– Ваши головы мне не нужны! – нагло заявил Торан. – Можете спать дальше, только дайте потолковать с черным монахом!
Избар наконец перерезал веревки на женщинах и, схватив лежащую на земле саблю, встал плечом к плечу со своим братом.
Растолкав застывших воинов, вперед вышел их предводитель.
Длинные волосы его были взлохмочены, глаза сверкали гневом, в могучих руках держал он длинный двуручный меч с широким лезвием и резной рукояткой – подобен был он разъяренному демону, готовому снести все на своем пути.
– Вы?! – проревел он, узнав повешенных вчера братьев.
Взгляд главаря упал на два неподвижных тела у ног Торана и, зарычав, как лев, кинулся он в бой.
Искры посыпались, когда соприкоснулись его меч и клинок Торана. Бородач поднял свой меч для нового сокрушительного удара – и пропустил быстрый удар легкого клинка. Красная полоса прошла через всю его грудь.
Главарь взревел, как стадо слонов – стреноженные лошади, навострив уши, беспокойно затоптались на месте – и, размахивая громадным мечом, словно дубинкой, бросился на Торана.
Широкое лезвие со свистом рассекало воздух, не достигая своей цели. Торан с легкостью уворачивался, выжидая удобного момента. Забежал за повозку, двуручный меч с треском снес половину ее борта. Торан сделал легкий выпад, оставив на щеке главаря кровавую полоску. Бородач еще больше разъярился и, снеся оставшуюся часть борта, ринулся на обидчика.
Воины его топтались на месте и тревога их наростала с каждым мгновением, ведь никто еще так долго и безнаказанно не издевался над их предводителем. Они ничего толком не видели, кроме бесцельного мелькания его меча, и лишь слышали злобное, почти звериное, рычание и треск ломающегося дерева.
Торан отступал, продолжая уворачиваться от ударов, когда услышл предупреждающий крик Амета:
– Сзади!!!
Не задумываясь, рубанул назад и по сдавленному стону понял, что попал. Оглянулся на мгновенье и увидел падающее тело черного монаха с коротким острым кинжалом в руке.
Бородач, иступленно махавший мечом, совсем забыл о защите, поэтому умер стоя, так и не поняв, как пропустил удар, пробивший ему сердце.
Воины тоже поняли все не сразу, а лишь когда бесчувственное тело предводителя пало к их ногам.
– Убирайтесь отсюда! – с угрозой проговорил Торан, вытирая меч о рукав поверженного противника, и тихо произнесенные слова подействовали на воинов, как удар бича. Они попятились назад и бросились к лошадям, не желая иметь дел со столь искусным и бесстрашным воином.
Торан обошел повозку и осторожно нагнулся над телом черного монаха. Капюшон упал с головы того, открыв бледное морщинистое лицо с выпученными глазами. Торан хмыкнул:
– Мертв!
– А ты что думал? – удиивлся подошедший Избар. – После твоих ударов и демон испустит дух!
Резким движением Торан вспорол тогу, обнажив худую впалую грудь монаха. Загадочного черного камня в ней не было, и монах уже никак не мог ожить.
– Ты хочешь вырвать его сердце? – долетел до Торана испуганный голос женщины.
– Ага, и съесть его! Что вы слышали о черных монахах?
– Это жрецы культа Орма, – ответил Амет. – Правда, появились они с приходом к власти Соккалитона, до этого же о них никто не слыхивал.
– Они похищают наших женщин и детей, – зло добавил Избар, – везут их в Орман и приносят в жертву своим богам.
Торан не был уверен, что перед ним лежит настоящий черный монах, один их тех, с кем он встречался на Словских островах.
Скорее, действительно какой-нибудь служитель или даже жрец культа Орма. Но вот его тога…
Вдруг послышалось хлопанье крыльев и низко над их головами пролетела невидимая в ночи птица. Было слышно, как она развернулась и пошла на новый заход.
Мелькнули горящие белые глаза и острые когти, направленные прямо в лицо Торану. Но как ни быстра была птица, тот оказался еще быстрее. Сверкнул меч в молниеносном ударе – и закувыркалась по земле сбитая в полете птица. Было слышно, как несколкьо раз ударила она крыльями и затихла.
Амет ушел в темноту и быстро вернулся, держа за хвост мертвого фазана.
– Будет чем поужинать! – весело сказал он.
– С каких пор фазаны стали нападать на людей? – угрюмо заметил Торан.
Он посмотрел на лапы птицы и не увидел длинных изогнутых когтей. Неужели ему привиделось?!
– Твой отменный удар принес нам отменный ужин, – потирая ладони, проговорил Избар. – Глупая птица заблудилась и прилетела прямо в наши желудки!
Все еще с подозрением глядя на мертвую безобидную птицу, Торан заметил:
– Давайте найдем другое место для ночлега, пока наши друзья не вернулись с подкреплением. Возможно, сотня их будет смелее, чем два десятка.
Соккалитон проснулся, когда чья-то рука коснулась его плеча, и увидел склонившееся над ним лицо одного из черных монахов. В глаза его читалась тревога. Ничего не спрашивая, Соккалитон встал, одел свою темно-синюю тогу и лишь после этого вопросительно посмотрел на монаха.
– Есть хорошая новость, – сказал тот, – и есть плохая…
– Начни с хорошей.
– Почтовый голубь принес послание с Бархарских островов. Лирилло – Верховный Жрец тайного культа Черной Звезды – дал согласие на встречу с тобой и просит встретить его послезавтра в Тихой бухте.
– Я знал, что он согласится, – кивнул Соккалитон. – Дальше!
– Твоя птица, посланная следить за Тораном… Она мертва!
– Ее же нельзя просто так убить!
– Похоже, Торан отрубил ей голову.
– Где случилось это?
– В землях кочевников. Он спас от казни двух Степных Псов, а ночью напал с ними на отряд Бородача…
– Пойдем, расскажешь по дороге!
Они прошли темными коридорами башни и стали спускаться по освещенной бездымными светильниками лестнице, когда навстречу им показался Ориниск. В одной руке он держал здоровенную бутыль с вином, а в другой – наполненную до краев чашу. Так как ровно стоять он уже не мог, багровая жидкость то и дело лилась на каменные ступени.
– О, Соккалитон… – заплетающимся языком проговорил ориниск, однако тот опередил его:
– Иди немедленно проспись! Завтра тебе ехать в Тихую бухту встречать важного гостя…
– Я гостей принимаю… а не встречаю!
– Торан объявился в землях кочевников, и я не хочу, чтобы он случайно встретил нашего гостя…
– Торан?! А кто это? О… помню! Единственный человек, которого нам следует по-настоящему бояться. Я ничего не перепутал? – Ориниск хохотнул и отхлебнул из чаши большой глоток вина. – Что он может один?
– Он уже убил Бородача.