Остановиться решила у Розалии. Она же меня и встретит в аэропорту. Я должна прибыть на сутки раньше, чтобы обсудить с ней мои вопросы.
И вот настал долгожданный день! Я вылетела рано утром. В самолете других мыслей, кроме нашей с Фимкой встречи, не было. Мы не виделись тысячу лет! Для меня разлука показалась бесконечностью. Какое счастье, что у меня есть родители и дети, и они все это время были рядом со мной. А если бы я жила одна, что бы делала тогда?! Даже представить себе не могу. Волнение не покидало меня ни на минуту. Как же я могла так долго оставаться без него? Нет, я не проиграю эту битву, но если он выберет не меня, а ее, то грош мне цена, тогда с мужчинами надо завязывать окончательно и бесповоротно и становиться матерью Терезой.
Розалия была уже на месте. Мы обнялись как близкие люди. А может, и стоило подумать о ней, как о подруге, ведь она так много сделала для меня.
– Олечка, никакой гостиницы, будешь жить у нас. Олег не возражает.
Олег, как я поняла, новый кандидат в мужья, с которым Розалии предстояло идти под венец. «Погуляю еще на Розкиной свадьбе», – подумала с удовольствием. Как же давно я не присутствовала на таких чудесных зажигательных мероприятиях. Раньше мы с Фимой постоянно получали приглашения на праздничные вечеринки. Не знаю, может, и сейчас он продолжает подобную веселую жизнь, но уже с этой стервой?!
В Германии я была лишена такого удовольствия. За последнее время всего лишь раз побывала на дне рождения одной знакомой. Первое, что вызвало мое недоумение, так это время начала мероприятия – в 14:30. Интересно, почему не вечером, удивилась я тогда. Потом стало ясно, почему. Дома собралось человек пятнадцать престарелых кошелок, из которых лишь я блистала моложавостью и красотой, вызывая завистливые взгляды приглашенных теток. На всю эту ораву была одна бутылка вина, один микроскопический тортик и по чашечке кофе на брата. «Чудесный» праздничный вечер прошел за столом в идиотских разговорах о том, кто купил себе новый унитаз, в какой цвет покрасил стены, что сказала по этому поводу свекровь и на сколько поднялись цены на продукты. О музыке и танцах никто и не заикался.
Среди пятнадцати теток, как облезлый петух в курятнике, обитал один кавалер – сожитель именинницы, который сам и вылакал чуть ли не всю бутылку деньрожденческого вина! Ужас! А я, глупая, сделала ей шикарный подарок – роскошное украшение. После такого скупердяйского и бесцветного дня рождения больше с этой знакомой я не встречалась, чему, собственно, была только рада. Зато уж российские застольные мероприятия никого точно равнодушными оставить не могут, выгодно отличаясь от зарубежных хлебосольной трапезой с изобилием выпивки и закусок и безудержным весельем, обычно плавно перетекающим в выяснение отношений с последующим массовым мордобоем, а иногда и с летальным исходом! Как правило, вышеперечисленные пункты застолья за один вечер повторяются не раз, и все мероприятие продолжается от трех дней и до недели.
Когда мне было четырнадцать лет, мы с моей двоюродной сестрой присутствовали на свадьбе ее институтской подруги. Свадьба проходила в глухой российской деревне, на родине невесты. Торжество оставило в нашей памяти неизгладимый след. Все началось с первого торжественного свадебного обряда – помывки новоиспеченных мужа и жены в деревенской бане. Следом за виновниками торжества водные процедуры должны были принять все гости мероприятия. Не знаю точно значение этого странного водного обряда, но, вероятно, устроители праздника хотели, чтобы за столом находились люди чистые не только душой, но и телом, особенно после нестерильных одуряющих сельскохозяйственных работ. Омовение в бане проходило очень бодро, волнующе и весело. К счастью, с местными мужиками, которые во время процедуры пытались подсматривать за нами в крошечное, не больше носового платка, оконце, париться вместе не пришлось! Зато после этой деревенской бани потрясающее чувство легкости и душевной гармонии не покидало нас очень долго, не говоря уже о состоянии кожи, которая стала буквально шелковой.
Столы в горнице ломились от привычных для нашего человека закусок: оливье, холодца, картошечки, селедочки. Из выпивки только водка и самогон местного розлива. Гости – совершенно обычные непритязательные деревенские жители – не выделялись ни особой культурой, ни манерами, ни внешностью, ни одеждой. Единственным, кто обратил на себя наше с сестрой пристальное внимание, оказался молодой симпатичный парень – обладатель роскошного джинсового костюма, как потом выяснилось, комбайнер. По тем страшно дефицитным временам такой прикид был невиданной роскошью, и мы терялись в догадках, где и как ему удалось «оторвать» такую клевую одежонку. Это выглядело более чем круто! Больше такого шикарного модного мужичка среди остальных приглашенных гостей не наблюдалось. Если бы он сидел тихо и молчал «в тряпочку», все симпатии были бы на его стороне, но едва он раскрыл свой рот, как наши иллюзии, превратившись в грубую реальность, с ужасом умчались прочь, и даже его джинсовый костюм уже ничем не мог ему помочь! Абсолютно тупой деревенский парень умел разговаривать только матом, не понимал ни шуток, ни нормальную человеческую речь. Какое разочарование! А ведь на него имела виды моя незамужняя сестра.
Водка и самогон лились рекой. Ближе к полуночи многие гости уже находились в невменяемом, нет, скорее, коматозном состоянии и несмотря на это еще пытались не только удержаться на своих двоих, но и выделывать замысловатые коленца под гармошку. Хорошо хоть, в нашем присутствии никто не подрался!
Затем нас повели в местный клуб. Делать было абсолютно нечего. Сидя друг против друга, деревенские девушки и парни, ловко щелкая огромные, величиной с фалангу семечки (больше таких здоровенных семян я не видела никогда!), лихо сплевывали шелуху прямо на пол, говорили о чем-то своем, недоступном для нашего понимания, как для инопланетян, прибывших с другой планеты. Ближе к полуночи мы решились покинуть столь «светское» общество и вышли на крыльцо, чтобы определить дальнейший маршрут нашего передвижения. И тут неожиданно нарисовался кавалер, весь вечер проявлявший ко мне свои сельские симпатии. Он решил показать мне всю глубину своих неземных чувств. Резко и грубо схватив за руку, буквально зашвырнул меня в непроходимую от обильного дождя грязь… Завязнув в жиже почти по колени, еле-еле с помощью сестры я выкарабкалась из этого болота, и мы на всех парусах рванули на поиски дома, куда нас определили на ночлег. Здесь тоже ожидал сюрприз. Ни кроватей, ни диванов, ни раскладушек в отведенном нам помещении не наблюдалось. Наше спальное место оказалось… на печке! Каждая из нас вполне ощутила себя героем сказки «По щучьему веленью» Емелей. После столь «сказочно» проведенного дня нам удалось лишь прикорнуть, потому что заснуть в этой избе не было никакой возможности. Среди ночи постоянно кто-то приходил и уходил, ругались хозяева дома, ссорились и шумели дети, да и наши нежные девичьи тела не привыкли к столь жестким и суровым условиям ночлега, таким привычным для местных жителей. Утро не принесло ничего нового. Часам к одиннадцати дня почти в полном составе начали собираться желающие опохмелиться после вчерашнего. Прибыл и «джинсовый» товарищ. Он ловко разлил новую партию водки. Видя, что все, кроме меня, подняли свои стаканы, искренне удивившись, спросил: