива, и мысль о том, что Хелен могла быть недовольна своей жизнью, казалась нелепой. – Мама, разве ты не счастлива с папой? Разве не любишь нашу жизнь?
Хелен улыбнулась дочери и проговорила:
– Конечно, я люблю твоего отца и наш дом. И тебя, дорогая, очень люблю. Моя жизнь полностью соответствует моему темпераменту и моим ограниченным возможностям. Нет, не спорь! – воскликнула Хелен, заметив, что дочь открыла рот с явным намерением возразить. – Увы, я не слишком умна, но ты, такая умная и красивая, вполне можешь рассчитывать на большее.
Линнет почувствовала слезы в глазах и в растерянности заморгала.
– Мама, мне не нравится, когда ты так говоришь о себе.
Хелен, естественно, проигнорировала слова дочери.
– Когда мы познакомились с Конрадом, я начала понимать, что перед тобой могут открыться более широкие возможности, чем в нашем узком, замкнутом мирке. Я надеялась, что поездка за границу откроет тебе глаза. Надеялась, что ты, выйдя замуж за пэра, попадешь в яркий восхитительный мир. Заниматься английским поместьем намного сложнее и интереснее, чем американским домом. Английская аристократка обладает гораздо большей свободой и властью, чем американка. Окружающие не осудят ее, если она станет путешествовать по всему миру, раскапывать древние руины, писать романы или принимать гостей в политическом салоне. Английская аристократка может стать частью огромного мира. Если не веришь мне, вспомни, как живет Дженни Джером. И ты можешь жить так же.
Линнет тяжело вздохнула.
– Мама, но я желаю для себя вовсе не этого. Мне вовсе не хочется жить в «огромном мире», раскапывать руины и становиться хозяйкой политического салона. Я обычная американка, янки, и мне не хочется становиться другой.
– Только потому, что ты никогда об этом не думала.
– Мне и не нужно об этом думать. Мне нравится моя жизнь, и я хочу выйти замуж за того, кто разделяет мои взгляды.
– Я все равно не сдамся, – заявила Хелен решительно. – Если ты не выйдешь замуж до февраля, мы вернемся в Лондон на еще один сезон. Возможно, кто-то из тех британских джентльменов, что восхищались тобой, покажется тебе более привлекательным при повторной встрече. Герцог Каррингтон, например, или лорд Данвилл. Или, скажем, сэр Роберт Олифант. Может, появится еще кто-нибудь. Ну а пока… – Хелен снова кивнула в сторону трех британцев, – некоторые возможности есть и здесь, в Ньюпорте. Так что не стоит их упускать.